плечах повисли две девицы, одетые в мини-платья: шатенка и брюнетка. Чтоб их!
Джеки нервно прикусила край соломинки.
Они торчат там уже минут двадцать. Двадцать две минуты, если быть точнее. Не то чтобы она засекла время, но… Ладно, засекла. Девицы подплыли к Артуру, который в тот момент водил пальцами по струнам и подкручивал колки, окружили его и сели настолько близко, насколько это вообще возможно. И ладно бы они просто сидели и болтали, как все. Но ведь это не так. Брюнетка так и жмётся к нему всей своей обширной грудью, а у шатенки из-под подола виднеется широкая резинка чулка, и Артур периодически опускает на нее взгляд. Вроде бы незаметно, аккуратно. Но ведь он даже не в курсе, как пристально за ним наблюдает со стороны одна влюблённая овца.
Под ребра будто пролезла тонкая игла и проткнула мягкие ткани. Джеки нахмурилась. Но не отвернулась. Она тащилась сюда только ради Артура, так что вот, пожалуйста, Артур. Так близко, но так далеко. Она и сама могла бы подойти к нему и сесть рядом, но… Чёрт, да это даже звучит нереалистично. Бордовая толстовка и красные кеды не могут тягаться с мини и чулками. Пусть даже её ноги в легинсах, вообще-то, смотрятся стройными и симпатичными.
Да и характер не тот.
Так что остаётся только смотреть на мечту и глотать приторную, мерзкую колу.
Стоило остаться дома и доделывать презентацию. Но теперь уже поздно об этом думать…
— Не могу понять, кого ты сейчас больше ненавидишь, — прозвучал вальяжный, низкий голос рядом. — Девушек или старину Арта.
Джеки вздрогнула и резко повернула голову. Оказывается, ей в висок впивался долгий прищуренный взгляд, а она и не почувствовала. Люк привалился к стене, сунул одну руку в карман джинсов, а второй придерживал пластиковый стаканчик.
Дерьмо! По спине прошёл холодок.
— И давно ты здесь стоишь? — Джеки непроизвольно расправила плечи.
И как много он успел увидеть, но этот вопрос застрял в лёгких. Люк плавно оторвался от стены и подплыл к дивану.
— Да только что подошёл, не расстраивайся. — Он рухнул на сиденье рядом и забросил ногу на ногу. — Ты всего лишь успела изжевать соломинку в мочалку. — Вытянул из своего стакана соломинку и метким движением забросил ей. — На, свеженькая, я ещё не облизывал.
Кола пошла волной. Джеки бегло осмотрела комнату.
— Что тебе надо, Люси?
— Где моя сестра?
Хитрые прищуренные глаза так и шныряют по её лицу. Можно подумать, он явился только ради этого.
— Понятия не имею. — Джеки отвела взгляд в противоположную от окна сторону. — Мы разделились около часа назад.
Только не смотреть на Артура. Нельзя.
— М-м-м… как интересно. — Люк откинулся на спинку дивана. — И малыша Черчилля я не вижу. Наверное, они ушли играть в шахматы. — Он легко забросил свободную руку на спинку.
Джеки оказалась в капкане. Справа фикус, слева самый внимательный говнюк в этой комнате. Он взболтал содержимое стакана и в воздух поднялся слабый запах чего-то горючего. Ах, так он еще и надрался. Прекрасно.
— Что-нибудь ещё? — Джеки нервно смахнула с лица локон.
Пусть идёт поищет Тессу. Не найдёт, конечно, зато отвлечется.
— Ничего. — Он, однако, только безмятежно пожал плечами. — Я не могу подойти к старой подруге и узнать, как дела?
— Мы не друзья.
— Конечно. — Люк подмигнул. — Мы гораздо больше, чем друзья, да?
Он отсалютовал стаканом, залпом опрокинул его в себя и поморщился. Скулы заострились. А ведь он говорил, что сегодня будет пить только детскую газировку. Типа: «Башка болит, я еще после последнего раза не отошёл, давайте просто поиграем в какую-нибудь фигню и тихо разойдёмся…»
Ну да, ну да. Джеки отвернулась и подхватила губами трубочку. Свою, пожёванную. Из принципа.
— Ну так кого ты сейчас ненавидишь больше? — раздался прямо возле уха заговорщический, тихий выдох. — Брюнетку Бриану — вырез у нее отличный, отвечаю, — или Китти, которая в чулках?
Мать его! Джеки вздрогнула. Рано расслабилась, рано. А ведь это та самая брюнетка, которая не в состоянии запоминать простые имена.
— Твоя Бриана два раза забыла, как меня зовут. — Она полоснула взглядом по ухмыляющейся физиономии.
Удачно выкрутилась? Почти и не соврала…
— Она не моя, слава богу. — Люк брезгливо поморщился.
— Тебе же понравился вырез.
— Это ее единственное достоинство. — Его губы саркастично изломились. — Не люблю брюнеток, они стервы.
— Или тебе только стервы и попадались. — Джеки вскинула одну бровь и с шумом втянула со дна колу.
Однако Люк только резко хохотнул, откинулся затылком на диван и закрыл глаза. Под ними чётко обозначились тёмные круги.
— Мне много кто попадался, Печенька, — выдохнул он, всё ещё ухмыляясь. — А ты так профессионально увела от себя тему, молодец. Только не думай, что я поверил.
Не оправдываться же перед ним, в самом деле.
— Как хочешь, можешь не верить. — Джеки пожала плечами и тоже откинулась на спинку дивана. Затылок лёг прямо на вытянутую по спинке руку. — Ты же не собирался сегодня пить. — Она покосилась на опустевший стакан в длинных пальцах.
Люк глаза не открыл.
— Планы меняются, — хмыкнул он. — Я всего лишь тонкий осиновый листок, упавший прямо в бурную реку жизни…
— Господи… Ну и позёр же ты.
Он приоткрыл глаза на миллиметр, но только чтобы через ресницы осмотреть комнату. Джеки проследила за этим поплывшим, но пока ещё внимательным взглядом. Он сканировал людей. Людей, которые, как ни странно, незаметно следили за диваном.
— Смотри-ка, на нас уже пялятся. — Ресницы снова опустились. — Хотят выдрать твою огненную шевелюру, чтобы не так откровенно соблазняла красивого меня. Ещё минута в моей компании, и ты станешь здесь самой популярной. — Люк шевельнул рукой на спинке дивана и пощекотал Джеки плечо.
Вот так вот. Весь вечер была невидимкой, а стоило местному светилу посидеть рядом, как полог невидимости пропал сам собой. Джеки коротко поёжилась.
— Ну наконец-то сбудется моя мечта.
Интересно, что они сделают, если узнают, что Люк и Артур живут в её квартире и её комнате? Застрелятся? Или застрелят её?
— Если не хотела идти сюда, зачем было впрягаться?
— А тебе? — Она посмотрела в усталое лицо.
Люк снова хмыкнул.
— Я
