Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Которая злилась на него за это.
— За то, что он вернул вас домой.
Понтер кивнул.
— За то, что разлучил вас с Мэре.
Снова кивок.
— За то, что лишил вас возможной замены Класт.
— Никто не сможет заменить Класт, — вскинулся Понтер. — Никто.
— Конечно, нет, — быстро согласился Селган, поднимая руки ладонями к Понтеру. — Простите. И всё же, вам нравилось — какой-то части вас нравилось — флиртовать с Даклар, женщиной, которая, пока вас не было, едва не подвела Адекора под кастрацию. Ваше подсознание желало его наказать? Отомстить за то, что он заставил вас вернуться из другого мира?
— Вы неправы, — сказал Понтер.
— О, — сказал Селган, — это случается довольно часто…
* * *Двое в конце концов перестали быть Одним, и Понтер с Адекором и другими мужчинами снова вернулись на Окраину. По дороге Понтер ничего не сказал Адекору о том, что встречался с Даклар. Не то чтобы Адекора расстроило бы то, что Понтер проводил время женщиной — ревновать однополого партнёра к его связям с противоположным полом было бы в высшей степени нелепо.
Однако Даклар — это не просто какая-то женщина.
Как только Понтер и Адекор выгрузились из автобуса возле своего дома, навстречу им вылетела Пабо, собака Понтера красновато-коричневого окраса. Иногда они брали её с собой в центр, но в этот раз решили оставить дома; в их отсутствие она могла запросто прокормиться охотой.
Все трое вошли в дом, и Понтер тут же присел на диван. Вообще-то была его очередь готовить ужин, и обычно он принимался за дело сразу, как только они входили в дом, но сегодня он хотел сначала поговорить с Адекором.
Адекор пошёл в уборную, и Понтер ждал его, нетерпеливо ёрзая. Наконец, послышался звук смывных струй. Адекор вышел и заметил, что Понтер сидит на диване; он выразительно поднял бровь.
— Присядь, — сказал Понтер.
Адекор взгромоздился на седлокресло лицом к Понтеру.
— Я хочу, чтобы ты услышал это от меня прежде, чем услышишь от кого-то ещё, — сказал Понтер.
Адекор ничего не сказал, лишь выжидающе глядел на него.
— Большую часть периода, когда Двое были Одним, я провёл с Даклар.
Адекор заметно осел в своём седлокресле, его ноги бессильно обвисли по сторонам.
— Даклар? — повторил он и переспросил, словно была какая-то другая Даклар: — Даклар Болбай?
Понтер кивнул.
— После того, что она со мной сделала?
— Она жаждет прощения, — сказал Понтер. — Твоего прощения и моего.
— Она пыталась добиться моей кастрации!
— Я знаю, — тихо сказал Понтер. — Я знаю. Но ей не удалось.
— Нет ножа — нет раны? — взвился Адекор. — Так, что ли?
Понтер молчал томительно долго, собираясь с мыслями. Он прокручивал эту речь в голове, пока автобусе ехал из Центра, но, как всегда в таких случаях, реальность сильно отклонилась от запланированного сценария.
— Послушай, я же должен подумать о детях. Будет плохо, если их отец и женщина, с которой они живут, станут враждовать.
— Мне Жасмель и Мегамег тоже не безразличны, — сказал Адекор. — Но не я начал этот конфликт.
Понтер медленно кивнул.
— Разумеется. Но… всё-таки… им нелегко пришлось в эти двадцать месяцев.
— Я знаю, — сказал Адекор. — Мне очень жаль, что Класт умерла, но, ещё раз, я не начинал этот конфликт. Его начала Даклар Болбай.
— Я это понимаю, — сказал Понтер. — Но… но прощение приносит пользу не только тому, кого прощают. Но и тому, кто прощает. Носить гнев, ненависть, злобу внутри… — Понтер покачал головой. — Гораздо лучше выпустить её, избавиться от неё полностью и навсегда.
Адекор, по-видимому, задумался над его словами. После короткого молчания она сказал:
— Две с лишним сотни месяцев назад я ударил тебя…
Понтер почувствовал, как его губы сами собой сжимаются. Они никогда об этом не говорили. Никогда. Во многом благодаря этому они смогли жить дальше.
— И, — сказал Адекор, — ты меня простил.
Понтер застыл.
— Ты никогда не просил у меня ничего взамен, — сказал Адекор. — И я знаю, что и сейчас ты не просишь ничего взамен…
Пабо, явно обеспокоенная внезапным изменением привычного порядка — ведь уже было время готовить ужин! — вошла в жилую комнату и ткнулась носом в колени Понтеру. Он потянулся к ней и почесал ей макушку.
— Даклар правда хочет прощения, — сказал Понтер.
Адекор смотрел в покрытый мхом пол. Понтер знал, о чём он думает. Кастрация была высшей мерой наказания, разрешённой законом, и Даклар добивалась её применения в отсутствие преступления. Её собственная несчастливая судьба предоставила для этого если не оправдание, то мотив.
— Ты собираешься вступить с ней в союз? — спросил Адекор, не поднимая глаз.
Вообще-то с партнёршей Адекора, Лурт, у Понтера сложились хорошие отношения, но в целом не было никакого закона, который предписывал бы ладить с партнёршей своего партнёра.
— Пока рано даже задумываться об этом, — сказал Понтер. — Но я провёл с ней четыре вполне приятных дня.
— У вас был секс?
Для Понтера в таком вопросе не было ничего оскорбительного; для партнёров-мужчин обсуждать интимные отношения со своими женщинами было нормально — в сущности, это был обычный способ выяснить, что именно каждому из них доставляет удовольствие, но так трудно описывается словами.
— Нет, — сказал Понтер. Потом пожал плечами. — Могло дойти и до секса, если бы представился случай, но мы почти всё время провели вместе с Жасмель и Мегамег.
Адекор кивнул, словно Понтер только что раскрыл ему обширный заговор.
— Лучший способ завоевать любовь мужчины — заботиться о его детях.
— Она, знаешь ли, их табант. В каком-то смысле это и её дети.
Адекор ничего не ответил.
— Так как? — спросил, наконец, Понтер. — Ты простишь её?
Адекор какое-то время разглядывал росписи на потолке комнаты.
— Какая ирония, а? Эта наша проблема возникла лишь вследствие доброты, которую ты проявил тогда, две сотни месяцев назад. Если бы ты публично обвинил меня в нападении, меня бы кастрировали ещё тогда. И в этом случае Даклар нечего было бы требовать с меня, когда ты пропал. — Он двинул плечами. — У меня нет другого выбора, кроме как простить её.
— У тебя есть выбор, — сказал Понтер.
— Как и у тебя был тогда, давным-давно. — Адекор кивнул. — И я прощу её.
— Ты хороший человек, — сказал Понтер.
Адекор нахмурился, словно обдумывая эту простую мысль.
— Нет, — ответил он. — Нет, я просто адекватный. А вот ты, друг мой…
Понтер усмехнулся и поднялся на ноги.
— Пора мне заняться ужином, — сказал он.
* * *Хотя Двое уже не были Одним, Понтер и Адекор снова явились в Центр, в зал заседаний Совета. Верховные Серые объявили, что готовы огласить своё решение относительно открытия портала.
Зал Совета был забит зрителями обоих полов. Адекор выглядел неуверенно, и Понтеру понадобилось некоторое время, чтобы понять, почему. Когда он был в этом помещении в прошлый раз, это был его доосларм басадларм. Однако Адекор ни словом не обмолвился о своём дискомфорте — это было бы напоминанием о той неприятной истории с Даклар — и Понтер был безмерно благодарен ему за это.
Среди зрителей находились одиннадцать эксгибиционистов в серебристых одеждах. Понтер так и не сумел понять глексенской идеи «новостей»: непрерывного сообщения обо всех плохих вещах, что происходят в мире. Некоторые каналы посвящали этому десять десятых времени своего вещания, а вещали они круглые сутки. Импланты-компаньоны, которые обеспечивали безопасность людей вот уже почти тысячу месяцев, положили конец воровству, убийствам и избиениям. Тем не менее, информационный голод никуда не делся; Понтер читал, что сплетничанье выполняет у людей ту же функцию, что и взаимное выискивание паразитов у остальных приматов — связывает их воедино. И поэтому некоторые граждане делают свой вклад в общество путём разрешения всем желающим просматривать то, что передаёт их имплант; люди просто настраивают свой визор на передачу того из них, кто им больше нравится.
Один-два эксгибициониста присутствовали на каждом заседании Серого совета, но сегодняшнее вызвало такой интерес, что явились даже те эксгибиционисты, что обычно посещают лишь спортивные мероприятия или поэтические чтения.
Председатель Верховного Серого совета Пандаро поднялась и обратилась к собравшимся, опираясь на резную деревянную трость.
— Мы изучили дело, переданное для нашего рассмотрения учёным Халдом и учёным Боддетом, — сказала она. — Мы также изучили пространное описание путешествия учёного Понтера в мир глексенов, сделанное по его возвращению оттуда, а также немногие имеющиеся физические свидетельства.
- Однажды в Октябре - Александр Михайловский - Альтернативная история
- Зерна отольются в пули - Павел Дмитриев - Альтернативная история
- Autobahn nach Poznan - Анджей Земянский - Альтернативная история
- Киммерийская крепость - Вадим Давыдов - Альтернативная история