— Кстати о грезах… — Я посчитала, что это была прекрасная возможность сменить тему и позволить моему комментарию на мгновение повиснуть в воздухе.
Его глаза потемнели, и он нахмурился.
— Да, у меня был очередной кошмар. Мне очень жаль, что я тебя разбудил. Правда, жаль. Я не знаю, почему они снова начали мне сниться спустя столько времени.
— Я хочу знать, о чем эти сны, Итан.
Он снова попытался сменить тему разговора, воспользовавшись своим обычным отвлекающим маневром.
— Ты права, детка, я не должен был поднимать тему о браке вот так слету. Было не совсем правильно грузить тебя этим посреди ночи, даже если я по-прежнему убежден, что это — наш лучший вариант. Мы еще обсудим это, когда вернемся в город, и ты переедешь ко мне на квартиру. Я уже говорил тебе, что все случившееся прошлым вечером в Национальной галерее жутко меня напугало. — Он медленно покачал головой. — Когда я не мог найти тебя… это было ужасно, Брианна. Я не смогу пройти через это снова. Мое сердце не сможет это вынести.
Я укоризненно на него взглянула, в очередной раз огорченная его скрытностью и довольно жестко озвучила свою позицию.
— Почему ты мне не расскажешь о своих кошмарах? Этим ты разбиваешь мне сердце.
Его взгляд потух, а затем снова вспыхнул. С мольбой в глазах он прошептал:
— Когда мы вернемся домой. Обещаю. — Он гладил меня по руке, очень нежно проводя по костяшкам моих пальцев. — Давай, как ты и сказала, просто приятно проведем вместе этот уик-энд, не омрачая его никакой грязью. Пожалуйста?
Как я могла отказать? Мне было достаточно увидеть страх на его лице, чтобы дать ему временную отсрочку. Еще несколько дней пребывания в неведении не сыграют большой роли. По крайней мере, я знала, что какие бы события Итан не пережил, они были действительно ужасны, и я даже представить их себе не могла, не испытывая при этом боли. Он сказал, что его сны напрямую связаны с тем временем, что он провел на войне, а затем я вспомнила слова Нила, которые он мне однажды сказал: «И — это ходячее чудо, Брианна».
Да, он – без сомнения чудо. Мое чудо.
♥
Мы возвращались в дом другим маршрутом, поскольку Итан хотел показать мне округу. Этот путь оказался менее изматывающим, за что я была премного благодарна; по какой-то причине я снова чувствовала себя уставшей. Я покраснела, когда поняла причину. Огромное количество сексуальной активности прошлой ночью. Просто чудо, учитывая, что я начала и закончила вечер, мучаясь от тошноты. Брр. Итан был так добр ко мне. Он действительно был внимательным и заботливым мужчиной, с прекрасными манерами для того, кто вырос без матери. Я должна поблагодарить его отца Джонатана, за такую отменную работу, когда снова его увижу.
Местность оказалась более лесистой, когда мы отошли от побережья. Зеленые листья пропускали солнечные лучи сквозь ветви деревьев, создавая узоры теней и света на земле. В целом, здесь было необычайно тихо, небольшое кладбище, притаившееся под несколькими древними дубами, казалось неплохим местом, где стоило на некоторое время задержаться. Кладбище выглядело так, словно сошло из какого-то готического романа, с нависающими ветвями деревьев и богато декорированными надгробиями.
Итан ждал меня у ворот и протянул руку. Как только я коснулся его, он привлек меня к своему телу, заключая в объятия.
— Ты не хотела бы осмотреться и немного передохнуть? Думаю, ты будешь не против, ведь ты без ума от истории.
— С удовольствием. Здесь так красиво. — Я огляделась вокруг. – Так тихо и спокойно.
Мы проходили мимо могил, читая на камнях имена людей, которые жили и умерли в этом районе. Мраморный склеп оказался местом упокоения членов семьи Греймонт, предков мужа Ханны, Фредди. Я разглядела имена Джереми и Джорджины и вспомнила, что этих людей упомянула Ханна, после того как я обнаружила этим утром на лестнице великолепный портрет Маллертона. Я знала, ни сколько не сомневаясь, что картина с сэром Джереми и его прекрасной Джорджиной несла в себе настоящую историю, и надеялась, что семья позволит сделать несколько снимков для каталога. Возможно, мне бы удалось затащить сюда Бенни, чтобы сделать несколько качественных фотографий. Габи захочет это увидеть, да и Общество почитателей Маллертона будет крайне заинтересовано в том, что позволит оценить текущее состояние картины. Мой ум прокручивал разнообразные варианты, когда мы покинули частное кладбище и продолжили нашу прогулку по лесной тропинке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мы подошли к внушительным железным воротам, наподобие тех, что показывают в фильмах, удостоенных премии Оскар. К металлу была прикреплена табличка агентства по продаже недвижимости, в которой сообщалось, что это место именуется не иначе как «Поместье Стоунвел».
— Тебе знаком дом, который там стоит? — спросила я.
Он покачал головой.
— Я никогда не ходил этим маршрутом. Похоже, недвижимость выставлена на продажу. — Он проверил замок на воротах и к нашему огромному удивлению они открылись с неприятным скрежетом. — Давай заглянем. Хочешь?
— Ты думаешь можно?
Он пожал плечами и посмотрел на прикрепленную табличку.
— Да, наверно.
— Тогда, согласна. — Я шагнула вперед, чтобы следовать за ним. Ржавые ворота с грохотом захлопнулись позади нас. Я потянулась к руке Итана, придвинувшись к нему поближе, и мы пошли по извилистой гравийной дороге. Похоже, мы снова двигались в сторону побережья.
Он тихо рассмеялся.
— Ты боишься, что у нас возникнут неприятности или что-то в этом роде?
— Вовсе нет, — солгала я. — Если кто-то задержит нас за незаконное проникновение, я расскажу им, что это была твоя идея, и ты сказал, что мы можем зайти. — Я продемонстрировала ему свое лучшее кроткое выражение лица, надеясь, что мне удастся подавить смех больше чем на пару секунд.
Он остановился на полпути и притворился обиженным.
— Мило. Ты собираешься бросить меня на растерзание, чтобы спасти свою драгоценную попку?
— Ну, я несомненно буду приезжать и навещать твою горячую, сексуальную задницу в тюрьме, — сладостно произнесла я, делая особое ударение на британском произношении слова «задница», рассчитывая, что это прозвучит гораздо более изысканно, нежели у него. Я потерпела неудачу при попытке подделать английский акцент.
Он переместил руку ниже, чтобы ущипнуть меня одной рукой и пощекотать другой.
— А теперь будешь? – Он манерно растягивал каждое слово, с легкостью подрывая мое самообладание безжалостной щекоткой.
— Да! — завопила я, вырываясь из его рук и убегая за деревья. Он следовал за мной по пятам, смеясь на бегу. Я чувствовала, как он приближается, поэтому увеличила скорость, чтобы сохранить дистанцию, с каждым шагом поглощая очередной отрезок пути.
Итан поймал меня, как только мы миновали поворот дороги, и ухитрился с осторожностью уложить нас на мягкую траву, перекатившись на меня и начав безумно щекотать. Я крутилась и брыкалась, прилагая максимум усилий для того, чтобы сбежать, но против его силы было бессмысленно выступать.
— Тебе не спастись, моя красавица, — выдохнул он, без труда зажав мои запястья одной рукой и схватив за подбородок другой рукой.
— Конечно, нет, — прошептала я в ответ, уже чувствуя жгучее желание и дикое возбуждение. Итан проделывал с моим телом все, что только возможно. К настоящему моменту я успела к этому привыкнуть.
Его глаза вспыхнули от страсти, после чего он обрушил на меня свой рот, широко открыв его, чтобы накрыть мои губы и поглотить их. Я застонала от удовольствия и впустила его. Итан умел целоваться. Я не хотела даже представлять, сколько практики у него было, но я ценила его мастерство, когда его язык тщательно и рьяно меня исследовал. Его вес давил на меня лишь разжигая мою похоть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он всосал мою нижнюю губу, покусывая и облизывая, после чего выпустил ее с тихим чмокающим звуком.
— Ты убежала от меня, — пожурил он, его рот завис над моими губами.
