— Товарищ полковник, шансы велики… — попробовал возразить он.
— Согласен, велики, — прервал Андрея начальник управления. — Но прежде чем принимать оперативные меры, следует тщательно взвесить все варианты, скрупулезно обыграть возможные ситуации. Это в гражданскую были хороши лихие кавалерийские атаки, а мы не имеем права — с наскока!
Кондрашов согласно кивнул, по опыту зная, что после подобающей случаю «морально-политической» накачки шеф даст добро на проведение операции. Словно в ответ на его мысли, Ломазов, хитро прищурившись, заключил:
— Ладно, уговорил. Но чтобы все было в рамках закона, без самодеятельности. Понял, сыщик-разбойник?
— Так точно, понял! — бодро откликнулся Андрей.
— То-то, плюралист. Хоть этому я тебя научу. Не-ет, богатыри — не вы!.. — Начальник управления удовлетворенно потер ладонью о ладонь. — Хотя, если так будешь… решать кроссворды, может, и пришлют на тебя заявку из Интерпола, а?
ПОНЕДЕЛЬНИК,
10 ИЮЛЯ
Старшина Сергей Максимов, скрестив на груди руки, сидел за рулем салатной «восьмерки». Всем своим видом он подчеркивал, что сегодняшнее задание расценивает как воскресную увеселительную прогулку. «Пасти» в центре города какую-то дамочку — это вам не ночная погоня по бездорожью за вооруженными преступниками. Да еще неизвестно, появится ли вообще она на горизонте.
Андрей не замечал благодушного настроя старшины; его внимание было приковано к противоположной стороне улицы, где возвышалось дореволюционной постройки здание центрального Сбербанка, украшенное по фасаду лепными амурчиками и нимфами с облупившимися носами. Двое оперативников с утра дежурили в кассовом зале, еще один добросовестно маялся под палящими лучами солнца неподалеку от главного входа. Его потемневшая на спине от пота наглухо застегнутая белая рубашка то и дело мелькала в толпе между портальными колоннами, а раскачивающийся из стороны в сторону узкий черный галстук вызывал у Кондрашова глухое раздражение. Ни дать ни взять — полуответственный работник среднего звена!
Тонированные стекла машины служили сомнительной защитой от жары, зато надежно укрывали капитана от любопытных взоров. Хотелось пить, и Андрей не без зависти поглядывал на сидящего на скамейке Виктора Бондаренко. Вот уж кто воспринял поручение с явным удовольствием! Экипировку Виктора составляли потертые джинсы, майка с красочной эмблемой несуществующей фирмы, надвинутая на лоб пляжная панама и довольно объемистая хозяйственная сумка, из которой он время от времени извлекал очередную бутылку «Ячменного колоса». Согласно плану, Бондаренко должен был наблюдать за всеми входящими в Сбербанк женщинами и в случае чего подать условный знак. Освоившись в непривычной роли, он даже расширил свои полномочия, с развязностью уличного Дон Жуана провожая хорошеньких девушек нескромными взглядами.
Истекшие сутки не принесли практически ничего нового. Сведения, которые удалось раздобыть Кондрашову, заняли в его записной книжке всего две строчки: а) двадцать шестого июня Щербакова была на смене; б) по понедельникам кафе работает до 20.00.
Томительно тянулись минуты ожидания…
«Твердого алиби у нее нет, хотя само по себе это ни о чем не свидетельствует, — рассуждал Андрей, откинувшись на спинку заднего сиденья. — Другое дело — крупный выигрыш в «Спортпрогноз», просчитанный Давыдовым с точностью до рубля. Но в чем конкретно можно уличить Щербакову, какое предъявить ей обвинение?.. Остается надеяться на эффект неожиданности и зрительную память Виктора Бондаренко. А там — по обстоятельствам..»
— Товарищ капитан, вашего подопечного того и гляди тепловой удар хватит, — нарушил затянувшееся молчание Максимов, с ироничной улыбкой кивнув в сторону дружинника, который сдернул с головы панаму и интенсивно обмахивал лицо.
— Она, — тихо, словно опасаясь быть кем-то услышанным, выдохнул Кондрашов, не сводя глаз с появившейся из-за угла стройной темноволосой женщины в ярко-красном брючном костюме, перехваченном в талии широким белым поясом. С плеча Щербаковой свисала дорожная сумочка под цвет костюма. Официантку сопровождал коренастый мужчина в серых вельветовых джинсах и полосатой рубашке навыпуск. Возле колонн он остановился, что-то сказал Щербаковой, потрепал ее по плечу и направился к стоянке такси.
Пропустив вперед чету пенсионеров, Щербакова, оглянувшись по сторонам, уверенно вошла в здание Сбербанка. Следом за ней проскользнул оперативник. Бондаренко продолжал энергично жестикулировать.
— Серега, подрули на стоянку, — распорядился капитан.
В этот момент мужчина повернулся к ним лицом.
— Четвертый!.. — изумленно воскликнул Андрей.
— Не понял, — убрав ногу с педали газа, Максимов выжидательно уставился на капитана.
— Знакомого встретил, — не стал вдаваться в пространные объяснения Кондрашов. — Значит, так. Высадишь меня за поворотом, а сам разворачивайся и подъезжай к стоянке.
— Нет вопросов! — Скосив глаз на зеркало заднего вида, старшина лихо тронул с места.
Проезжая мимо стоянки такси, Андрей хорошо разглядел «знакомого незнакомца». Каштановые волосы, открытый широкий лоб, нос с горбинкой, волевой подбородок. Ошибка исключалась — сегодняшнего спутника Щербаковой он видел в кафе за одним столом с Золотым, Гнусом и Лехой-маленьким.
Свернув за угол, Максимов плавно притормозил.
— Здесь, что ли?
— Годится. — Кондрашов откинул спинку переднего
сиденья и приоткрыл дверку.
— Хоть бы трешник на бензин сунули для конспирации, — съехидничал старшина.
— Завгар подаст, — автоматически отозвался Андрей, думая совсем о другом.
— Кузьмич подаст, держи карман шире! — фыркнул Максимов, выворачивая руль влево. — Так я потопил?
— Давай. Только смотри, без самодеятельности, — неожиданно для себя капитан повторил любимое напутственное изречение начальника управления.
Круто развернувшись, «восьмерка» влилась в поток машин и через несколько секунд скрылась за углом.
У Кондрашова оставались считанные минуты, чтобы оценить ситуацию и скорректировать дальнейшие действия. При подготовке мероприятия он допускал возможность того, что Щербакова придет за деньгами с «сопровождающими лицами». Но такой вариант казался ему маловероятным. Сообщник (а капитан не сомневался в его существовании) вряд ли станет «светиться», подвергая себя ненужному писку. Посвящать в историю кого-то постороннего?.. И тем не менее Дина Кондратьевна пришла не одна.
«Похоже, все становится на свои места, — лихорадочно размышлял Андрей. — Бондаренко официантку опознал, что подтверждает версию о ее причастности к преступлению. Самое время вплотную заняться спутником прекрасной Дианы…»
От углового здания до стоянки такси было около пятидесяти метров. Осторожно выглянув из-за киоска «Союзпечати», капитан сразу увидел мужчину в полосатой рубахе. Тот переминался с ноги на ногу в конце небольшой, но агрессивно настроенной очереди. Единственный представитель частного извоза на обшарпанном «Запорожце», учитывая конъюнктуру, заламывал такие цены, что напрочь отбивал охоту у самых нетерпеливых. Максимов припарковался чуть поодаль и с безразличным видом протирал изнутри лобовое стекло.
Мужчина ежеминутно посматривал то на часы, то в сторону Сбербанка.
«Нервничает, — отметил Кондрашов, — значит, имеет на то причину».
Пристроившись за спиной внушительных габаритов дамы, Андрей сменил дислокацию, нырнув в проходной подъезд дома напротив стоянки. Его маневр оказался весьма своевременным. Выбравшись из очереди, мужчина чуть не бегом подскочил к салатной «восьмерке».
— Земляк, на Красноградскую, а потом в аэропорт!
— Ничего себе, ближний свет! — глазом не моргнув, присвистнул Сергей. — А что даешь?
— Не обижу!
— Обещать и не любить — денег не стоит, — флегматично изрек Максимов. — Бензин-то нынче, сам знаешь, в дефиците.
— Вот чудак, — подавив раздражение, заставил себя улыбнуться мужчина. — Будет тебе и на бензин, и на постный суп с курочкой.
— Да я не против, но, понимаешь, приятеля дождаться надо, — огорченно протянул старшина.
— Ну, смотри, только потом чтоб не жалеть! — Мужчина зло сплюнул под ноги.
Высунувшись из машины, Сергей стал демонстративно вертеть головой по сторонам и тотчас заметил в дверях подъезда Кондрашова, который подавал ему какие-то знаки. Мгновенно сориентировавшись, старшина распахнул дверцу.
— Ладно, бог с ним, с приятелем. Два червонца кидаешь?
— О чем базар! — Мужчина многозначительно похлопал себя по нагрудному карману.
