Покинув Гора, я осмотрела остальных спасенных воинов Кархета, которых устроили на палубе. Похабные смешки унсгардцев так и продолжали до меня долетать, но уже так не трогали. Пусть... Вчерашние мои бесконечные старания по отпаиванию простудившихся отваром не прошли даром, и почти все выловленные из ледяной воды кархеновцы чувствовали себя хорошо. Лишь у старого Карла хрипело в груди да сильно кашлял неизвестный мне парнишка лет восемнадцати. Хорошо, что после Бьорка у меня осталась сила, иначе пришлось бы им высаживаться больными. А так я приложила руку поочередно к груди каждого, закрыла глаза, нащупывая в себе остатки энергии, пара мгновений, и всё испарилось без следа.
Управившись, я ушла ближе к носу драккара, где были навалены мешки с зерном, устроилась на одном из них, подперла спиной низкий борт лодки и просто стала ждать, когда наконец приплывем, лениво оглядывая воинов на палубе из-под полуопущенных ресниц и наслаждаясь мягкими, такими редкими для этой весны лучами солнца, тепло ласкающими лицо. Взгляд медленно скользил по всем без разбору и только около мачты застывал, не смея двигаться дальше. Там Бьорк, Бран, Ульрих и другие старшие воины совещались, где лучше высадиться и как после проще достичь столицы, а на Хотборка я смотреть не хотела и почему-то не могла. Он ко мне так и не подошел сам, ни слова не сказал. Вот и я на него даже глядеть не буду. Высадимся, пойду в отряде кархеновцев во главе с Ригом и всё...
Чем ближе солнце скатывалось к горизонту, тем тише становились голоса воинов. Тем аккуратней они погружали вёсла в воду. И в какой-то момент всё резко стихло, будто мы преодолели невидимую черту, за которой любой громкий звук служил подсказкой врагу о нашем прибытии. Вокруг воцарилось безмолвие. Щемяще пронзительное в ударах волн о борт, порывах закатного ветра и мерных движениях поскрипывающих вёсел. Никто больше не переговаривался и не смеялся. Лица исказились задумчивой, строгой сосредоточенностью и готовностью принять любую судьбу. Черные силуэты других драккаров, идущих за нами, почему-то пугали. Такие же беззвучные они словно призраки преследовали нас. Ещё чуть-чуть, и весь мир погрузился во мрак, освещенный лишь мерцающими звёздами, ведь поддоны с углями на драккарах зажигать не стали, опасаясь привлечь лишнее внимание с уже близких берегов.
Я давно ничем так не проникалась, как этим моментом. Внутри тревожно звенело от разрывающих предчувствий. Подкрадывающаяся ночная свежесть обжигала лёгкие, делая воздух как никогда сладким. Люди вокруг превратились в черные, вырезанные из картона силуэты почти бесшумно передвигающиеся в темноте.
И теперь можно было безотрывно смотреть на него...
Всё равно никто не увидит, куда направлен мой взгляд, а если чуть отвернуть голову и скосить глаза, то и вовсе не догадается. Я просто не могла себе отказать в этой блажи...Если я уйду с отрядом кархеновцев, кто знает, когда свидимся вновь...Бьорк в этот момент что-то писал на клочке пергамента, потом велел дать ему ворона, накрепко обвязал лапу птицы веревкой, закрепляя послание, и пустил её в полет. С глухим карканьем черный ворон за секунды растаял в ночном небе. Хотборк проводил его долгим взглядом, встал и направился прямо ко мне.
Как только я поняла, куда он идет, в горле мгновенно пересохло, мысли позорно спутались, оставаясь торчать лишь невнятными обрывками: что-то про злость за утренний позор и обиду, что не соизволил подойти раньше, а ещё будоражащее волнение, что подходит сейчас...
- Твоя одежда уже высохла, Хельга, - Бьорк уселся рядом и заговорил таким тоном будто я ещё один его воин, которому необходимо раздать указания, а не женщина, которую он всю ночь обнимал, - Иди - переоденься. Скоро прибудем. Когда высадимся - держись Олафа- он за тебя в ответе, поняла?
Я на мгновение растерялась, а потом твердо заявила.
- Я пойду с кархеновцами. Его к ним отпустишь?
Хотборк медленно повернул голову и только сейчас внимательно посмотрел на меня. Невольно напрягла плечи, пытаясь прогнать ощущение, что меня сейчас будут отчитывать как первоклашку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Со мной пойдешь, Оля.
- Я обещала ярлу Кархету, что присмотрю за Гором.
- Что ж, - Бьорк устало провёл ладонями по лицу, - Значит, Гор тоже в нашем отряде пойдёт. Да и из Олафа нянька в любом случае лучше тебя, Хель. Даже для двоих.
Стало вдруг обидно.
- Ты забываешь, что я всё-таки ведьма, Хотборк. Умею стрелять и не такая уж и беспомощная, - нахмурилась я.
Черные раскосые глаза в ответ лишь иронично сверкнули, а затем тяжелая рука легла мне на плечи, бесцеремонно притягивая к себе.
- Если бы я считал тебя беспомощной, ты бы уже в Унсгард на каком-нибудь драккаре плыла, Хель, - доверительно сообщил Бьорк, улыбаясь.
Внутри мгновенно предательски потеплело, а на губах расцвела ответная дурацкая улыбка, сколько я не пыталась её подавить. Правда?
- Моё место с кархеновцами. Риг не согласится, чтобы Гор пошел с вами, а пойти без Гора не соглашусь я, - тихо и совсем уже миролюбиво пояснила. Рука на моём плече рассеянно гладила сквозь куртку, отчего по телу струилось мягкое тепло, делая голос уж совсем вялым.
- Кто теперь будет слушать этого идиота Рига, потопившего собственный драккар, - отмахнулся Хотборк, поудобнее облокачиваясь о борт лодки и устраиваясь чуть ли не полулежа, а потом и меня потянув за собой, - А старый Кархет после случившегося мне только спасибо скажет, что его сына с собой забрал.
- Если ничего не случится, - вставила я.
- Ничего не случится, - твердо заявил Бьорк, прикрывая глаза, будто спать собрался.
А я взглянула на него с подозрением. Уж не вдали от всего он нас с мальчиком собрался держать. Но сейчас спрашивать, насколько я его знаю, всё равно бесполезно. Вместо этого решила другой момент прояснить, не давая окончательно себя распластать по мужской груди.
- Знаешь, Бьорк, может не будешь меня так откровенно тискать при всех. Мне что-то утреннее приветствие не очень-то понравилось. Шуточки эти ваши...взгляды...- я немного сорвалась и закончила на более высокой шипящей ноте, не скрывая обвиняющего тона. Ещё и потому, что, чем дальше я говорила, тем хитрее Хотборк улыбался, - А ты не сказал даже ничего! Ничего! Хотя я мог...
- Что я мог, Хель? - фыркнул Бьорк насмешливо, - Да и зачем? Ты - моя женщина. И ты им нравишься, они одобряют. Ведь так всегда это показывают: на свадьбах, помолвках, смотринах. У вас разве нет?
-Я не твоя женщина, - пробурчала, окончательно смущаясь, - И у нас не свадьба далеко...
- Да, на свадьбе орать будут громче, - кивнул Хотборк примирительно и всё -таки притянул меня к себе, заставляя устроиться у него на груди.
Про "не твою женщину" заявление проигнорировал, будто и не было его. Я тихонько вздохнула, слушая, как гулко бьется его сердце под моей щекой. Вокруг уже было совсем черно и тихо. Лишь шелест волн да всплески весел и почти беззвучные перешептывания команды. Сейчас никто даже головы в нашу сторону не поворачивал - было не до того.
- Всё так просто у тебя, Хотборк... - я тихонько вздохнула, выводя пальцами узор на его куртке.
- Нет, но больше я этой ошибки не допущу, - медленно проговорил Бьорк, рассеянно смотря куда-то вдаль.
- Какой?
- Одну тебя не оставлю. А то опять исчезнешь куда-нибудь...
Я невольно опять заулыбалась, греясь в его словах. Что бы ни было между нами, а это безумно, до дрожи приятно. И так хочется попробовать...Так...
Останавливает лишь то, что я точно знаю, что, если соглашусь быть его любовницей, волшебство кончится рано или поздно. И останется лишь пепел и горечь сожалений. Что шансов нет. Но они есть, если отказаться и ждать, когда Бьорк изменит что-нибудь. Пусть призрачные, но ведь это лучше, чем ничего, правда?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- После похода я всё равно исчезну, - произношу вслух, потираясь щекой о его грудь, - Я служу Кархету и вернусь к нему.
- Нет, - Хотборк произнес это так просто и уверенно, что на мгновение я в растерянности замерла.
