со мной опустился Генри.
Я почти ощутила, как все в столовой задержали дыхание. Генри Пейдж – звезда бейсбола, лучший бегун в школе, популярный ученик – сел рядом с Оливией Стеллателлой – бездомной девочкой, дочерью сумасшедшего дирижёра, художницы, оставшейся без матери.
– Привет, – поздоровался Генри.
Я пожала плечами:
– Привет.
Генри открыл первый из трёх пакетов молока, стоявших на его подносе. В столовой все выдохнули и снова заговорили. Интересно, кто-нибудь шептался о чём-то другом, кроме нас?
– Привет, Джоан, – сказал Генри.
Джоан так и сидела с открытым ртом.
Генри молча стал есть. Джоан наконец тоже продолжила жевать. Я ниже склонилась над своими рисунками, чтобы Генри не смог их разглядеть.
– Над чем работаешь? – поинтересовался он.
За спиной Джоан прошли мимо со своими подносами Марк Эверетт и Ник Уэбер, ещё один мальчик, всегда сидевший за столом вместе с Генри. Ник, казалось, был потрясён, словно увидел инопланетянина. Марк же явно разозлился.
Я махнула рукой и улыбнулась Генри.
Он удивлённо поднял брови.
– Я спросил, что ты рисуешь.
– Ничего.
– Это один из них, да? – Генри вытянул шею, чтобы увидеть рисунок.
Я захлопнула альбом.
– Один из кого?
Генри бросил взгляд на Джоан.
– Ну… ты же знаешь, о чём я.
Джоан придвинулась ближе.
– А что такое? Что-то случилось?
– Ничего не случилось, – ответила я. – Мне нужно в туалет, так что, если не возражаете, я вас покину. – Я встала из-за стола и, проходя мимо, незаметно для Джоан уронила на колени Генри клочок бумаги. В животе у меня при этом всё подпрыгнуло, но явно не из-за Генри, кто бы что ни думал. Просто приятно и весело иметь секрет и соблюдать конспирацию.
В записке говорилось:
«Я хочу войти в контакт с привидениями. По-настоящему. Найти мы их не можем, а значит, нужно их заманить. И я знаю, кто нам в этом поможет. У меня есть план. После уроков встречаемся на школьном дворе у неработающего фонтана.
P. S. Только не воображай, что мы стали друзьями».
Моё общение с Генри, охота на привидений – я удивлялась такому повороту событий и не хотела, чтобы он становился моим другом. Но партнёрами, вероятно, мы можем быть. Как сказал Генри, «чисто деловые отношения». Это мне подходит.
После уроков Генри нашёл меня у фонтана. Я наблюдала, как Джоан с плакатом в руках ходила кругами по двору и выкрикивала что-то о продажных банкирах.
– Привет, – окликнул меня Генри. – Ну и в чём же состоит твоя блестящая идея?
К этому времени меня уже распирало, но я постаралась говорить с ним спокойно, как партнёр с партнёром:
– Я теперь после школы работаю в «Счастливом уголке».
– Правда? Я не знал.
– Наверное, это потому, что я не посвящаю тебя во все подробности своей жизни.
Генри нахмурился.
– Слушай, если собираешься хамить, то я просто пойду домой. Много задали.
– Это важнее, чем домашнее задание. – Я помолчала, но, увидев обиженное выражение его лица, вздохнула. – Ладно-ладно, извини. Хамить не буду. Обещаю.
– Ха. Можно подумать.
На удивление, меня сильно задела уверенность Генри, что я не способна разговаривать без грубостей.
– Ну, постараюсь.
– Ладно. Ну так что там «Счастливый уголок»?
– Ты же знаешь супругов Барски?
Генри кивнул:
– Конечно.
– Они чудаки, правда? Ну нет, они мне очень нравятся, но они продают в своём заведении всякую оккультную чепуху. Какие-то кристаллы, благовония, книги о том, как расшифровать свои сны. И похоже, они на самом деле во всё это верят. Вот я и подумала…
Мимо нас, нарочно громко разговаривая, чтобы мы их услышали, прошли две девочки.
– По-твоему, у них свидание? – спросила одна.
– Да нет, – практически выкрикнула другая. – Смеёшься? Генри Пейдж с ней?
Генри напыжился от гордости, а я, оттолкнув его с дороги, направилась прямо к девочкам.
– Почему это со мной нельзя встречаться? Потому что я чокнутая? – Я дико замахала руками и высунула язык. – Уга-вуга-буга!
Девочки в ужасе шарахнулись в сторону.
– Шизанутая! – воскликнули они. – Отщепенка!
И они удалились, бросая на меня через плечо ошарашенные взгляды.
Мы с Генри молча вышли со школьного двора. Когда подходили к Арлингтон-авеню, начался дождь.
– Ты без плаща? – через минуту спросил Генри.
– У нас на такие вещи нет денег, – неприветливо ответила я.
– Хочешь, дам тебе свой?
– Ни за что.
– А как же благотворительный магазин на Кларк-стрит? Там ты, наверное, сможешь что-нибудь подобрать.
– А ты сходи в уценёнку, где отовариваются нищие, и посмотри, как будешь себя чувствовать, а потом поговорим.
– Я иногда туда наведываюсь, – тихо произнёс Генри.
– Ой.
Тут мне пришло в голову, как мало я всё-таки знаю о Генри Пейдже. Почему он покупает вещи в дешёвом магазине? Это как-то связано с пресловутой Экономикой? И почему он стал работать билетёром? Может, не из любви к музыке, а из-за недостатка денег? Я не поднимала глаз от тротуара – мне вдруг стало неловко смотреть на Генри. Хотелось задать все интересующие меня вопросы, но я бы нипочём этого не сделала. Партнёры не суют нос в личную жизнь друг друга.
– А знаешь, ты вовсе не такая, – через несколько минут сказал Генри.
– Не какая?
– Как они говорят. Отщепенка. Шизанутая. Это неправда.
Я не знала, что ответить. Вероятно, следовало сказать: «Спасибо», но я не могла выдавить из себя ни слова и просто переставляла ноги, сосредоточившись на том, как выглядят ботинки на фоне мокрого асфальта.
– Честное слово? – спросила я немного погодя.
– Ты о чём?
– Можешь дать честное слово, что я не шизанутая?
– Конечно, Оливия. – Он улыбнулся. – Честное слово.
Я опять не знала, что нужно делать, и поэтому пожала ему руку. Крепко, по-партнёрски.
Когда мы пришли в «Счастливый уголок», хозяева были заняты с клиентами, и мы с Генри начали изучать полки. Они ломились от кукол вуду и пластмассовых черепов, фигурок драконов и курильниц для благовоний с изображениями китайских тигров, подсвечников с розовыми звёздами и солонками и перечницами в форме толстых пингвинчиков.
Наконец мистер Барски пробрался к нам.
– Оливия, драгоценное моё дитя! Какое безмерное счастье снова тебя лицезреть! – А, значит, сегодня он лорд Уинтроп, англичанин. – И друга с собой привела! – Он сильно потряс Генри руку. – Не изволит ли ваше сиятельство откушать чаю?
– Мистер Барски, это Генри Пейдж. Мы вместе учимся в школе, а ещё он работает билетёром в филармонии.
– А, сэр Пейдж, весьма польщён знакомством с вами.
Генри был заинтригован.
– Я тоже, мистер Барски.
– Итак, мистер Барски, – сказала я, – прежде
