стаканов, один из них чистый, другой на четверть наполненный, и кажется, отпитый. Ещё тут был поднос с едой, оставленный на краю постели. Про него я тоже быстро забыла. Мои заколки пропали. Волосы оказались распущенными. Влажными. И если уж во что и обряжаться, так это точно не в них.
И это ещё ладно!
Так сказать, не катастрофически непоправимые неудобства…
А вот то, что в каюте я находилась не одна…
Нарочно заметила его присутствие в числе последнего. Даже мысленно не позволила себе о нём помнить, цепляясь за мелочи.
Ведь альфа клана огненных волков…
Мрачный. Злой. И голый. Сидел, прожигал меня гневным взглядом, обманчиво лениво покручивая в своих руках мои туфли. Не моргал даже, кажется. На саму обувь вообще не смотрел. Исключительно на меня. И опять – как тогда, совсем недавно, словно я опять сделала нечто такое, за что никогда не расплачусь, а он вот-вот спросит с меня сполна. Он. Тот, кто меня, по всей видимости, нагло украл!
Иначе что я делаю здесь?!
И сам оборотень…
От него исходило столько напряжения, что воздух хоть ножом режь. Вторая часть меня позорно забилась в закрома подсознания, решив не связываться. Ещё бы. Мало того, что украл, а сам бешеный, как тысяча голодных шакалов, так ещё и…
Помыл. Он меня помыл.
Как какую-нибудь игрушку и куклу.
Извращенец!
Какого хрена, спрашивается?!
Что он со мной сделал ещё, пока я пребывала в отключке…
И где я вообще?!
Первые же выводы вышли неутешительными. Открытые воды в принципе не предполагают никогда никакой стабильности.
И кольца Марсело Ньето нет…
Последнее, к слову, встревожило похлеще всего остального.
Белый, пусть и не чистокровно, волк не будет в восторге от такой моей потери, когда я вернусь.
А я вернусь!
Вот только сперва разберусь с одним в край охамевшим оборотнем, который вообще непонятно с какой стати такую дичь творит, и обязательно вернусь!
И без него проблем по горло. А времени на то, чтобы с ними справиться, оставалось всё меньше и меньше.
Закреплю союз с Ньето и отправлюсь искать отца…
Вовсе мне не до прихотей Короля Рио!
Тем более, таких!
Ну, точно извращенец же!
В последнем я лишь утвердилась. И не раз. Вместе с последующим:
– Как спалось?
В голосе – арктический лёд. Аж мурашки по коже пронеслись. А все мои мысленно выстроенные планы предательски канули куда-то в небытие, отойдя на второй план. Моя звериная составляющая и вовсе зарылась ещё глубже, не желая провоцировать сильнейшего на грани срыва. Но то она. Я её никогда не брала в расчёт, иначе бы не являлась Аделией Вега – дочерью своего отца, одного из сильнейших баронов Карибского побережья. Поборола желание обхватить себя обеими руками. Наоборот. Расправила плечи. Заставила себя вспомнить действительно насущное и не поддаваться чужой тяжелой ауре.
– А я спала? – выгнула бровь, демонстративно не замечая дурной настрой оборотня.
В конце концов, он у меня тоже не из лучших!
– Ты же меня вырубил, – добавила сухо.
Чуть не придушил.
– Пять часов назад, – ухмыльнулся мужчина.
Твою ж…
Мать!
– Нехило, – подтвердила уже вслух, но не столь эмоционально, как про себя, хотя у самой прям зубы свело, с такой силой стиснула их. – Что с остальными? – перешла с более насущному.
Надо же чем-то себя отвлечь!
И пусть мой вопрос ничего не изменит по факту. Что случилось, то случилось. Остаётся лишь разгребать. Надеюсь, без особо тяжелых последствий. Для меня.
Оливейра точно поплатится!
– Кто именно тебя интересует? – поинтересовался в свою очередь оборотень всё также деланно безразлично, но вот глаза недобро прищурились.
И снова посетило непонятное колючее чувство, от которого волчья сущность сжалась в комок, ведомая элементарным инстинктом.
– Тео. Все, кто со мной был.
– А, ты про семейку свою ненаглядную, – заметно расслабился Оливейра. – Нормально они. Остались, где были, целые и невредимые. И даже в сознании, – опять усмехнулся непонятно чему.
И это не то чтоб прям сильно взбесило.
Но взбесило, да!
– Невредимые? – тоже усмехнулась встречно, пряча за этой эмоцией нахлынувшее раздражение. – Насколько невредимые? Как Матео Ньето?
Иначе почему я тут, с ним?!
Не могли они меня так просто ему отдать…
– Нет, не как Матео Ньето. Их я и пальцем не тронул. Но видишь ли, моя непокорная Веснушка, – поднялся он на ноги. – Твой Тео, конечно, как альфа, довольно силён. Даже очень силён, я бы сказал. Но… – шагнул ко мне ближе и поставил рядом с моей рукой мои же туфли. – Я сильнее, – добавил вкрадчивым голосом, склонившись ниже, выставляя руку сжатую в кулак для опоры рядом с моим бедром.
Где-то тут мое раздражение усилилось настолько, что и внешне проявилось. Возможно, потому, что в чужих словах определённо имелась некая правота. По той части, кто тут из всех на данный момент Сильнейший. Такое просто-напросто невозможно игнорировать, особенно – когда он так опасно близко. А возможно…
– Я не твоя. И уж тем более, никакая тебе не Веснушка, – скривилась брезгливо, подумала ещё немного, прокрутив на повторе все его изречения, и добавила мрачно: – Оливейра, ты не в себе?
Иначе как ещё расценить происходящее?!
А тот на мои слова вновь усмехнулся. Намного злее и жёстче, чем до этого. Склонился надо мной ниже, тронув отдельную прядь моих волос. Не просто притронулся. Как разряд тока пустил. Слишком много напряжения во мне в один миг появилось. Как если бы меня к электрическому стулу привязали. Вынесли приговор. Смертельный.
Настолько остро вдруг всё стало ощущаться…
Накрутил мокрый локон на свой палец и принялся водить его кончиком по моей груди, пристально следя за своими действиями, пока я в очередной раз стискивала зубы, стойко убивая в себе желание прикрыться, позволяя ему и дальше творить с собой всю эту хренотень.
И нет, не потому что я слабее, а он весь из себя такой излучающий превосходство, у меня против него ни шанса.
Надо же проанализировать, насколько глубока степень его психоза!
Пойму, в чём его проблема, будет легче избавиться…
– Ты меня таким сделала, – отозвался Николас обманчиво доверительным тоном, вернув внимание к моим глазам. – Моя Веснушка, – с нажимом повторил своё обращение.
Моя…
Кто?
Я?
Он серьёзно?
Я…
Да что я тебе такого сделала?!
Захотелось прокричать ему в лицо…
Не прокричала.
Зато каблук, за который уцепилась в порыве эмоций, сломала.
– Право сильнейшего, Аделия Вега, – продолжил он со сталью в голосе. – И никто тебя от этого не спасёт. От меня. Ты – моя, рыжик. Смирись. Или можешь не соглашаться. Уверяю, мне доставит огромное
