— Будьте здесь, — приказал Майк, оставив Шерри рядом с «мустангом», припаркованным на общей стоянке. — Если нас арестуют, сейчас же отправляйтесь к чиновнику и отдайте ему деньги вот в этом конверте. Он знает, что делать дальше. Ни в коем случае не въезжайте на стоянку фабрики.
Мрачно глядя ему в глаза, Шерри проговорила:
— Ладно.
— Не бойтесь, все будет хорошо, — успокоил ее Майк, пытаясь угадать, что ее тревожит: может, думает, что на пикетчиков спустят собак? Во всяком случае, приятно, что она беспокоится.
Было почти что три часа дня. К фабрике плотным потоком стали стекаться рабочие вечерней смены. А из ворот стала выходить дневная смена, еще более многолюдная.
Прислонившись к заднему крылу «мустанга», Шерри наблюдала за тем, как развивается акция протеста. Удивительно, но ее спутники прошли на территорию без всяких проблем и расположились напротив входа на фабрику, как и планировали. Фрэнк развернул плакат, призывающий бойкотировать обработку фруктов, купленных у «рабовладельцев», а Майк и Эктор стали раздавать листовки, призывающие рабочих к солидарности. Это было ее, Шерри, творение.
Многие рабочие взяли листовки, хотя сначала и смотрели на демонстрантов с подозрением. Листовки брали работники и дневной, и вечерней смены. Почти одновременно к месту действия прибыли противоборствующие силы: бригада телевизионщиков, во главе с Мэри Мерчисон, и представитель фабричной администрации. Репортеры как раз успели заснять тот момент, когда представитель администрации приказал Майку и его сподвижникам убираться с территории.
Как и следовало ожидать, они не сдвинулись с места. Последовала сцена, которая позже стала кульминацией шестичасовых новостей: нос к носу стояли упрямые пикетчики и представитель администрации, едва сдерживающий свою ярость.
Через какое-то время прибыла еще одна телекоманда и несколько газетных репортеров; к этому моменту представитель администрации уже убрался внутрь здания — видимо, чтобы звонить в полицию. Нисколько не смущаясь тем, что их ждет, Фрэнк и Эктор продолжали раздавать листовки, а Майк стал отвечать на вопросы газетчиков и телевизионщиков. Сейчас начнутся аресты, подумала Шерри, чувствуя, как у нее засосало под ложечкой. Майк подробно изложил репортерам суть и цели организованной им акции. Почему бы им всем не смотаться до прибытия полиции? — терзалась Шерри.
Ответ на этот вопрос она знала не хуже, чем Майк. Если он сдастся без борьбы, его протест потеряет всякий смысл. Газеты и телевидение найдут среди новостей дня что-нибудь поважнее, но, видя, как полиция уводит его в наручниках, зрители сочтут его мучеником, а средства массовой информации преподнесут это событие как нечто драматическое, не забыв о героизме его участников.
Довольно скоро завыли сирены приближающихся полицейских машин; к моменту, когда они въехали на территорию фабрики, вой этот достиг невыносимой громкости. Прибыла полиция округа.
Шерри видела со своего поста, как из здания фабрики снова появился член администрации в окружении своих приспешников. Выслушав его жалобу, помощник шерифа обратился к Майку, потом жестом указал на вывеску: «Вход на территорию запрещен». Майк начал возражать и тут же был заключен в наручники. Полицейские забрали плакат и листовки пикетчиков, пошвыряли их в мусорный контейнер, после чего руки Эктора и Фрэнка тоже «украсили браслетами». Получив поддержку полиции, представитель администрации приказал репортерам вслед за демонстрантами убираться с территории. Троих мужчин потащили к полицейским машинам; за арестованными бежал фоторепортер местной газеты, а телеоператоры катили свои камеры в том же направлении, то есть к выходу. Лицо Майка (еще не упрятанного в фургон) было довольным — он добился как раз того, чего хотел.
Шерри села в «мустанг» на место водителя и включила зажигание, потом несколько минут сидела не шевелясь — собиралась с мыслями. Я у руля, думала она, и, если вовремя не внесу залог, Майк проведет несколько дней за решеткой. Рассуждая по-старому, он вполне этого заслуживает: стоит только вспомнить, как он виноват перед моей сестрой и маленьким Джейми.
Если ты хочешь, чтобы он сблизился с Джейми, заговорил в ней внутренний голос, ты не можешь его вот так предать. Шерри не позволила себе задуматься над тем, что звук наручников, щелкнувших на руках Майка, уколол ее в самое сердце.
Приехав в нужную контору, девушка увидела, что других клиентов в ней нет.
— Майк Руис со своими дружками? — переспросил чиновник в ответ на ее робкое заявление. Добродушное лицо его в веснушках расплылось в улыбке. — Конечно, милочка. Я позвоню в главную тюрьму округа и позабочусь, чтобы залог туда дошел.
Доставая из сумочки деньги Майка, Шерри невольно прислушивалась к разговору чиновника и с удивлением узнала, что залог не нужен.
— Вашего ухажера с его дружками освободят и так, — сказал ей чиновник, улыбаясь еще шире. — Пока вы доедете до тюрьмы, они уже будут стоять у ворот.
То, что он не задумываясь назвал Майка ее ухажером, да еще известие, что их всех скоро выпустят, вызвало в душе Шерри смятение. Я не должна позволять себе радоваться за него, твердила она. И в то же время чувствовала, как уходит напряжение, во власти которого она была несколько часов. Минут сорок пять ушло на то, чтобы доехать до тюрьмы и подождать выхода Майка. И вот он появился вместе с Эктором и Фрэнком — выражение их лиц было веселым, победным. Заглянув в машину, Майк попросил Шерри подвинуться, чтобы он мог сесть за руль.
— Управляющий фабрикой, подумав, решил, что не станет брать штраф, — объяснил Майк, пока друзья его влезали на заднее сиденье. — Правда, он опоздал, и это не пойдет ему на пользу: мы получим рекламу, а он прославится как жесткий и в то же время нерешительный человек.
Если мчаться прямо в Тампу, они все равно пропустят шестичасовые теленовости, а Майку хотелось их увидеть.
— А что, если мы заскочим в одну таверну и посмотрим телевизор? — спросил он у Шерри, когда они затормозили у обочины, где Фрэнк оставил свой грузовик. — Вы сможете позвонить бабушке оттуда и узнать, как она и малыш. Кстати, сегодняшние сверхурочные помогут вам оплатить ремонт машины.
Шерри тоже хотелось увидеть, как телевидение отразило их усилия.
— Я не возражаю, — сказала она, в душе оправдавшись тем, что деньги пригодятся.
В ответ он похлопал ее по руке, и у Шерри побежали мурашки по всему телу.
— Эктор, Фрэнк, — окликнул он друзей, — мы будем ждать вас в таверне Фланагана, идет? Ну, до встречи!
Таверна оказалась бедной придорожной забегаловкой на окраине соседнего городка Плант-Сити, но с претензией на ковбойский стиль и с музыкальным автоматом, из которого можно было извлечь музыку «кантри». Когда все собрались, Майк заказал для всех пиво. Шерри чувствовала на себе любопытные взгляды посетителей, а еще Майк то и дело натыкался на ее ногу своей коленкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
