неё кому хошь глаз на жопу натянем. Подумай!
— Уже думаю.
— Не затягивай. Здешнее время, конечно, нашему перпендикулярно, но оно тоже на месте не стоит.
— Завтра скажу. Надо переспать с этим.
— Да, насчет переспать…
— Что?
— Видишь, кнопка на столике у кровати?
— Это кнопка?
— Кнопка-кнопка. И если её нажать, то будет тебе обслуживание в номер.
— В смысле чего?
— В смысле энтого самого. И уж поверь, качество энтого самого соответствует тут всему остальному. Если ты, конечно, не расист.
— Вроде бы нет. Спасибо за информацию.
— Бери от жизни всё, что она предлагает. А то в следующий раз может не предложить. До завтра.
Когда Слон ушёл, я долго рассматривал вычурную кнопку. До того, как я узнал о её назначении, она казалась мне похожей на приоткрытую ракушку, но теперь в голову приходят другие ассоциации. Соблазн велик — в последнее время было как-то не до установления близких контактов с противоположным полом. Накопился, так сказать, нерастраченный потенциал. Но есть одно обстоятельство…
«Обстоятельство» не обмануло моих предчувствий. Стоило мне выключить свет и начать засыпать, как открылась дверь, простучали босые пятки, нырнули под одеяло и прижались к моему боку ледяные ноги.
Нагма уже не приходит ко мне спать как в детстве, выросла. Исключение — новое, незнакомое, а значит, вызывающее тревогу место. В первую ночь не может уснуть и обязательно прискачет. В общем, правильно я не стал испытывать магию кнопки-ракушки, неловко бы вышло.
— Что, холодные ножки, не спится?
— Пап, ты прикинь! — зашептала она, сдавленно хихикая. — Я там валялась-валялась, а потом смотрю, на тумбочке ракушка прикольная!
— Ракушка, говоришь?
— Ну! Я такая: «Дай, думаю, погляжу!» Хвать её! А она нажалась, как кнопка, и зажглась. Тускло так, розовым.
— И что дальше?
— Сначала ничего. Я такая: «Агась, ночник, наверное». И лежу себе дальше, туплю в планшет. И тут хренась — какой-то парень входит! Чёрный, как грифель, только глаза и зубы блестят. И главное, в одних плавках такой!
— Симпатичный? — поинтересовался я.
— Ну, так, да, пожалуй, — сказала она, подумав. — Спортивный. Фигура хорошая.
— И что?
— Я говорю: «Ты чо, эй, тут тебе не бассейн! Ты заблудился, что ли?»
— А он что?
— «Я, — говорит, — счастлив служить вам, госпожа!» «Чем это служить?» — спрашиваю. А он: «Чем скажете госпожа! Любой ваш каприз!» И давай, главное, плавки стягивать!
— А ты?
— А я обалдела ваще. Иди, говорю, отсюда, дурак ненормальный! А то я папу позову, он тебе яйца оторвёт и в уши вкрутит!
— А он? — уже откровенно смеюсь я.
— Ну, труселя обратно натянул и ушёл. Только на ракушку нажал, и она погасла. И тут я сообразила, что сама ж его и вызвала, и сама ж и испугалась. Очень неловко вышло, блин. Так что ты пап, лучше на неё не нажимай.
— Договорились.
— Слушай, пап, — спросила она успокаиваясь, — а он для чего приходил? Для того, что я подумала?
— А чего ты подумала?
— Ну, ты понял, не притворяйся.
— Агась, — ответил я.
— Это моё слово! Не трожь, — пихнула она меня твёрдой пяткой.
— Ладно, не буду.
— Значит, вон оно тут как… — задумалась Нагма. — Это как-то неправильно, что ли.
— Что именно?
— Ну, когда вот так, по кнопке. И сразу «госпожа» и всё такое. Это, как её… сегрегация, да?
— Сложно сказать. В разных обществах разное отношение к этому вопросу. А какое здесь, мы не знаем. В общем, не бери в голову. Спи лучше.
— Я у тебя посплю сегодня, ладно? А то мне прям возвращаться туда неловко.
— Я храплю, — напомнил я.
— У меня беруши есть!
— Какая предусмотрительная!
— Агась!
Нагма быстро пригрелась и уснула, я ещё какое-то время размышлял, но потом решил, что доразмышляю завтра и уснул тоже. Хлопотливый выдался денёк.
* * *
— Простите, что тороплю вас с решением, — сказал Мейсер за завтраком, — но у нас есть заказ. Один довольно привлекательный срез срочно нуждается в наших услугах. Подключать новых людей на ходу очень неудобно, поэтому мне бы хотелось получить от вас ответ — вы с нами, или я ищу другую команду?
Слон уставился пылающим взглядом. Ого, как ему хочется получить этот найм!
— Нагма, ты как насчёт снова сменить локацию? — спросил я у дочери.
Она лопает тончайшей выпечки пирожки с каким-то немыслимо прекрасным джемом, запивает их соком, всё внимание ушло во вкусовые сосочки, и слышит она меня не сразу.
— А, пап, что?
— Да вот, предлагают длительный контракт. Хочу взять тебя с собой. Ты как к этому?
— Ну, на базе сидеть — та ещё скучища. А что за срез?
— Мы будем проводить часть времени здесь, — вмешался Мейсер, — а часть в мире заказчика. Там довольно мило, хотя и несколько патриархально.
— А интернет там есть? — деловито спросила Нагма.
— Увы, — улыбнулся тот, — боюсь, там даже электричества пока нет. Именно это нам и предстоит исправить. Но нам предоставят максимум комфорта, который способно обеспечить их общество. В бытовом плане технологическая отсталость отчасти компенсируется наличием института слуг.
— Интернетом наешься дома, — сказал Слон. — Я вас отпущу на недельку до начала операции.
— А, ну ок тогда, — Нагма кивнула и вернулась к своим пирожкам.
— Думаю, — ответил я не без сомнений, — мы примем ваше предложение.
— Молодец, Докище, — с заметным облегчением выдохнул Слон. — Ты не пожалеешь!
— Тогда, — кивнул Мейсер, — после завтрака жду вас на первое установочное совещание.
* * *
— Итак, я дам некоторые общие вводные.
Совещание открыла единственная в команде дама, Джулиана Ерзе. В небольшом помещении круглый стол посередине, удобные кресла, настенный экран и красивая негритянка возле столика с напитками, готовая в любой момент их подать. Неплохие условия труда, я бы сказал.
— Почему я рекомендовала выбрать именно этот заказ, — продолжила женщина. — В первую очередь, срез имеет удачную таймпроекцию, мы сможем комфортно работать, используя минимальный локальный тайминг. Второй аспект — заказчик находится на удачной стартовой позиции.
— Можно уточнить, Джулз? — спросил Фред. — Что там по моей части?
