И так о многих вещах. О всяких платьях, салопах и прочих тряпках упоминается лишь оптом: «В этих сундуках одёжка нашей девочки. Одних платьев столько-то штук!» Хотя в богатых домах «штуки» заменяются на «дюжины».
Шубу, а тем более шубы, могут и показать, особенно, если она-они из какого-нибудь дорогого и редкого меха. Драгоценности невесты предъявляются обязательно.
Называется сие действо «уговор» и допускается присутствие холостых друзей жениха. Тогда со стороны невесты… только для поддержки… правда-правда!.. присутствуют несговорённые родственницы и подружки.
В процессе осмотра обязательно озвучивается конкретное число талеров в денежной составляющей приданого. Затем, закрывшись в кабинете, виз-а-виз, лицом к лицу, промеж двух пар глаз, глава семейства предъявляет будущему зятю бумаги на земли, отдаваемые с дочерью. Настаёт время уточнить последние нерешённые вопросы, при необходимости, поторговаться, а в конце выпить по рюмочке, скрепляя договорённости.
Остальные члены действа, чтобы не мешать важному решению, сидят в гостиной и пьют чай. Под присмотром взрослых членов семьи, конечно. Ничего лишнего, однако, сами понимаете, обстановка располагает к откровениям подружек типа: «А у меня в приданом такой забавный восточный ковёр! И милый домик в именьице с пахотой и хорошеньким виноградником.»
В моём случае уговор проводить как-то поздновато — родители остались где-то в далёком княжестве, а приданое уже лежит в башне. Но тётушка Шарлоты, великая герцогиня Силестрия, решила показать мне привезённое.
Может, сама хотела полюбопытствовать? Одно дело прочитать список, другое посмотреть собственными глазами. Так-то ей ехать было бы вроде не совсем уместно, но вот по поводу, да для моральной поддержки подопечной… Оно вроде и ничего.
Естественно, о визите меня уведомили заранее, и Кидор «как положено» организовал встречу. Он страстно любит визиты первых лиц, ведь они повышают статус дома.
В общем, осмотр прошёл на высшем уровне. Понятно, официально показывали не приданое, а новую меблировку двух этажей. Один обставлен гарнитуром из морёного дуба. Он для… э… хозяйки. Слова «невеста» и «жена» не произносились, а «хозяйка» без имени — оно можно.
На втором «свитском» этаже мебель чуть проще, из менее ценного, но вполне приличного кедра. Тоже редкость в наших краях. Приданое «случайно» оказалось разложено по всем горизонтальным поверхностям.
Золотой самовар оказался неподъёмного веса и чисто декоративным — воду в нём кипятить затруднительно, предполагается, что слуги заливают кипяток, а только потом хозяйка открывает краник и наполняет золотые же чашки. Их всего дюжина и по столько же блюдечек, тарелочек, ложечек, вилочек и всего такого прочего. Про сахарницу, молочник и другие штучные аксессуары не упоминаю, понятно, они в наличии. Вес сервиза? Впору специальный пост при посудном шкафе ставить.
Особенно с учётом серебряной обеденной посуды. На сколько кувертов не понял, его компактно на столе выставили, но кто-то обронил «сорок пудов», что достаточно много — у Лауры в приданом похожий весил лишь двадцать.
Драгоценности невесты разложили на столике в будуаре. И тут картинка получилась впечатляющая, и вновь шкатулка Лауры смотрелась вдвое скромней. Но царевна не соревновалась с разными иноземными принцессами — Ледяная царица составила полный список приданого для дочерей больше двухсот лет назад, и с тех пор вещи подбирались и заготавливались согласно нему. Ни больше ни меньше не выдавалось.
Правда, батюшка девицы мог от себя что-то добавить. Но только при желании и немного, тысяч на полста золотых монет не больше, дабы не затмевать щедрость матушки. Это мне шепнули на ушко и уточнили, что князь Фатей сколько возможно потратил, но вещей от него здесь нет. Зачем устраивать соревнование «Чьё что в приданом краше?», ведь царица Каталина и обидеться может. Лучше наособицу царскими и княжескими дарами любоваться. Так сказать, во избежание.
После небольшого застолья великая герцогиня Силестрия убыла, забрав большую часть свиты, а моя невеста запросила конфиденциального разговора. За нами, конечно, присматривали, но Капитолина, штатная дуэнья и будущая статс-дама моей девочки, демонстративно держалась на расстоянии и почти не бросала на нас взглядов.
— Стах, — волнуясь, Шарлотта Лоренция начала заранее заготовленную речь, — ты видел приданое и уже знаешь про сто тысяч серебряных рубелей лежащих в банке. Как мужчина, можешь счесть, что задета твоя гордость, но я умоляю тебя не обижаться и согласиться на моё предложение.
— Какое? — насторожился я.
— Ещё раз прошу — не обижайся, ладно? Я по себе знаю, что ты добрый и щедрый человек. Очень добрый и очень щедрый! Ты даришь такие прекрасные подарки. Но я слышала от тёти, что у тебя не так много денег в личной казне.
— Это её светлость так считает?
— Да. И поэтому, для того, чтобы мы вместе, как семья стали сильнее, я прошу и умоляю тебя не обижаться, а принять в дар половину моих драгоценностей и половину серебра на моём банковском счёте. Я ничего не прошу взамен, но надеюсь умолить разрешить помогать тебе с управлением хозяйством.
Неожиданно. Серьёзное решение и широкий жест. Отдать половину своего приданого? Похоже, малышка действительно решила разделять со мной «все заботы и радости». Надо реагировать. Я, конечно, такого предложения не ожидал, но и сам, после осмотра приданого, хотел кое-что показать будущей жене и даже велел Чернышу и Ионии подготовить показ. После благодарного поцелуя, шепчу:
— Милая и добрая Шарлотта, давай я отвечу на твоё предложение сразу после того, как покажу несколько мест в моей башне.
— Давай!
— Но в некоторые места я смогу отвести только тебя одну и больше никого другого. Ведь ты же веришь, что я не позволю себе ничего недостойного?
— Верю, но… Неприлично… Я спрошу!
Шарлотта подбежала к Капитолине и стала что-то шептать. Короткое совещание завершилось торжественной тирадой будущей статс-дамы, крайне желающей стать таковой:
— Стах, я вам доверяю. Я знаю, что вы не позволите недостойных поступков по отношению к Шарлотте Лоренции. Но мне необходимо быть недалеко от вас. Максимум, за одной дверью.
Невеста облегчённо выдохнула. Вообще, пафос заявления зашкаливал, и если бы не лукаво смеющиеся глаза дуэньи, то может, и я бы проникся.
— Очень благодарен вам и ценю вашу веру в меня. Я так же верю в вашу преданность, а потому думаю, что часть мест можно посетить и вам.
На первый этаж башни, в официальную сокровищницу, мы отправились втроём. Камеры произвели впечатление, а бочонки в них, точнее, их количество, приятно поразили посетительниц.
— Я правильно понимаю, что это серебро? — поинтересовалась будущая статс-дама.
— Да. Именно оно. Четыре тысячи в каждой ёмкости.
Следующую остановку сделали этажом выше. Среди оборудованного хранилища книг, реагентов, артефактов и прочих подобных вещей была устроена специальная комнатушка для ценностей, например, золота. Сюда мы зашли вдвоём с невестой, но дверь я не закрыл и дуэнья смогла кое-что подглядеть.
На крепких полках стояли шкатулки с золотом, по три тысячи дукатов в каждой. И лежала книга бывшего тестя в сто листов казначейских обязательств по тысяче дукатов лист, общим счётом на сто тысяч золотых. Шарлотта впечатлилась ещё сильнее.
Далее мы поднялись в покои, где нас ждала Иония.
— Милая, Иония кое-что покажет тебе. Помни, что ты можешь взять всё, чего захочешь.
В комнате с большим трюмо, на обеденном столе лежала почти половина драгоценностей, которые у меня скопились. И подаренные благодарными пациентами, и присланные торговым принцем взамен моих зелий, и полученные иными путями. Но родовые реликвии Мхотепов остались в перстне.
Сам с девушкой не пошёл — зачем отвлекать красавицу от важного дела? Хотя сквозь дверной проём наблюдал, как домашняя ювелирша примеряла блестяшки на будущую хозяйку. Процесс не быстрый, но и он закончился. Невеста вышла, не взяв себе ничего. К такому я как-то совсем не был готов, понятнее, если бы Шарли взяла всё показанное.
