форточку шире.
— У меня друзья хорошие, — пожал плечами он. — Помогли. Я был согласен на любую работу — нужны были бабки.
— Ты же не привык работать, — усмехнулась я, приподняв брови. — Это даже представить сложно. Я думала, ты вернёшься.
— После того, как он меня выставил, как щенка какого — то? — с нотками злости в голосе спросил Марк. — Я пахал все эти годы, жрал всякую дрянь и скитался то там, то здесь, лишь бы не возвращаться.
Я не выдержала его потемневшего, тяжёлого взгляда и опустила глаза. Тихо допила кофе. Я все ещё чувствовала себя виноватой в том, что произошло. Повелась на влияние Аглаи Петровны, плясала под ее дудку.
— Видимо, у тебя всё — таки получилось стать независимым, — тихо сказала я. — Ты молодец, Марк.
— Пока нет, — не согласился со мной он. — Глаза не прячь, я тебя ни в чем не виню.
Я вздохнула, посмотрела на него. Марк задержал на мне свой взгляд. В его глазах — темная бездна. И что в ней творится известно только ему. Порой она такая тягучая и манящая, что становится страшно.
— Ну так что? Сейчас как с работой? — подперев подбородок ладонью, снова спросила я, стараясь перевести тему.
— Нормально, — пожав плечами, ответил Марк. — Тачки чиню, друг пристроил в автосервис.
— Ты? — изумилась я, округлив глаза. — Возишься с машинами?
— Прикинь, — усмехнулся он. — Оказалось, мне это интересно.
— Нравится? — все ещё удивлялась я.
— Нравится, — кивнул Марк. — Но я там не навсегда. Сейчас нужны деньги.
— Это здорово, — по-доброму улыбнулась я.
Мы помолчали какое — то время. Марк, покусывая губу, смотрел вниз, на золотистый линолеум. А я пальцами перебирала край футболки.
— Что дальше делать будешь? — прервал тишину Марк, вопросительно взглянув на меня.
Я растерянно пожала плечами, уставившись в одну точку. Я не знала ответа на этот вопрос. Он слишком сложный. Сейчас вообще все, вдруг, стало очень сложно. Разрушилось, изменилось. Резко и безвозвратно.
— Не знаю, — выдохнула я.
— Простишь его? — карие глаза пронзали меня испытывающим взглядом.
Я отрицательно покачала головой.
— Не смогу.
— Тогда радуйся, — посоветовал мне он.
— И чему радоваться? — сдвинула брови на переносице я. — Что семья разрушилась? Что ребёнок будет расти без отца?
— Что дерьмо само отвалилось, — подмигнул Марк и, поднявшись, лениво потянулся. — У меня осталось ещё успокоительное. В чистом виде хлебнёшь?
— Нет, — покачала головой я. — Этим горю не поможешь.
Марк весело улыбнулся.
— Нельзя быть такой скучной. Я наливаю. А потом мы уходим.
Я изумилась, одарив его недоуменным взглядом.
— Уходим? Куда уходим?
— Забывать твоего бывшего, — Марк поймал ртом дольку шоколада и достал из шкафа тёмную бутылку. — Пойдёшь? Я знаю крутой клуб.
— Нет, я… тут останусь, а ты иди, — ответила я.
Марк подошёл ко мне, наклонился и приобнял меня за плечо.
— Ну же, баба Катя, — проникновенно шепнул он. — Панталоны в руки и вперёд.
Я оттолкнула его от себя и нахмурилась.
— Отстань!
— Хорош дома сидеть, — выпрямившись, сказал Марк. — Твой бывший время зря не терял, пока ты ему носки стирала.
— Хватит, — закатила глаза я. — И так тошно.
— Чтобы не было тошно, надо пойти и как следует наебе… — поймав мой строгий взгляд, Марк поправился: — повеселиться. Идёшь?
— Ты не отстанешь, да? — уточнила я, вздохнув.
— Ага, — довольным голосом подтвердил Марк.
— Уже жалею, что с тобой связалась, — скрестив руки на груди, сообщила ему я. Но предательская улыбка всё — таки заиграла на губах.
— Ещё спасибо скажешь, — хмыкнул Марк. — Но перед клубом мы заедем к тебе.
Глава 10
— Зачем? — опешила я. У меня внутри все сразу же задрожало, стоило только представить, как зайду в квартиру.
Марк посмотрел на меня, как на умственно отсталую.
— А вещи как забирать будешь? — поинтересовался он.
— Ну, не знаю, — растерянно отозвалась я, глядя на него снизу вверх. — Со временем заберу, но не сейчас. Я не могу там появляться, не могу…
— Я с тобой зайду, — заявил Марк. — Чего бояться? Заберёшь все и уедем.
Я помолчала, задумчиво рассматривая свои босые ноги с ногтями, покрытыми розовым лаком. Вернуться в эту квартиру — все равно, что провести ножом по свежей ране. Но возвращаться придётся. Рано или поздно. А мне нужны мои вещи. У меня даже зубной щетки нет.
— Кать, — Марк подвинул ко мне табуретку и уселся на неё. Я вопросительно посмотрела в его темно — карие глаза и заметила в них участие. Мне было важно, что он действительно хочет помочь. — Либо ты возвращаешься к нему и все прощаешь, либо забираешь шмотки и сваливаешь в закат.
— Я боюсь, — призналась я, тяжело вздохнув.
— Боишься? — изогнул брови Марк. — Его?
Я отрицательно покачала головой, подождав пару секунд, чтобы сдержать слёзы.
— Боюсь того, что будет дальше. Новой жизни. Я… не знаю, как мне жить.
— У тебя нет выбора, — пожал плечами Марк. И щёлкнул меня по носу. — От развода ещё никто не умирал.
— Как у тебя все просто! — возмутилась я.
— А у тебя — сложно, — парировал Марк. — Ты — трусиха.
— Я не трусиха, — нахмурилась я.
— Раз не трусиха, — прожигая меня своим взглядом, начал он, — забирай все свое и уходи.
— Куда? Куда мне уходить? — я снова терялась. Меня начинало трясти. — Мне даже идти некуда.
— Родители? — предложил Марк.
— Там нет места, — угрюмо ответила я. — Они живут теперь в однушке.
Марк какое — то время смотрел на меня. Задумчиво и внимательно. Брови слегка нахмурены, по лицу ходили желваки.
— Прямо сейчас мне нужен чёткий и точный ответ. Честный. Готова?
Я напряжённо кивнула, не сводя с него взволнованного взгляда.
— Ты уходишь навсегда или это показное выступление, чтобы он валялся у тебя в ногах
