Остальные понимающе закивали.
— И даже не думай о том, чтобы сломать телевизор, — сказала Аполлону Артемида. — Ты на испытательном сроке.
— Да зачем мне это? — ответил тот. — Дело не в том, что я не хочу, чтобы вы посмотрели эту программу, — я всего лишь напоминаю, как драгоценно ваше время.
— Время для нас — самая малоценная вещь, — заметил Арес.
— Попрошу не обобщать, — проговорил вечно занятый Гсрмес.
— Ладно, включай, — скомандовала Артемида. — Я не хочу пропустить начало.
Дионис поспешил к своему месту, по пути отхлебывая вино из бутылки.
— Я уверен, вам всем и без того есть чем заняться… — вновь начал было Аполлон.
— Включай! — в один голос воскликнули боги, и Аполлон, признав свое поражение, включил телевизор, нашел канал, посвященный парапсихологии — он располагался в самом конце спутникового пакета, среди каналов со второсортными сериалами, порнографией и прочей чепухой, — и отступил в тень в дальнем углу комнаты. На секунду он подумал, не уйти ли в ванную или к себе в комнату, но не знать, о чем остальные будут говорить за его спиной, было бы еще хуже, чем терпеть откровенные насмешки.
Все было даже хуже, чем он себе представлял. Съемка продолжалась более часа, но в эфире показали минут тридцать, то есть программа была самым грубым образом урезана, причем человеком, который, по всей видимости, что-то имел против Аполлона. Несмотря на то что первая половина съемок — до того как он заметил девушку и утратил концентрацию — прошла неплохо, в итоговый вариант из этой части попали лишь вступление да еще пара эпизодов. Все остальное время на экране мелькали полуобнаженные сивиллы, запинался, путал текст или неуклюже щурился на свет Аполлон и проплывали угрюмые лица жутких старух, из которых состояла зрительская аудитория. Освещение было никуда не годным, съемка отвратительной, а вся программа в целом — ужасно низкопробной.
Реакция на передачу его родственников была соответствующей. Вначале они дружно начали глумиться над ним — все, за исключением Эроса, который тихо молился, чтобы Аполлону хватило сил выдержать это испытание. Правда, насмешки звучали вполголоса: боги старались не упустить ничего из того, что происходило на экране. Впрочем, спустя некоторое время колкости прекратились и в комнате воцарилось молчание. Был слышен только его голос, слегка искаженный низкокачественными динамиками дешевого телевизора. Аполлон рассказывал очередной старушке, что она найдет утерянные серьги на дне своей летней сумочки, а ведь когда-то он мог пророчить несчастья — подобно Кассандре, которой он преподнес подобный дар в те далекие времена, когда мимоходом насылал проклятия на всех встречных смертных. На экране его нынешнее ничтожество отобразилось со всей несомненной очевидностью, и боги не могли не разглядеть в этом жалком зрелище свое собственное незавидное будущее.
Одна лишь Афродита не была поглощена тем, что происходило на экране. Заметив, что все не отрывают глаз от телевизора, она наклонилась к Гермесу, сидевшему рядом с ней на диване. Прижав пухлые губы к мочке его уха, она с удовольствием отметила, что от этого прикосновения по телу Гермеса пробежала дрожь страсти.
— Ты не забыл, что ты бог совпадений? — шепнула она, проводя пальцем по внутренней поверхности его бедра.
— Я бог всего того, чем не хотят заниматься остальные, — прошептал в ответ Гермес.
— Это хорошо, — сказала Афродита, задержав руку там, где сходились ноги Гермеса.
Она подождала несколько секунд, пока камера не поймала девушку-зрительницу, которая, как дал ей знать сидевший по другую сторону Эрос, стала предметом безответной страсти Аполлона. Насладившись гримасой боли, которая пробежала по лицу внимательно смотревшего программу Аполлона, она зашептала на ухо Гермесу:
— Видишь эту девушку? Приведи ее сюда. Мне все равно, как ты это сделаешь. — Ее язык тем временем выполнял сложный маневр на внутренней поверхности слухового канала Гермеса. — И когда она будет здесь, ты получишь вознаграждение за свои труды.
Гермес, боясь издать хоть звук, кивнул. Афродита про себя усмехнулась — ей вообще очень редко отказывали в чем-либо.
9
В комнате на втором этаже, которую Нил называл своим кабинетом, вовсю кипела работа. Те, кто утверждал, что человек не может одновременно заниматься несколькими делами, явно ошибались: у них просто не было нужного оборудования. Сейчас Нил общался по Интернету — через систему мгновенного обмена сообщениями — с коллегой, записывал компакт-диск для Элис и смотрел по телевизору ту катастрофу, которой обернулась программа «Оракул Аполлона».
Кабинет представлял собой комнатушку, которую прежние владельцы квартиры использовали как детскую, но для Нила ее нынешнее содержимое имело ничуть не меньшую ценность, чем ребенок. Он от пола до потолка завесил стены полками и разместил на них все самое дорогое для себя.
Внизу располагались комиксы. Коллекция начиналась с «Бинос», которые он собирал в детстве, продолжалась книжками про Астерикса и Тинтина и заканчивалась тем, что он читал до сих пор — «2000 лет до нашей эры» и «Судья Дрэдд». Было здесь и кое-что из жанра аниме, которым он какое-то время увлекался, но потом решил, что для него это все же чересчур. Все книжки и журналы были расставлены по названиям и хронологии, при этом ключевые эпизоды Нил поместил в пластиковые переплеты.
Выше располагались книги. Вообще, в квартире Нила они лежали повсюду — без них помещение казалось ему голым. Кроме того, книг было так много, что их просто невозможно было собрать в каком-либо одном месте. Полки в кабинете были отведены под любимые жанры — классическую фантастику, фэнтези (но только самое лучшее), а также научно-популярную литературу. В основном это были увесистые тома по истории войн — правда, не все из них Нил дочитал до конца. Книги были расставлены по жанрам и в алфавитном порядке.
На самых верхних полках хранилась подборка видеокассет и DVD-дисков. Больше всего Нил гордился своей коллекцией ночных телесериалов, многие из которых он записывал в течении трех десятилетий. Каждая из кассет была снабжена наклейкой с названием и датой записи. Классификация этой коллекции стала для Нила настоящей головной болью: он долго не мог определить, как лучше располагать записи и диски — по формату, жанру или источнику, — но в конце концов остановился на строгом хронологическом порядке, который предоставлял приятную возможность отслеживать развитие его вкусов, историю телевидения, а также метаморфозы, происходившие с его почерком. Сначала тот становился все более аккуратным, но затем процесс пошел в обратную сторону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
