– Бартер, конечно, хорошо, – подвел он итог. – Но развращать людей халявой не стоит. Сегодня мы им предоставим бесплатный проезд, а завтра они нам на шею сядут и ножки свесят.
Ольга Николаевна Соловей, отдавая должное своей фамилии, заливалась соловьем. Как всякий финансист, она говорила о нереализованных финансовых возможностях предприятия и планах на будущее. И все же красной строкой ее выступления была предстоящая выплата дивидендов по привилегированным акциям. Ольга Николаевна, несомненно, была за их выплату, но ей не давала покоя ее заместительница Прокина. Что скрывать, Соловей уже не раз видела, как Прокина носит деньги в коммерческий банк под большие проценты. И не одна она! Значит, деньги у людей уже давно лишние. Дай им дивиденды – и они тотчас же отнесут их на депозит.
– С выплатой дивидендов надо повременить, – оптимистически закончила свое выступление Соловей.
– Спасибо, – поблагодарил выступающих председатель совета директоров Генрих Моисеевич Карамболь. – С выплатой дивидендов действительно лучше повременить, как и с повышением должностных окладов на основном производстве и уж тем более предоставлением бесплатного проезда. Халява, как справедливо заметил Герман Сергеевич Боевой, только развратит людей. У меня есть другое предложение, от которого нам будет трудно отказаться. Выплата членам совета директоров тринадцатой и четырнадцатой зарплаты по итогам прошлого года. Какие есть мнения?
– Выплатить! – поддержал председателя Студень.
– И неплохо бы по десять окладов! – уточнил Боевой.
– У нас есть возможность выплатить по двадцать пять, – как девушка, зардела Соловей.
– Решение принято! – объявил Карамболь. – Собрание считаю закрытым.
Благодарность
Придя домой, Сергей Иванович Курочкин кинулся за компьютер и с беличьей скоростью застучал по клавиатуре:
«Выражаю глубокую и искреннюю благодарность управляющему местным филиалом Эконом-Банка Зеленину Адольфу Петровичу, старшему кредитному инспектору Грязнову Федору Гавриловичу и кассиру Баллон Ольге Сергеевне, – написал он. Немного подумал и продолжил: – Отдельную благодарность выражаю генеральному директору кредитно-инвестиционного фонда „Последний шанс“ Коровьеву Сильвестру Игнатовичу и его первому заместителю по работе с клиентской базой Гонорееву Игорю Олеговичу. А также всему руководству потребительского кооператива „Заемщик“ и лично Беломоровой Наталье Сергеевне. Не могу не сказать добрых слов признательности работникам ломбарда №2, расположенного на улице XXIV съезда КПСС, дом №9, Глистману Тимуру Карапетовичу и Кудимовой Елене Андреевне».
Курочкин вытащил из кармана несколько визиток и рекламных проспектов и продолжил барабанить:
«Слова сердечной признательности и уважения приношу всем работникам коммерческого банка «Европа-плюс» и в частности Пузанову Федору Богемовичу, Шкет Маргарите Борисовне и Арбузову Герману Соломоновичу. А также охраннику Игорю (фамилию не знаю). Искреннюю благодарность выражаю коллективу первого в нашем городе агентства по кредитованию во главе с Никулиным Юрием Мартовичем. А еще Беззубовой Марии Ивановне, Магеллан Надежде Корнеевне, Будильник Вере Федоровне за то, что они отказали мне в получении кредита на потребительские нужды и вообще не дали ни копейки денег в долг, так как я был в стельку пьян и ничего не соображал. Сегодня в трезвом уме и светлой памяти я благодарю их за эту неоценимую услугу и прошу передать для них песню «Я эту жизнь тебе отдам» в исполнении Филиппа Киркорова.
С уважением, Сергей Курочкин».
Сергей Иванович распечатал текст, поставил размашистую подпись и отправил письмо на «Авторадио».
Самоконтроль
Увидев идущего навстречу старосту дома, Лаптев остановился возле припаркованной на газоне иномарки.
– Видал! – заговорил он. – Что хотят, то и творят! Весь двор машинами заставили, а мы дыши выхлопными газами! Устроили автостоянку!
Староста промолчал.
– Скоро прямо в подъезд будут заезжать на своих «меринах», – не унимался Лаптев. – Детишкам уж и поиграть негде!
Староста как воды в рот набрал.
– Чего, Петрович, молчишь? Пора наводить во дворе порядок!
– Да ты хоть знаешь, чей этот «форд»? – негромко заметил Петрович.
– А то! – орал Лаптев. – Той самой соплячки с третьего этажа, что у нас без году неделя живёт…
– Да будет тебе известно, что у этой, как ты говоришь, «соплячки» мама – судья! А папа…
– Прокурор! – веселился Лаптев.
– Нет, – парировал Петрович. – Оперативный сотрудник ФСБ! Майор! Ты бы попридержал язычок-то…
– А чего? Я ничего… Раз папа в ФСБ, пусть паркуется, хоть на крыше!
– Выхлопными газами он, видишь ли, не хочет дышать!
– Да, ладно тебе, Петрович, пугать…
– А я не пугаю, Борис Иванович, я предупреждаю. Или забыл, кто перед выборами больше всех про партию воров и жуликов кричал?
– Так у нас в стране демократия…
– А по ночам на плакатах кандидатов усы рисовать – тоже демократия?
– Они всё равно во второй тур не прошли…
– Если бы не твои усы и рога, то, может, и прошли! Но в любом случае порча агитационных материалов налицо!
Лаптев сник. Он заперся дома и с ужасом посматривал на стоящую на газоне иномарку. Ночью он собирался нацарапать на ней гвоздём нехорошее слово. А утром написать на соплячку жалобу в ГИБДД… Хорошо, что не успел осуществить задуманное, а то пришёл бы её папа – и вычислил автора. По почерку… А мама отмерила ему в суде штраф на всю катушку.
И тут Лаптев вспомнил, как вчера от безделья нарисовал рога и хвост какому-то депутату в местной газете. Вдруг на свалке на газету наткнутся бомжи… И отнесут куда следует! Лаптев вздрогнул и принялся рыться в мусорном ведре. Нашёл, порвал в клочья. Для надёжности смыл клочки в унитаз.
Посидел, подумал и полез на антресоли. Там лежала стопка газет одной из оппозиционных партий – уничтожил все до одной! Случись что, могут заподозрить в сочувствии.
Общую тетрадь, куда по молодости лет записывал разные частушки, залил чернилами. «До свидания, родная, уезжаю в Азию. И в последний раз сегодня на тебя залазию…» Да за такую похабщину судья может под статью подвести! Она на обвинительных приговорах собаку съела.
Лаптев включил телевизор. Увидел изображение оппозиционера и сразу переключился на спортивный телеканал. Вдруг квартиру уже поставили на прослушку.
Перед началом хоккейного матча зазвучал Гимн России. Лаптев вытянулся по струнке и, приложив правую руку к сердцу, запел: «Славься, Отечество, наше свободное…»
Гости
– Знакомьтесь, Константин Георгиевич Бобин – известный в нашей области банкир, – представил сидящего за столом хозяин дома. – Можно сказать, акула финансового рынка.
– Скажете тоже, – привстал Бобин.
– По рейтингу журнала «Банки и власть» – лучший банкир Центрального федерального округа 2005 года.
– Очень приятно! – пожал пухлую банкирскую ладошку Николай Васильевич.
– Нина Федоровна – супруга Константина Георгиевича, – с улыбкой продолжал хозяин. – Не открою большой тайны, сказав, что Нина Федоровна у нас тоже банкир. Управляющая филиалом банка «Народное доверие».
– Очень приятно!
– Неля Георгиевна Шульц – сестра Константина Георгиевича и тоже банкир, – растаял в улыбке хозяин. – Извините, Неля Георгиевна, забыл полное название вашего кредитного учреждения…
– АКБ «Народное благосостояние».
– Очень приятно!
– Супруг Нели Георгиевны – Феликс Магомедович Шульц, первый заместитель управляющего банком «Народный», кстати, в прошлом однокурсник министра финансов российского правительства Алексея Кудрина.
– Николай Васильевич.
– Очень приятно!
– Юлия Константиновна Лопатина! – продолжал хозяин дома. – Еще совсем недавно студентка университета экономики и права, а ныне самый молодой банкир региона! Ее банку «Народный кредит», как и ее дочурке Ярославе, пока всего два годика, но у него большое будущее. Правда, Константин Геор-
гиевич?
– Что верно, то верно, – поддакнул Бобин.
– Как вы, наверное, догадались, Юлечка – дочь нашего замечательного Константина Георгиевича, проходила бизнес-практику в США, свободно владеет двумя иностранными языками.
– Тремя, – поправил ее супруг.
– Извиняюсь. Разрешите представить: Борис Николаевич Лопатин – глава банка «Финансы в массы»!
– Очень приятно!
– Самый юный из присутствующих – Федор Бобин. У Феденьки тоже свой банк, правда, пока очень маленький, точнее сказать, небольшой. Но это дело времени, потому как название у него очень даже хорошее – «Народовластие»! Ну а это, как я вам уже говорил, мой старый школьный приятель, а ныне начальник следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации Николай Васильевич Деревянный… Да-да, тот самый полковник Деревянный, который в последнее время занимается расследованием уголовных дел о коррупции в банковской среде. Прошу любить и жаловать!
