— О нет, конечно, нет! — засмеялась Чар. — Росс просто удивительный. Он так верит в мой талант! Все время строит планы по расширению моего дела. Если бы только это могло осуществиться!
— И он предлагает дать тебе деньги для этой цели? — спросила Пилар.
Разворачивая последний ремешок, Чар пожала плечами.
— Да. Но я не хотела бы брать у него деньги. Я хочу заработать свои собственные и наладить массовое производство только за счет своих средств.
— А если ты выйдешь замуж за Росса? Тогда его деньги могли бы принадлежать вам обоим, — предположила Пилар.
Придвинув к себе другую коробку, Чар с грустью посмотрела на подругу.
— Я не уверена, что дело идет к этому. Он не делал мне предложения. Черт возьми, мы с ним даже еще ни разу не спали, хотя знакомы уже целую вечность. Замужество — очень важный шаг, Пилар, и я должна быть абсолютно уверена… мы оба должны знать, что принесет нам этот брак, прежде чем связывать себя. Он нравится мне, а я — ему, это правда. Но порой я даже не вспоминаю о нем, когда мы расстаемся, и я начинаю сомневаться, настоящее ли это чувство.
— Естественно, — продолжала развивать мысль подруги Пилар. На маленькой витрине она выкладывала змееподобную серебряную цепочку, служившую ручкой для сумочки из кожи ящерицы. — Если бы у тебя было столько денег, сколько у Росса, тебе с ним было бы легче. Если бы ты могла вложить в дело столько же, сколько он, ты не думала бы с такой легкостью, что можешь бросить его.
— Пилар! — Сделав петлю из тоненького фиолетового ремешка, Чар театральным жестом затянула его на своей шее. — Я и не думала его бросать. У нас не такие отношения, когда один бросает, а другой остается покинутым. По крайней мере я надеюсь, что не такие. Я знаю только, что мы друг для друга что-то значим, и, мне кажется, настанет такой день, когда мы решим быть вместе.
И Чар задумалась, пытаясь точно определить, какие у них с Россом отношения. Им было хорошо вместе, они уважали друг друга. С ним было интересно. Господи, даже очень интересно. Росс знал очень многих известных и влиятельных людей, в голове у него умещалась масса всяких разнообразных и полезных сведений. Он был красив и обладал легким характером. Чар вздохнула.
— Вообще-то я не задумывалась так серьезно над нашими отношениями, не думала о его богатстве. Конечно, я завидовала Россу самую малость, но не из-за денег, а той свободе, которую они дают. Посмотри на него. Он — хозяин своей судьбы. Если бы Росс захотел, он мог бы завтра же, не моргнув глазом, открыть сеть ресторанов. Если ему вздумается бросить дела и отправиться путешествовать по свету, у него не возникнет никаких финансовых проблем. А эти женщины, для которых я делаю свои вещи! Боже! Они тратят на одно платье столько, сколько мне хватило бы на еду в течение целого года. За ними забавно наблюдать. Им и в голову не приходит, как можно было бы распорядиться теми средствами, которыми они владеют. Меня возмущают люди, которые бросают деньги на ветер. Но Росс, по крайней мере, заработал то, что имеет. И я восхищаюсь им. Не думаю, что, если бы у меня было столько денег, как у него, наши отношения были бы более прочными. Скорее они стали бы более ровными, более спокойными. — Чар в задумчивости поднесла палец к губам.
Укоризненно покачав головой, Пилар возвела глаза к небу.
— Надеюсь, это была шутка, Чар. Нельзя же все измерять деньгами. Неужели ты думаешь, что богатство может действительно повлиять на твои отношения с Россом?
Чар, сняв все еще обвивавший шею ремешок, рассмеялась. Она вынула из коробки последнюю сумочку и, аккуратно сложив упаковочную бумагу, продолжила:
— Я думаю, мы должны прекратить этот бессмысленный разговор. После того как ты разложишь пояса, нам останутся только шарфы. Это мы сможем сделать и вечером, перед приемом. Пошли лучше повеселимся, как раньше. Возьмем бутылку вина, посидим в кафе, поглазеем на красивых мужчин за соседними столиками. У вас с Россом все не настолько серьезно, чтобы нельзя было пококетничать с каким-нибудь симпатичным французом?
Чар засмеялась.
— Не настолько. Может быть, когда-нибудь… Ты знаешь, Росс, пожалуй, больше, чем кто-либо другой, обладает теми качествами, которые я искала в мужчинах. Он самый нетребовательный из всех, кого я знала. — Произнося эти слова, Чар закуталась в большой красный шарф из тонкой шерсти, накинув его на голову как капюшон.
— Мon Dieu, Чар, как это по-американски! Любовь не так уж приятна, если мужчина время от времени ничего от тебя не требует. Ты можешь делать вид, что хочешь сказать «нет», но, когда он совсем потеряет голову от страсти, можно сказать «да». Нужно научиться притворяться, играть в игру под названием «любовь». То, что вы, американки, считаете верхом совершенства, на самом деле — скучища. Пошли, за бутылкой вина я расскажу тебе, как найти такого интересного мужчину, чтобы тебя не пугала его требовательность. Если ты сделаешь правильный выбор, любая, даже самая настойчивая, самая дерзкая его просьба будет подобна звуку, слетевшему с губ ангела, и не принесет тебе ничего, кроме блаженства. Вот увидишь.
С этими словами Пилар надела красную шляпу — каскад густых черных волос ниспадал на спину из-под мягкого фетра, натянула на черные легинсы высокие желтые сапожки, накинула зеленый свингер и расцеловала Чар в обе щеки.
— Твои слова о небесном блаженстве звучат слишком заманчиво, — фыркнула Чар.
Пилар грустно покачала головой и подтолкнула подругу к выходу.
— Конечно. Как ты живешь? Только ради того, чтобы создавать новые модели. У тебя в голове одна только работа. Как жаль того, кто полюбит тебя по-настоящему. Он будет изо всех сил доказывать тебе свою любовь, угождать тебе, а ты ничего не заметишь, увлеченная разработкой новой художественной идеи. Тебя будет волновать только нежность шелка, струящегося под твоими пальцами, а не ласковые прикосновения его рук.
Заперев дверь, Пилар засунула руки в глубокие карманы свингера и, мгновенно забыв об их серьезном разговоре, улыбнулась подруге. Чар была так подавлена, что не могла произнести ни слова. Стряхнув оцепенение, она тронула Пилар за рукав.
— Это неправда, Пилар, — сказала она почти шепотом.
— Что, дорогая?
— Что я никого не могу полюбить. Я просто не встретила еще такого человека, поэтому не могу этого сделать.
И Чар заглянула в лицо подруге, опасаясь, что та не поверила в ее слова, но большая шляпа скрывала глаза Пилар.
— А я и не говорила, что ты не можешь полюбить, — спокойно ответила Пилар. — Я сказала, что ты слишком увлечена своей работой. Как только создание новых моделей отойдет на второй план, тогда я поверю — ты любишь по-настоящему. А сейчас пойдем. У нас еще есть время. Марсель оставил нам столик, и я угощу тебя свежайшими сладкими булочками.
