Я понимала – все же на кону жизни, и быть причиной смертей своих же, мне бы не хотелось.
– Но мы просчитали риски, – продолжил Удав. – Архонт Дагрей убивать вряд ли стал бы, учитывая, что мы все знаем, и любую подозрительную смерть ты сочла бы своей виной, ну и от самоубийства тебя бы не удержал никто. А он не хочет тебя терять. Так что мы искали выход, используя это преимущество. Вторая причина – Багор. Ты его не видела в последнее время и это к лучшему – паршиво мужик стал выглядеть. И, знаешь, я думаю мы бы нашли выход, но Тайрем вышел на Нельсвера, так что времени на решение проблемы не осталось. Если, я убью его здесь – мы выиграем еще около месяца. Если нет…
– Пристрели меня сам, – попросила я.
– Тихо умрешь во сне, Кэл подготовил яд. Стрелять я в тебя не буду, прости.
И тут вдруг я выхватила момент, который за всем этим количеством информации слегка пропустила:
– Рега крыса?
Удав помрачнел и сообщил:
– Мы не нашли доказательств.
И оттолкнувшись от стены, добавил:
– Но отстранили от дел. Пока «временно», но учитывая, где Рега купил для тебя колечко, некая связь с Нельсвером прослеживается, так что твой бывший сейчас под следствием.
– Он не мой бывший, – отрезала я.
– А, да, прости, – ухмыльнулся Удав.
Я постояла в шелковых шмотках, больше напоминающих покрывала, и решила:
– Умирать во сне не буду, прости, Удав, но тихая смерть явно не по мне. Здесь на Джангуа как-то сгинул отряд наших. Прогуляюсь, узнаю что с ними, по дороге где-нибудь умру как десантник. И да – это не обсуждается.
– Яд надежнее, – произнес Удав.
– Иди нахрен, – пожелала ему.
И пошла на выход.
***
Из корабля мы выходили весьма оригинальным способом. Сначала вышел Удав, и его встретила радостными воплями какая-то разномастная, крайне странно одетая, весьма потрепанная ветром, временем и солнцем толпа, в которой, судя по росту и массе были одни мужчины, но судя по голосам, присутствовали и женщины.
– Саидар! Саидар! Саидар! – раздавалось со всех сторон.
Удав встречал крики с равнодушием божества, для которого поклонение было чем-то столь же обыденным, как и солнечный свет, коего на Джангуа было завались. Он благосклонно кивнул толпе, дождался пока к нему подойдут трое, из самых внушительных размером, и направился на выход, о чем-то разговаривая с ними.
– Саидар – это имя? – спросила я у Кэла.
– Господин, – пояснил для меня он, стараясь не смотреть мне в глаза.
Кот уже знал, что вытащить меня не получится. Знал и его это терзало, потому как он слово дал.
– Кэл, – позвала я. И едва он посмотрел на меня, тихо сказала: – Мы – солдаты. Отдать жизнь ради своей страны – честь.
– О чем это вы? – Шайтан подошел неслышно.
– Потом расскажу, – ответила я, заметив, что хоть большая часть толпы и ушла, но несколько человек с оружием на поясе ждут.– Идите.
И Кот с Шайтаном ушли.
А я осталась.
Я, пустой корабль и пустой космопорт.
Не знаю, какие понятия по поводу охраны и безопасности у Удава, но они явно отличались от стандартных.
Постояв еще немного в одиночестве, я уже было собиралась самостоятельно свалить и из корабля и из космопорта, как вдруг услышала отдаленное то ли улюлюкание, то ли крики, то ли еще что-то. И звон.
Существенно обалдев от какофонии, я узрела, наконец, идущую ко мне толпу в черном. Толпа улюлюкала, пела, бренчала в бубны, отплясывала, и выглядела крайне сомнительно. В общем – они мне уже не нравились, если честно. И идти к ним не хотелось от слова вообще. А хуже всего оказалось то, что я не знала их языка вовсе, и не понимала абсолютно ничего.
Конец ознакомительного фрагмента.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
