— Прости, нужно было предупредить тебя…
— Я сразу же примчался к тебе. И знаешь, что я чувствовал, пока добирался? Я успел представить самое страшное!
— Прости… — только успела я прошептать и разрыдалась у отца на груди.
— Тише… Я не злюсь, — он начал гладить меня по спине, крепко обнимая. — Главное, что ты жива и здорова. С остальным разберемся. Пойдем, я заварю нам чай, и ты мне все расскажешь.
— Нечего рассказывать. Просто твоя дочь наивная дура…
— Может ты и наивная, но точно не дура.
Папа отвел меня в гостиную и усадил на диван, укутав в плед. Он всегда так делал, когда я грустила из-за ухода мамы. Тогда мне казалось, что это самое страшное, что могло произойти в жизни. Но сейчас предательство Димы ощущается намного хуже.
Папа вернулся с двумя кружками. По комнате разошелся вкусный аромат моего любимого напитка.
— Кофе? Ты же вроде говорил о чае.
— Передумал, оценив твое состояние. И добавил еще пару капель коньяка, — папа так по-детски мне подмигнул, что я не смогла сдержать улыбки.
— Спасибо.
— Расскажешь, что произошло? У меня, конечно, есть кое-какие предположения, но хотелось бы услышать от тебя.
— Особо нечего рассказывать. Дима вернулся от бабушки в последний день каникул и расстался со мной.
— Он как-то объяснил свое решение?
— Я не спрашивала. Что мне это даст?
— Скандал в школе связан с этим?
— В начале учебного года мы с Димой пошутили, и Танька посадила нас за одну парту. В понедельник я, естественно, села с Катей, а ей это не понравилось. В общем, мы с ней поссорились, и я ушла домой.
— Лен, я все понимаю, кроме одного. Почему ты мне сразу не позвонила? Мне казалось, у нас с тобой доверительные отношения, — мое поведение обидело отца. А этого я хотела меньше всего.
— Пап… У нас и правда очень доверительные отношения. Просто…
— Ты не хотела ни с кем говорить и никого видеть, — он сразу перебил меня и посмотрел с пониманием.
— Наверное… — я снова заплакала. Теперь только и делаю, что плачу. Иронично. Человек, который считал слезы позором, сейчас только и делает, что льет их.
Папа пересел ко мне на диван и обнял. Начал укачивать и гладить по спине, как и тогда, когда мама бросила нас. Только сейчас это не помогает. Я слишком много чувствую, чтобы объятия отца принесли какое-то облегчение.
Как у человека могут быть настолько противоречивые чувства?
Я люблю Диму, несмотря на его ложь. И в то же время, ненавижу. Никогда не смогу простить. Для меня игра на чувствах приравнивается к смертному греху.
Ненавижу сейчас и себя за слабость и слезы. За то, что поверила человеку, зная, что все может быть не по-настоящему. И ненавижу себя за то, что заставила отца переживать и, бросив все свои дела, мчаться ко мне.
И в то же время мне себя жалко. Я не заслужила такого отношения к себе.
***
Папа разбудил меня, когда на улице было уже темно. Я даже не заметила, как уснула на диване в гостиной. Чувствую себя немного лучше.
— Я приготовил ужин. Что-то мне подсказывает, что ты ничего не ела в последние дни.
— Нет аппетита.
— Мне все равно на твой аппетит. Как ты собираешься со всем справиться, если организм будет слабым? — наигранная строгость отца заставила меня улыбнуться.
— Пойдем посмотрим, что ты там приготовил.
Папа состряпал мой любимый греческий салат и запеченную рыбу. Уверена, в холодильнике он припрятал шоколадный торт.
Увидев всю эту красоту, желудок громко напомнил о себе. Все-таки, когда родные люди рядом, справляться со всем становится легче.
— А говорила, что аппетита нет, — напомнил мне папа, когда я доедала последний кусочек рыбы.
— Ты смог его призвать.
— Я тут обдумывал, как лучше поступить… — начал отец. — Уверен, ты не хочешь каждый день видеть Диму.
— Как будто у меня есть выбор.
— Есть. Я не готов оставлять тебя здесь одну в таком состоянии. Как ты смотришь на то, чтобы уехать вместе со мной в Санкт-Петербург?
— Пап, мне еще полгода учиться.
— Доучишься там, поживешь у нас с Марго. Не вижу никакой проблемы, — с легкостью произнес папа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Идея побега выглядит очень даже привлекательно. Только вот я окончательно потеряю всякое уважение к себе. Бежать от проблемы не выход, а от бывшего парня тем более. Если Дима думает, что он сможет меня сломать, то он ошибается. Что бы он не сделал, я все выдержу. Он никогда не увидит, что сделал мне больно. С этой минуты в моих глазах он будет видеть лишь безразличие.
— Спасибо за предложение, но я не хочу вас стеснять. И глупо менять школу прямо перед ее окончанием.
— Не говори ерунды! Ничего ты нас стеснять не будешь! — начал злиться папа.
А что, может и правда все бросить и уехать с ним? Дима не сможет мне портить жизнь на расстоянии. И мне легче будет его забыть.
Но, с другой стороны, почему он может делать что хочет, а я должна менять привычную жизнь и уезжать в другой город раньше, чем планировала?!
Господи… мои эмоции меняются с такой скоростью, что, если бы у нас с ним дошло до секса, я бы уже задумалась о беременности.
— Пап, не злись, пожалуйста. Но я никуда не поеду, — как бы все объяснить, чтобы было все понятно. — Да, мне больно и плохо. Дима подонок, которого я никогда не прощу. Я поплакала пару дней, и хватит на этом. Закончу школу здесь, а потом поступлю в институт в Москве и забуду о нем.
— Уверена? Вдруг сделает еще больнее?
— Уверена. Я справлюсь, — хватит жалеть себя. Пора взять себя в руки. — Но есть нерешенная проблема. Танька так просто не оставит мой уход с уроков в понедельник и прогулы. Я еще и много чего наговорила ей. Думаю, ты в курсе, что она ждет твоего прихода?
— Да, она не забыла мне и об этом сказать. Также, как и пересказать твои слова, — раздраженно ответил отец.
— Прости за это. Но я не жалею о своих словах и сказала то, что думаю.
— Я согласен с тобой. Но все-таки стоило разговаривать с ней в более уважительном тоне. Ты ведь могла подойти к ней и все объяснить.
— Поверь, после нашей шутки первого сентября, это ничего бы не дало.
— Что за шутка?
— Не важно. Сейчас разговор не об этом, — сразу же отмахнулась я. Не думаю, что он оценит наш юмор. — Ты не мог бы поговорить с ней, чтобы она разрешила мне сидеть одной?
— Почему одной, а не с Катей?
— Хочу сидеть одна. Мне так будет легче сконцентрироваться на учебе.
Катя за эти два дня даже ни разу не пришла меня проведать. И включив телефон, мне не пришло ни одного уведомления, что она звонила. Нет даже простого сообщения с вопросом, как я. Если друзья познаются в беде, то подруга проверку не прошла.
— Хорошо. Когда ты планируешь пойти в школу?
— Завтра. Так что можешь уже покупать билеты и лететь домой. Теперь со мной все будет хорошо. Спасибо, что примчался и помог прийти в себя.
— Куда так торопишься? Можешь посидеть дома до конца недели.
— Пап, чем дольше буду сидеть дома, тем сложнее будет вернуться в школу, — он смотрит на меня и будто пытается прочесть мои мысли. Видимо, хочет убедиться, что я уверена в своем решении. — Все в порядке, правда.
Я вынесла хороший урок. Никому нет до тебя дела, кроме твоих родных. Значит, никто другой не стоит твоего внимания.
Глава 8
Утром я проснулась будто другим человеком. Чувствую такой приток энергии, будто не я прошлые два дня почти не вставала с кровати. При мыслях об одноклассниках, внутри только отвращение. Сейчас мне пришло понимание, что каждый из них из себя представляет. Раньше я старалась не обращать на многое внимание, пыталась во всех увидеть что-то хорошее, мы ведь столько лет вместе учимся. Но, по правде говоря, большинство из них никто иной, как обычный лицемер. За эти дни они только и делали в общем чате, что обсуждали ссору с Танькой и мое неадекватное поведение. Настя будто только и ждала нашего с Димой расставания, чтобы написать: «Лично меня не удивил такой исход их отношений. Было видно невооруженным глазом, что Лена не подходит Димочке. Она ведь даже в руках себя держать не может. Набросилась на Таньку, будто она виновата в их расставании, а не ее несоответствие такому парню». И никого из них не смущает, что я тоже сижу в этом чате и все читаю.
