Трофим… Что он здесь делает? Бросаюсь к двери, быстро открываю все замки и… тут же оказываюсь в знакомых твёрдых руках. Начинаю мелко дрожать, когда Виктор твёрдо прижимает меня к себе. Давит и жмёт.
– Что случилось? – слышу я над ухом тревожный бархатный голос, от которого какие-то пузырьки лопаются в груди.
Виктор пытается через моё плечо заглянуть в квартиру. Я поздно вспоминаю, что моя одежда разбросана везде. В том числе и в прихожей. В том числе и… труселя.
– Однако, – чувствую, как он дёргается.
– Ты что, не видишь, с ней всё в порядке. Девушка в ванной отдыхала, – слышу за спиной тонкий голос «шубки».
По моей спине пробегается неприятный холодок, и мы с Виктором синхронно отпускаем друг друга.
– Я думал, ты после парковки расстроилась. Извини, я иногда не то говорю… – в голосе соседа слышится сожаление. – Трофим, что ты стоишь? Забирай её, не видишь, что она замёрзла.
Сказать, что Трофим растерялся, значит, ничего не сказать. Могу поспорить, что в настоящий момент он где-то принимает нас за полоумных.
– Ань, ты зачем телефон отключила? – осторожно интересуется друг, переводя взгляд с одного на другого.
– Он… разрядился. Не волнуйся, Трофим, у меня всё в полном порядке.
– Я… вижу, – неуверенно кивает друг. – Это я позвал Виктора. Никто больше на этаже не открыл. Мне показалось, час назад ты как-то странно со мной разговаривала.
– Так нет никого, наверное, дома. Выходные, все разъехались кто куда, – неуверенно мямлю я, а Виктор внимательно меня слушает. – Прости, Трофим, не думала, что это вызовет у тебя беспокойство.
Я перевожу взгляд на свои босые ноги, потому что больше не в силах выдерживать давление, которое ощущаю всей своей чистой кожей со стороны Виктора. Его глаза скоро прожгут во мне дыру.
– Виктор, идём, – тихо просит «шубка» и тянет его за рукав. – Я же говорила, что ничего плохого не случилось.
Кажется, и её глаза готовы сжечь меня своим огнём.
– Да, давайте расходиться, – с трудом выдавливаю из себя.
– Стоять всем на месте, – несётся со стороны прохода к незадымляемой лестнице. – Кто заказывал матрас?
Виола Адамовна немного запыхалась. Ещё бы – подняться на двадцатый этаж не каждому под силу. Следом за ней появляется Серёга:
– Ребята, чей там траходр… простите, большой матрас застрял в грузовом лифте?
– Это, наверное, твой, Витюша, – довольно пищит «шубка» и смотрит на меня победным взглядом.
Итальянский, блин, матрас…
– Боюсь, до завтра он не приедет, – архитектор не выдерживает и громко смеётся. – А вы разве не знали: сквозняк создали – лифты встали. До понедельника мастера не найдёшь.
– Вот придурки, – злится Виктор. – Я же их предупреждал.
– Ничего, Витюша. Ты же утром привёз надувной матрас, – не сдаётся «шубка».
Я поёживаюсь, а Трофим обнимает меня:
– Аня, идём. А то заболеешь.
Он проталкивает меня в мою квартиру и закрывает дверь, поэтому возмущений Виолы я уже не слышу.
– Аня, быстро в постель. Я сейчас тебе зелёный чай сделаю.
– Спасибо, Трофим. Тебе не стоило ехать.
– Да кто тебя знает… У тебя был такой расстроенный голос. Ты как?
– Нормально.
– Бажины потребовали, что бы я лично в этом убедился.
– И Суздальцевы? – улыбаюсь я.
– И Суздальцевы, – серьёзно отвечает Трофим.
– Давай, я тебя лучше покормлю.
– Спасибо, Аня. Мне ехать надо. Обещал одной девочке с работы сегодня помочь. Вещи перевезти.
– Матрас? – усмехаюсь я.
– И матрас тоже. Ань, ты сильно влипла? – кивает он в сторону двери.
– Пока сама не знаю.
Я так радовалась, когда заселилась в свою квартиру, что в нашем доме очень хорошая звукоизоляция. Оказалось, просто раньше за стенкой никто не жил. Со стороны апартаментов...
За стенкой, с другой стороны моей студии, располагается кухня Виолы. А так как соседка является приверженцем здорового питания и образа жизни, то вышеназванное помещение, видимо, используется крайне редко. По крайней мере, уж точно не ночью.
Сегодняшний вечер – просто резиновый. Проводив Трофима, я подхватываю кота и направляюсь в постель. Залажу под тёплое пуховое одеяло, о котором в этот насыщенный зимний день мечтала с тех пор, как промёрзла на СТО. Укрываюсь до подбородка и, наконец, начинаю проваливаться в сон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тревожный сон… Потому что вскоре мне начинает сниться, что кто-то кричит. Открываю глаза – точно, слышу женский крик. Нет, это больше похоже на стоны раненого осла. Стон, пыхтение, грязные ругательства, протяжный вой и его хриплый голос…
Дымок скрывается под моим одеялом и жмётся ко мне. Я натягиваю одеяло с головой. Поначалу это помогает.
Стараюсь уснуть изо всех сил.
Стараюсь ни о чём не думать.
Стараюсь забыть мускат, охриплый голос, пальцы…
Стараюсь, пока не раздаётся оглушительный грохот. Может, это лифт оборвался, а ловители не сработали? Нет, это за стенкой. Видимо, найденная мало-мальски горизонтальная поверхность не выдержала страстных плотских утех соседей.
Дальше – всё как обычно. В стиле проснувшегося элитного дома. Вот под этот шумок я и засыпаю. Крепко и до утра.
***
Назавтра приходится жертвовать своим выходным и срочно дорабатывать макеты. О ночном инциденте стараюсь не думать. Ревностно блокирую все непотребные мысли на подлёте.
Изрядно поработав, решаю прогуляться. За окном падает снег, значит, настало время красивых сказок. Решаю отправиться в магазин за новогодними игрушками и гирляндами.
Выхожу в лифтовую и вспоминаю, что, скорее всего, придётся спускаться по лестнице. Но дверцы лифта неожиданно распахиваются передо мною. Из него выходит ремонтник в спецодежде.
– Карета подана, девушка, – он жестом приглашает меня войти.
В последнюю секунду в лифт вскакивает Виктор. Я замираю от неожиданности, а створки кабины закрываются.
Мы молча спускаемся примерно два этажа. Внезапно кабина резко дёргается и… гаснет свет.
Глава 15
– Этого ещё не хватало! – восклицаю я в полной темноте.
– Ты сильно спешишь? – слышу почти над ухом его спокойный голос.
Блин, он же стоял в другом углу кабины. Зачем он приблизился ко мне?
– Нет. Но совсем не хочется проводить свой выходной день в лифте, – отвечаю как можно равнодушнее, делая вид, что ничего ужасного не случилось.
– Я думаю, это ненадолго. Сейчас сообщу диспетчеру.
Виктор телефоном подсвечивает панель управления и нажимает кнопку вызова.
– Диспетчер слушает.
– Девушка, помогите нам, мы тут в лифте застряли.
– Адрес, – запрашивает информацию равнодушный голос из панели.
– Аэродромная, 10.
– Ждите.
– Что значит ждите? Нам что, до утра здесь сидеть?
Равнодушный голос спокойно поясняет:
– До утра, надеюсь, не придётся.
– Это же высотный дом. Есть стандарт: через сколько времени должна приехать аварийная служба.
– Всё верно говорите. Только отключилась подстанция. Не вы единственные сейчас ждёте.
– Лифты должны запитываться отдельно, – не сдаётся мой сосед.
– Вот эта отдельная подстанция и отключилась, – зевает равнодушный голос.
Виктор ещё что-то хочет сказать или поспорить с ней, но у него звонит телефон.
– Да, Инна. В лифте я. Ну не кричи. Съезди сама, вызови такси. Ну как я тебе ключи отдам? – по светящемуся огонёчку телефона понимаю, что он отстранил его подальше от уха. – Я документы забыл. Мне пришлось вернуться, – старается он сохранять спокойствие, а «шубка» противно голосит на всю нашу кабину.
– Дура, – в сердцах констатирует Виктор, сбрасывая звонок.
Мы снова погружаемся в полную темноту. И тут меня пробивает. Язык мой, как известно, враг мой.
– Она в каком-то подозрительно плохом настроении, – язвительно замечаю я.
– Это ты про что сейчас?
Его вкрадчивый голос снова появляется над моим ухом. И запах. Насыщенный и окутывающий. Мускусно-резкий, сексуальный. Индийский лев, довели меня соседи своим сексом. Я же девушка здоровая, а у меня очень давно никого не было. Я прижимаюсь к кабине, чтобы отстраниться от него и освободить пространство для воздуха между нами.
