Полина вспомнила про костюмчик, а потом про то платье, в котором Галя на прошлой неделе читала прогноз погоды. Или это было не платье… Нет, ну не может же быть, чтобы на телевидении пропустили выход ведущей в одном исподнем! Во всяком случае, то платье заканчивалось приблизительно на одном уровне с трусиками, а сверху младшую сестру от полной обнаженки спасало только наличие ослепительно алого лифчика с цветами и стразами.
Интересно, а Полине такой фасончик пошел бы?
Она, повинуясь внезапному порыву, бросила на постель джинсы и свежую футболку и подошла к зеркалу в одной маечке.
После вчерашних фокусов в салоне у Зайчика, Полина уже не так стеснялась смотреть на собственное полуголое отражение, и потому с интересом и удивлением уставилась на неизвестное создание, отразившееся в зеркальной глади.
Темные короткие локоны в художественном беспорядке обрамляли нежный овал лица. Щеки горели румянцем — не пунцовыми пятнами, а ровным розовым пламенем, вырывающимся, казалось, из-под полупрозрачного перламутра кожи. Темные глаза блестели, полуоткрытые губы подозрительно напоминали цветом кораллы из тайных сокровищниц рыбьего царя Александра…
У нее обнаружилась стройная точеная шея, красивой формы плечи и руки, а также грудь, от которой неожиданно не хотелось отводить глаз. Полина машинально натянула маечку вокруг талии и выяснила, что и талия хороша, тонкая, живот не торчит, а бедра… Что ж, на ее собственный взгляд, широковаты, но тут уж макияжем не обойтись. Наверное, надо начать кататься на велосипеде.
Ноги, с которыми она мысленно попрощалась после вчерашней депиляции, порадовали не только формой и длиной, но и неожиданно здоровым цветом. Раньше они казались Полине какими-то… синюшными, что ли? Вероятно, горячий воск что-то проделал с кровеносными сосудами, но сегодня ей совершенно не хотелось скрыть свои ножки под плотными колготками.
Она прижала ладони к щекам и засмеялась. Потом спохватилась и начала прилежно выполнять специальные упражнения, заданные доктором Приходько, одновременно одеваясь и собирая сумку.
Попрощавшись с Егором и пообещав прийти пораньше, она легко сбежала с крыльца, мимоходом подивившись тому, как уверенно и раскованно она двигается. Положительно, что-то произошло за эти два дня! И иначе, чем чудом, это не назовешь. Рассуждая логически, никто не может кардинально измениться за такой короткий период времени, а она чувствует себя совсем другим человеком. Несомненно, чудо!
Адрес бутика «Мое Удовольствие» Полина тоже почерпнула из письма кадровички, сама она никогда в таких заведениях не бывала. Уже в самом магазине запоздалая мысль метнулась испуганной рыбкой: вот сейчас эти разряженные и надушенные девицы посмотрят на нее презрительным и надменным взором, станут цедить сквозь зубы нечто невнятное, она смешается, опять начнет путать слова, побагровеет и…
К ней бросились сразу три нимфы, и на лицах их цвела такая нежная любовь, такая искренняя и такая бурная радость от встречи с Полиной, словно они были ее родными сестрами, в раннем детстве разлученными с ней злым роком. Восклицательные знаки горохом сыпались из хорошеньких ротиков, трещавших наперебой:
— Здравствуйте! Пожалуйста, проходите и располагайтесь!
— Доброе утро! Как хорошо, что вы зашли к нам!
— Вы уже завтракали?! Чашечку кофе или чая не хотите?!
— Вы отлично выглядите! Уже знаете, зачем именно зашли?!
Полина улыбалась, кивала в разные стороны, а три нимфы провели ее вглубь магазина, совершенно не похожего на магазин, и усадили в удобное и мягкое кресло. Из воздуха возникли яркие каталоги, благоухающая чашечка кофе, а следом за всем этим и элегантно одетая, невысокая и черноглазая женщина постарше, в которой за милю можно было угадать хозяйку салона. Страхи Полины, было, вернулись, но женщина мило улыбнулась и присела на соседнее кресло.
— Я ужасно рада видеть новую посетительницу нашего бутика. Надеюсь, вам у нас понравится, и мы станем настоящими друзьями. Как мне к Вам обращаться?
— Полина. Лучше просто Поля.
— Я тоже не люблю официоз. Мы все так устаем от него в обычной жизни — нужно же место, где можно расслабиться и поболтать между нами, девочками? Меня зовут Настя. Итак, Полина?
И удивительная женщина неожиданно подмигнула Полине, как старинной подружке.
Лед растаял, и девушка доверчиво посмотрела на черноглазую Настю.
— Знаете… Передо мной стоит почти немыслимая задача. Мне надо полностью изменить свой гардероб. Совсем. Начисто.
— Понятно. Перемены в жизни?
— Думаю… да!
— Это же замечательно! Девоски — четырнадцать, «три це», восемнадцать, тридцать пять с половиной, пастель, муар нюи, нулевой цикл! Думаю, Джемайма… Да, Джемайма!
Ошеломленная Моника не поняла ни слова. Черная магия, вероятно. Или шпионское гнездо. Но здесь совсем не страшно, и Настя эта симпатичная, а девочки не противные и не смеются за ее спиной, в зеркало видно. Вот только… кто такая Джемайма?
Настя кашлянула.
— Полина — вы позволите так вас называть? Вы напоминаете мне о моем любимом Париже, — давайте определимся для начала, что вы подразумеваете под словом «полностью»?
— Начиная с тру… белья!
— Отлично! на какую сумму мы рассчитываем ограбить ваш банк сегодня?
Вот это класс! Это вам не какое-нибудь пошлое «Девушка, а вы уверены, что вам это по карману?» Полина абсолютно естественным небрежным жестом выложила платиновую карточку на полированный столик, и Настя не притронулась к ней даже пальцем, только понимающе кивнула.
— Отлично! Люблю стратегический простор. Устраивайтесь поудобнее и не бойтесь критиковать модели — людей с одинаковым вкусом и стилем на земле нет.
— Настя… Я хотела бы попросить… Помогите мне. Приблизительно, хотя бы…
— Ни слова! Я горда вашим доверием. Начнем вечеринку. Девочки — алле!
И «вечеринка» задалась! Под задорную музыку три нимфы по очереди вылетали на подиум, с нечеловеческой скоростью меняя наряды, и Полина узнала, что дырки на джинсах можно декорировать золотыми шнурками, а стразы и перья отлично смотрятся на кожаной курточке. Что топы бывают всех цветов радуги, а футболки в сочетании с шелком превращаются в вечерние платья для коктейля.
Что армейские ботинки запросто шьются из джинсовой ткани, а потом расшиваются бисером…
На третьей чашке кофе музыка переменилась, зазвучали переливы парижского аккордеона, и божественный Воробушек хрипло и страстно запел гимн древнему и юному городу поэтов, гаменов и красавиц. И под звуки этого сорванного, прокуренного, прекрасного голоса маленькой великой певички на подиум вышла… Полина!
Нет, вот уж это точно была Полина! Ямочки на щеках, лукавая улыбка — и угловатая грация эльфа-подростка. Такие женщины всем тряпкам на свете предпочитают лишь аромат «Шанель номер пять» да нитку жемчуга…
Настя мурлыкнула откуда-то сбоку:
— Это наша Джемайма. Она из Саванны. В южных штатах жило много французов. Вижу, вам нравится?
— Нравится? Это же волшебство! Она… нет, это неправда. Она гораздо больше похожа на меня, чем я сама…
— О нет! Вы себя недооцениваете. Любая манекенщица — ХОРОШАЯ манекенщица — это всего лишь пустой сосуд. Простой, изящный, но — пустой. Вдохновение дали мне вы, я начала фантазировать, а Джемайма только внимательно смотрела мне в глаза. Она хорошо чувствует стиль. Редкое качество. С одного взгляда распознать в вас скрытую до поры чувственность и страсть, дымку порока в сочетании с детской невинностью, смертоносный шарм Лилит — и неловкость дебютантки школьного бала… Полина, вы моя удача. Хорошо, когда день начинается с удачи. Теперь, если вас все устраивает, пойдемте смотреть обувь. Туфли — вещь куда более интимная, чем, пардон, трусики!
Выяснилось, что на каблуках ходить не страшно, удобно и приятно. Просто раньше ей попадались какие-то неправильные каблуки. Полина азартно топала обутой ножкой в ковер и с изумлением рассматривала тонкую щиколотку незнакомки в зеркале. Улыбчивая Нина стремительно присела на корточки — и тончайшая золотая цепочка с крошечным бриллиантовым шариком засверкала на ноге той, кого в прошлой жизни, кажется, звали Полиной…
