— Слушай, тебе тяжело пояснить, что со мной происходит?! — вспылил бизнесмен. Захотелось ударить по бородатой морде, чтоб не ерепенился. — Если я спрашиваю, значит, надо!
— Да мало ли, что тебе надо! — прикрикнул гном. — Твоё дело здесь подчиняться! Тебе ясно, Шершень?
— Да что за «Шершень»?! Какой я тебе шершень?! И с чего ты взял…
— Да с того! У тебя выхода другого нет. Хочешь жить — делаешь, что тебе говорят. Понял, тупица?
— Да я тебя… — Никита чуть не кинулся на тюремщика, но вовремя сообразил, что силой делу не поможешь, а наоборот усугубишь ситуацию.
— А ты молодец, — кивнул Туди, прочитав на лице подопечного работу мысли. — Соображалка пашет. А то устал я по утрам собирать разорванные тела в коридоре.
В голове родился ещё десяток вопросов. Никита открыл рот задать первый из них, когда в камеру вошли четыре охранника.
— Поднимайся, — скомандовал старик. — Обед закончился. Работать пора.
* * *
Бизнесмена привели к дородной, сильно ожиревшей особе женского пола. На вид ровеснице. Она прислонилась к стене, и вяло ковырялась в засаленном локоне. Когда гномы втолкнули хозяина сети супермаркетов внутрь, девушка медленно подняла голову, посмотрела безучастными глазами.
— Привет, — сказала она красивым, мягким голосом.
— Привет, — Никита даже подумать боялся о сексе с этой девушкой.
— Присаживайся, — по-своему поняла его смущение особа женского пола. — Поговорим.
Бизнесмен затравленно обернулся. Охранники, как и в прошлый раз, остались в коридоре неподалёку — оттуда доносились их приглушённые голоса. Туди, словно ждал приказа, стоял с факелом возле входа.
— Чего стоишь? — буркнул гном. — Дама зовёт. Советую принять приглашение.
Никита сглотнул тяжёлый ком в горле. Мало того, что женщина некрасива, так ещё и этот тип над душой будет «висеть». Точно бык-осеменитель.
— Туди, миленький, — попросила девушка. — Ты не выйдешь.
Гном засопел, пригладил бороду.
— Знаю-знаю что нельзя. Но ведь раньше ничего не происходило. Не произойдёт и в этот раз. Ты же меня знаешь.
— Знаю, — прошептал старик. — Знаю, — сказал громче. — Только всё мне тут в лучшем виде… сделать. Понятно?
— Конечно миленький, — расплылось ожиревшее лицо в улыбке. — Как всегда! Не подкопаешься!
— Факел оставить? — поинтересовался гном.
— Оставить! — выпалил Никита.
Понял, что начал совершенно по иному относиться к свету. Раньше он не придавал этому явлению никакого значения. Вечером надвигалась темнота, но каждое утро всходило солнце. Здесь свет приходил лишь с гномами.
Туди перевёл взгляд с одного человека на другого. Глубоко и многозначительно вздохнул. Покачал головой и вышел к остальным. Факел установил в крепление напротив входа.
— Да ты подходи, присаживайся, — сказала женщина. — Не стесняйся и не бойся. Как говорится — не съем.
Никита чувствовал себя тринадцатилетним подростком на первом свидании. Смотрел на эту огромную жирную тётку и думал: «А что с ней делать?». Победив неуверенность, подошёл. Гномы шептались. Затем громко рассмеялись.
— Присаживайся, присаживайся, — женщина похлопала ладонью рядом с собой. — Я догадываюсь, что мой вид тебе неприятен, но ничего сделать с этим не могу. Прости. Я уже слишком долго здесь для того, чтобы походить на человека.
— А сколько ты здесь? — насторожился бизнесмен.
— Не знаю. Давно. Я сбилась со счёта на девятом ребёнке.
— В смысле «сбилась со счёта на девятом ребёнке»? — Никита медленно опустился на пол.
— Пододвигайся ближе, — положила она ему руку на бедро. — Ты про детей ничего не знаешь?
Бизнесмен покачал головой.
— И не догадываешься?
— И не догадываюсь, — прикинулся дурачком хозяин «Схватишек».
— Узнаю Туди, — хмыкнула женщина. — Он любит говорить загадками, ничего не пояснять, а если просишь что-нибудь растолковать, то злится, как чёрт. А ещё не любит рассказывать новичкам, куда они попали. Ко мне таскает.
— Туди это старый гном? — бизнесмен наблюдал, как рука женщины скользнула по его бедру вверх и там застыла. — Я всё правильно понял?
— Он самый. Единственный, кто разговаривает по-русски. Хотя, насколько я знаю, есть ещё некоторые, кто балакает по-нашему. Племянник императора точно, и ещё кто-то.
— А кто они? — задал Никита навязчивый вопрос, а после из него вырвался целый поток. — Что это вообще за место? Куда я попал? Что со мной будет? Как отсюда выбраться? Почему…
— Тпру-у-у-у! — женщина осадила его словно разогнавшуюся лошадь. — Ишь ты! Разбежался! — рука ласково прошлась по бедру вверх-вниз. — Во-первых, запомни самое главное правило: вести себя надо как можно тише. Как мышь, как призрак. А ещё лучше, как пылинка. Вижу-вижу. Сейчас лопнешь от вопросов. Совсем недавно сюда попал?
— Да.
— Вижу. Раз никто не успел ничего рассказать, значит, вообще молод-зелен.
— Так что это такое вообще творится! — прикрикнул бизнесмен.
— Ты не кричи, не кричи, — похлопала по бедру женщина. — Всё я тебе расскажу, не волнуйся. А криком ты здесь причинишь себе лишь вред.
«Заткнись!» — вспомнил Никита женский голос, предупреждавший, чтоб не кричал.
— … здесь всё надо делать в тишине. Спать, есть. Даже разговаривать. Слышимость просто потрясающая, да к тому же…
— Что-то ты сейчас в голос разговариваешь, а не шепчешь, — упрекнул Никита.
— Конкретно мне можно! — с гордостью произнесла женщина.
— И чем заслужила такую почесть?
— Тебе уже неинтересно место, куда ты попал? — слегка сжала она бедро.
— Интересно, — буркнул Никита. Ему были неприятны эти прикосновения. Зажмурившись, представил, как сидит на диване в подмосковном доме, а к нему подходит Лариса в высоких лакированных сапогах и кожаном боди.
— Ты наверняка что-нибудь слышал об этом народе. У нас их называют по-разному. Гномы, зетте, сиды, чакли, биценты, людки, сирчи, дивьи люди, чудь белоглазая. У них много названий, все я даже не перечислю. Сами себя они называют — сихирти.
— Слышал что-то… — на выдохе пробормотал Никита. Лариса мгновенно забылась.
— Человек заставил уйти их под землю и вот… живут, как видишь, — горько усмехнулась женщина. — Ты не переживай, — провела она по бедру вниз-вверх. — Чего так напрягся? Они добрые. Даже миролюбивы, в принципе. Это мы были до такой степени… подонками, что нападали на беззащитных. Уничтожали их. Вот они и скрылись там, куда человек лезть боится.
— Под землю, — закончил бизнесмен.
Несколько мгновений просидели в тишине, даже щебетание охранников смолкло, будто они уснули.
— Не могу поверить, — помотал головой Никита. — Чушь какая-то! Подземный народ. Сихирти. Гномы. Зачем мы им?! Зачем нас… спаривают? — выдавил последнее слово. Ощущать себя одомашненной скотинкой было странно и больно.
— Всё до смешного просто и до жути страшно. Из детей потом делают безропотных рабов.
— Рабов?! — переспросил бизнесмен, будто в первый раз услышал это слово. — Мне не показалось?!
В ответ тишина. Гномы в коридоре вновь о чём-то защебетали, да с таким энтузиазмом, будто обсуждали прямую трансляцию чемпионата мира по футболу.
— А говорила миролюбивые, — поёжился хозяин «Схватишек», словно температура резко упала на десяток градусов.
— Если девушка не может забеременеть в течение трёх циклов, то её отпускают. Но такое бывает редко. В основном здесь мрут, как мухи. Антисанитария, роды, нехватка витаминов. В общем, тебе предстоит на это насмотреться.
В плясавших по пещере отсветах пламени лицо бизнесмена выглядело, как восковая маска. Женщина подождала, когда он что-нибудь ответит, но так и не дождалась.
— Мужчин здесь несколько. От пяти до десяти, — продолжила она. — Их постоянно водят к девушкам. Кого и куда вести, как раз и решает Туди. Он следит за циклами женщин. Да и сами девушки часто ему помогают. Если мужчина не может три раза подряд переспать с девушкой, его также отпускают. Но такое тоже редко бывает. Вы мужики, обычно сбежать пытаетесь, и ничем хорошим это не заканчивается.
— Не нравится мне слово «отпускают»?! — насторожился Никита. — Попахивает чем-то… плохим.
— Ты прав, — хмыкнула женщина и, словно ненароком, слегка сжала бедро. — Это слово означает, что тебя попросту выведут за пределы Тоннелей, контролируемых Сихирти. Как они называют его — Внешний Мир. А там… — несколько мгновений помолчала, подыскивая слова. — Невесть что. Судя по тому, что наверху об этом ничего не известно, то никто наружу не выбирался. Иногда оттуда, конечно, возвращаются. Несут такую ахинею, что и на уши не натянешь. Прошлый, например, мужчина. До тебя который был. Отпустили его, а он возвращается через три дня. Вид полоумного, слюни пускает, бред какой-то лопочет. Хотели его ещё раз отправить, да не смогли заставить. Пришлось попросту убить.
