— Да ты уже и так все описала, потом с деканом со своим познакомишь? — ехидненько так, спросил Ян и я, поубавив свой восторг, припомнила, свои слова…
— Ой…
Касьян рассмеялся громко и заразительно. Мне тоже стало смешно, но чувство стыда никуда не делось.
— Грыыы, — сидя в углу на моем покрывале, подхихикивал и Петя.
— О, так это и есть твой Петруша? — обратил на животинку внимание наследник дроу, — И как ты только умудрилась найти хайсами?
— Ты уже пятый или шестой человек, кто задает этот вопрос. — Ян улыбнулся своей потрясающей улыбкой и приобнял меня за плечи.
— Ну что, пойдем?
— Да, только можно Петю тоже взять?
— А почему и нет, конечно. Петр, вперед.
Касьян сделал шутливый поклон и взмахом руки указал на открывшийся портал. Зеленушка, как обычный выпендрежник, начал свое шествие с одеяла с гордо поднятым клювом… Вот зря он так, не заметил, как лапка зацепилась за нитку на одеяльце и Петруша плеваясь и с визгливым «уиии» покатился к нашим ногам. Я аккуратно руками подтолкнула его в портал. Так мы и вышли в переговорной приемного отца короля Кристофа.
Вернее…, это мы с Яном вышли, вслед катящимся клубком Петей. Клубок поймал сам король и, когда от туда показалась злая куриная голова моего зеленушки…
В общем, фурор мы сотворили, дай Боже. Кристофа пришлось отпаивать успокоительным, у стражи еще долго звенела кольчуга, какие-то там советники подали в отставку, ссылаясь на слабое сердце, и только прибежавшие Линсон и Натрин, стражники охраняющую мою
Эль, махнули рукой и ушли обратно к покоям моих племянника и племянницы. Ну, да, этих и хайсами не испугаешь, после маленьких детишек Яна.
Зато наглый Петр, подполз ко мне, таща несчастное одеяло, которое было маленько порвано(это зеленушка в порыве злости побесился. Знаете, походило это, конечно, на дрыгания какие-то, примерно как в фильме «Брюс Всемогущий», там Джим Керри лежал на кровати и истерил, вот тоже самое и Петя повторил), и, указав на меня хвостом, выдал свое веское:
— Грыыы.
— Сам виноват, я тебе утром сказала, приберись, а ты провалялся пол дня. А теперь посмотри, что ты натворил, пол замка в отключке. Не в одно приличное общество тебя взять нельзя.
— Фррр.
— Ариночка, доченька, что это? — король Кристоф отогнал от себя кумушек с ваткой и какими-то сиропчиками и подошел к нам, указывая на Петра.
— Гры, на гры, гры. — сердито прорычал зеленушка.
— А? — не понял король.
— Говорит не что, а кто он. Кристоф, знакомьтесь, это мой друг, соратник и сожитель. Зовут Петруша. Он хороший, просто манерам я его еще не обучила.
— Фррр, — снова фыркнул безманерный индивид.
— Домой отправлю, — прошипела я и показала кулак. Петя понял, устыдился и спрятался за моей ногой.
— Ари, где моя Ари? — бежит моя красота.
— Любимая, мы здесь, — кстати сказать, пока тут происходил бедлам устроенный Петром, Ян стоял и просто смеялся, складываясь почти пополам.
— Привет, красотка. Как мои племянник с племянницей? — обняла подругу и чмокнула в щечку.
— Пойдем, они как раз недавно проснулись.
Элька повела меня в покои детей, а я как обычно, почти дыхание задерживала, перед встречей с детьми. Знаю, потом буду пол ночи реветь, но ничего не могу с этим поделать. Увидеть их хочу сильнее, чем оградить себя от еще большей боли.
Маленькая Аринелия, которую назвали в мою честь, а как, однажды, сказала Эль, даже Мрак ее называет, как и меня Аришей. Она лежала в нежно розовой люльке и сосала пальчик, внимательно наблюдая за нами своими серо-желтыми глазками, так похожими на папины. Я старалась не повизгивать от щемящей нежности к маленькой малютке, но удержаться от поцелуйчиков в ее маленькие ножки я не смогла.
Повернув голову, посмотрела на своего мужичка-племянника, которого назвал сам бог подземного мира Дейраном, а еще дал какое-то свое благословение. Тот лежал в светло голубой люльке и хмурил темные бровки, сверкая голубыми прожилками в карих глазах. Его я целовала в щечки, от чего он смешно чихнул.
— Как ты, родная? — Обнимая меня за плечи, спросила Элька. Увидела, как я вновь начала сопли распускать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Держусь, стараюсь.
— Поговори с дедулей, — вновь сказала подруга. Этот разговор она поднимает постоянно, когда я нахожусь рядом с их детьми. — Возможно…
— Не нужно, — перебила я ее, — я знаю, что не получится, потому что он до сих пор не понимает, как я-то сюда попала.
— Ари, может, мы его хотя бы попросим, чтоб он присмотрел за твоим сыном. Сфо…тогра…фировал. Правильно я сказала? — по слогам произнесла подруга неизвестное для нее слово, я улыбнулась.
— Правильно. Я уже думала. Но мне придется рассказать ему все. А я до сих пор брату не исповедовалась, и мне от этого как-то не удобно, стыдно даже. Да и как… Миша, он же… он не от… него… не от мужа.
— Тебя никто не осудит, и я уверена, дедуля поможет. У него к тебе… особенное отношение.
— Перестань, — смутилась я.
— Кстати, он сегодня должен быть на нашем сборище. Может…
— Нет, я пока не готова. Я очень волнуюсь и боюсь за Мишутку, но уверена что о нем хорошо заботятся. Я не знаю почему, но в тот момент, когда я сюда попала, я была в этом уверенна, будто сама видела это.
— Хорошо, хорошо. Я с тобой, и помни это.
Зашедший Ян, застал нас за обнимашками и слезами.
— Что у вас случилось?
— Ничего, — быстро вытерев глаза, сказала я. — Ян, ты со мной на базар не сходишь? Хочу подарков купить ребятам.
— Конечно. Пойдем?
Мы распрощались с Элей до вечера. С Кристофом до следующего раза.
— Доченька, Ариночка, родная, только без него, пожалуйста. — указал король на хайсами, а те советники, что еще держались на местах, закивали головами, как болванчики.
— Он хороший. Вы привыкните к нему.
— Звучит, как угроза, — улыбнулся король и поцеловал меня в обе щеки, крепко обнимая и прижимая к себе. — Бывай чаще, мы скучаем, дочь.
Я снова превратилась в плаксу-ваксу и не удержала всхлипа. И не знаю, что на меня повлияло, но я все-таки исполнила давнюю просьбу короля.
— Хорошо, папа. Я тоже скучаю.
Король прижал меня еще крепче на мгновение и поцеловал в волосы, а после отпустил и, спешно от нас отворачиваясь, пробормотал.
— Где моя Эль? Довели своего батюшку короля до слез. — И направился в сторону выхода из переговорного зала.
— Пошел к моей жене и детям. Плакаться. — Сдал его с потрохами Касьян. — А вообще, он сейчас на седьмом небе от счастья. Я столько раз слышал, что единственное, что он теперь хочет, чтоб ты его отцом назвала. Сбылась мечта самодура.
— Ян!
— Что? — ненатурально удивился он. — Пошли, ладно.
Глава 7
— Доченька, пора бы тебе и принца уже найти.
— Да, мама, молодая я еще, зачем он мне?
Отец с дивана:
— Негоже такой лошади без принца…
На следующее утро…
Арина
— Гры, — слышу сквозь ватную тишину в ушах порыкивания Пети.
— Отстань, выходной сегодня.
— Гру, кхм, гру, — не унимается зеленушка.
— Брысь, — промычала я в подушку и накрылась одеялом с головой.
Петруша сжалился и отстал, но ненадолго.
— Гру, Аррр, — впервые моменты, спросонья, я и не поняла, что там порыкивает мой сожитель, а потом…
— Петя, Петруша, — вскочила с постели и уставилась на зверушку, — ты назвал меня по имени?
Мой друг будто застеснялся и ощерился, изображая улыбку и показывая острый ряд зубов.
— Скажи еще. — Попросила я.
— Аррр, — рыкнул Петька и я, наклонившись к нему, крепко обняла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ух, ты мой хороший, да ты моя лапочка… — залебезила я перед товарищем и поинтересовалась, — А чего у меня голова так болит, не знаешь?
Состояние действительно оставляло желать лучшего. Все-таки не стоило вчера так злоупотреблять…
Сидя на своей кровати и почесывая пузико своей зверушки, я вспоминала вчерашний день и улыбалась.
