змия.
Воин ощутил, как правая рука начала неметь, но всё же нашёл в себе силы выпрямить руку, с усилием сжимая пальцами рукоять меча. Клинок вошёл в голову чудища снизу, наискось, пронзая челюсть и ротовой полости. Горяча кровь чудовища заструилась по кольчужной рукавице ратника.
Голова твари дёрнулась, рванулась назад. Крик боли воина слился с предсмертным криком монстра. А через мгновение огромная льдина под воином треснула и разломилась по полам.
Воин провалился в бесконечный сырой холод. Толща воды сдавила его, навалилась всей тяжестью и потянула вниз. Воин тонул, медленно падая спиной назад, затаив дыхание и глядя в зимнее небо, сквозь покрытую рябью поверхность воды.
Свет мира и жизни слабел вдали, а холод и тьма медленно поглощали обоих лютых врагов — змия и ратника. Это был конец… Или это должен был быть конец?
Ратник выдохнул последний кислород в воду, мысленно ругнулся и бросил щит, который, всё ещё инстинктивно удерживал на левой руке. Чуть погодя, не сумев спрятать меч в ножны, воитель бросил и его. В мыслях ругая себя и змея последними словами, мужчин изо всех сил дёрнулся вверх.
Холод и тьма не отпускали ратника — они продолжали давить на плечи человека, тянули того за ноги и сковывали его руки. Тьма и холод озёрной воды понемногу выдавливали жизнь из человеческого тела. Ещё совсем немного, и сердце его перестанет биться, а горячая кровь начнёт остывать…
Удары пульса глухо и глубоко гремели в ушах и в голове, среди мыслей о спасении. Пульсация крови причиняла тупую боль — вены и артерии, как будто норовили лопнуть от перенапряжения.
Болезненное давление тяжелело в горле и в груди, у воина заканчивался воздух в лёгких. А доспехи на руках только затрудняли каждое движение. Ратник сбросил рукавицы, шлем и сапоги. На нём остались только шерстяные штаны и добротный тяжелый панцирь, но тот в воде было не снять.
С усилием сгребая руками воду, воин толкал водяную толщу ногами. Его взгляд был сосредоточен на небе, что равнодушно смотрело с далёкой высоты за борьбой человека и стихии.
Мимо ратника, в абсолютной тишине, проплыло вниз тело змея. В блёклых лучах света дня, что таяли во тьме под водой, воин увидел застывшие в оскале пасти всех трёх голов и вытаращенные глаза чудовища. Последние пузырьки воздуха вырвались из широких ноздрей на мордах трёхглавого змия. Это озеро стало его могилой.
Насилу и наперекор судьбе, ратник выбрался наружу, к свету. Здесь он с жадностью, судорожно и с хрипом втянул в себя морозный зимний воздух. Он жил. Он дышал! Он выжил!..
Но накатившая зимняя вьюга закружила вокруг промокшего воина в панцире и заставила того инстинктивно сжаться от пробирающегося в тело холода. Воин, лёжа на боку, обхватил колени руками, поджал ноги и вжал голову между плеч. Зубы его сами собой застучали, он чувствовал, как понемногу начинает коченеть. А метель только усиливалась и всё больше свирепела.
Боги словно уже приняли решение насчёт судьбы этого воина — он должен чтобы то ни стало отправиться в мир Нави и стать вечным пленником Чернобога.
Воин ухмыльнулся. Конечно! Как же ещё!.. Уж солнечные чертоги Ирия, ему точно светить не станут — он был не достоин даже думать о том благословенном крае для праведников! Слишком много крови пролил змееборец, слишком многих врагов не пощадил, да и при взятии городов, этот ратник никогда своего не упускал разжиться добычей — будь то золото, разные ценности или женщины павших врагов.
Победитель змия нашёл в себе силы подняться. Опираясь на подрагивающие от усталости и холода руки, воин через силу поднялся и огляделся. Только сейчас, чудом выжив после битвы с крылатым чудовищем, воитель осознал довольно неприятное обстоятельство — он понятия не имел где находился.
А между тем, вдалеке, за верхушками заснеженных холмов и гигантских елей раздался новый чудовищный рёв, а следом ещё несколько. Низкие, немного скрипучие и могучие голоса других крылатых чудищ звучали совсем рядом.
Если зрение у змиев, порой, не самое лучшее, что слух и обоняние — всегда идеальные! И сейчас крылатые твари быстро приближались. Присмотревшись вдаль, воин увидел в небе несколько коротких вспышек пламени. Тварям не терпелось добраться до него и порыве злости они жгли пустой воздух.
— Чтоб у вас крылья отсохли! — от души пожелал воитель, враждебно глядя на далёкий горизонт.
Нужно было срочно уходить, бежать и прятаться. Вообще было чудом то, что ему пришлось драться только с одним чудовищем, которое сумело выследить и настигнуть воина. Да и то, он еле выжил, с учётом того, что змий ему попался да-алеко не самый могущественный и крупный. А вот те, что летели следом… Судя по голосам, должны были быть заметно больше, а значит старше, сильнее и опаснее.
— Паскуды чешуйчатые! — с горячим паром выдохнул воин. — Откуда вы только берётесь в таком количестве⁈ Ваши матери берут пример с крольчих и кошек?!!
Ратник бросился в лес, поспешил затеряться в дебрях. Остальная стая змиев, посланных своих властелином, очень быстро — быстрее, чем ожидал воин — оказалась на месте недавней короткой и яростной схватки. Учуяв кровь родича и человека, крылатые монстры взревели над округой, сотрясая воздух, снег и деревья. Каждое из летающих многоголовых чудовищ было в ярости!
Ещё бы! Презренный человечишка посмел не только поднять руку на одного из них, но и отнял жизнь соплеменника! Такое змии не прощают! Это были настолько гордые и мстительные создания, насколько огромные и могущественные! Воин знал это, но не страшился! Это был уже второй змий в его жизни, которого он отправил к предкам. Что правда первого воитель прикончил совместно с известным богатырём, промышлявшим истреблением таких тварей. Он-то и научил ратника бороться с крылатыми чудищами.
Пробираясь через лес, победитель змия окончательно замёрз и продрог буквально до костей. Мороз забрался не только под намокший и отяжелевший поддоспешник и кожу, безжалостный и ненасытный лютый холод впивался в плоть, вытягивая из человека силы и тепло.
Очень скоро, воин почувствовал опасную сонливость и пугающую усталость. Ступая по пояс в сугробе, босыми ногами, да в окружении метели, он не видел куда шёл и с каждым шагом всё больше терял надежду. Он мог бороться со змием, когда видел врага и мог сопротивляться воде, наблюдая перед собой дистанцию и цель… Но среди снега, леса и метели измученный воин не видел ничего. Зима и холод казались ратнику бесконечными и слишком могучими.
А вместе с тем, среди мыслей о змиях и спасении,
