мимо берег. В этом месте река неслась в узком проходе пробитым ею среди холмов и смотреть на нависающие над водой глинистые берега было не особо интересно, однако другого занятия просто не было. Капитан сразу предупредил чтобы они не слонялись без дела и не мешали команде, выделив их группе место на корме и попросив тревожить его или других членов экипажа только в случае крайней необходимости. Можно было конечно спуститься в трюм и проверить как там их лошадки, но с ними остались Грав с профессором и наверняка там было все в порядке, а выслушивать очередную историю проводника, которую он явно не преминет рассказать, как-то не особо и тянуло. Максим поморщился и повел плечом, затем пошевелил пальцами «загипсованной» руки, которая неожиданно начала чесаться, усиленно давя в себе желание сорвать ненужную лжешину.
— Смотрю очухался, — подошедший Малышев оперся спиною о фальшборт, скрестил руки на груди, окинул Максима насмешливым взглядом и, хмыкнув, поинтересовался: — Ну и что это было, может объяснишь?
— Ты про что? — скосил на него глаза Крамов.
— Да про то самое. Про вчерашнюю «Эпическую битву космо Давида и четырехрукого Голиафа», или нет… «Поединок странствующего рыцаря и злой супермакаки». А может…, — он пощелкал пальцами. — Вот: «Бой храброго космолетчика с коварным инопланетным монстром». Тебе как больше нравится? Мне вот второе импонирует, есть в этом что-то такое…с налетом древности и благородности.
— Язвишь? — поинтересовался Максим.
— Не без этого, — хмыкнул Александр. — А заодно пытаюсь понять, какого хрена ты творишь? Макс, у тебя совсем крыша поехала, или так, частично?
— Тебе честно?
— Желательно.
Максим вздохнул и, стараясь не смотреть в глаза друга, пожал плечами.
— Не знаю, просто накатило что-то… Правда не знаю.
— Блин! — Малышев впечатал себе ладонь в лицо и, проведя ею вниз, проворчал: — Мужику сорок с хвостиком лет, прошел огни воды и медные трубы, но глянь, до сих пор у него «накатывает». Сам-то себя слышишь?
Крамов поморщился.
— Саш, заканчивай, самому тошно, да и поплатился за глупость, до сих пор все болит, — он снова поправил съехавшую с плеча перевязь. — Лучше скажи, как у нас там дела?
— Дела? — Малышев отвернулся, сложив руки на фальшборт и несколько минут молчал, смотря на бегущую внизу воду, затем вздохнул и вновь повернулся к Максиму. — А какие у нас могут быть дела? Плывем вот. Хотя, вру, есть одна новость.
— Так и знал, что ты не просто так пришел.
Крамов сжал зубы и, оттолкнувшись здоровой рукой от палубы, вскочил на ноги, невольно поморщившись от взорвавшейся в боку поганой «бомобчки» неожиданной боли. Секунду стоял неподвижно, прислушиваясь к внутренним ощущениям, затем удовлетворенно кивнул и подошел к внимательно смотревшему за ним Малышеву.
— Пару дней и буду в норме, — сказал он, становясь рядом и с улыбкой подмигивая сидевшей в позе лотоса Киме, которая при первом его движении сразу же приоткрыла глаза, проводила его «сонно-прищуренным» взглядом, улыбнулась в ответ и вновь закрыла их, впав в неподвижное состояние, которое сама она называла «режимом простоя». — Ну так что там за новость?
— Да как тебе сказать, — Малышев провел растопыренной пятерней по растрепанным встречным ветром отросшим волосам, зачесывая их назад. — Вчера, пока ты валялся в отключке, мы с профессором ходили посмотреть на твоего зверя.
— И?
— Не зверь это, точнее не просто зверь… Киборг это, ну или нечто подобное: сверху живая плоть, усиленная подкожной броней, какие-то импланты, сервоприводы. Правда покопаться в трупе нам долго не дали. Оказывается, по местным законам таких существ вскрывать запрещено и их трупы подлежат немедленному сожжению, однако для нас тарцер сделал исключение и пока солдаты готовили кострище… В общем, полчаса у нас было.
— Понятно, — Максим проводил задумчивым взглядом проплывающий мимо «островок» из сухих веток, листьев, водорослей и вздувшегося трупика какого-то небольшого животного, по которому ползали крупные серебристые мухи и, не поворачивая головы, спросил: — Выяснили, что эта тварь там делала?
Малышев отрицательно мотнул головой.
— Нет. Есть подозрение, что что-то охраняла, но вот что? Мы с Марком и твоей ушастой на несколько раз прочесали развалины мельницы — пусто. К тому же не понятно зачем было убивать беженцев, ведь это только внимание привлекло.
— Может в программе прописан определенный сектор охранения и все, кто в него попадает подлежат уничтожению, — предположил Максим.
— Как вариант, — согласился Александр. — А может просто у этой химеры что-то в мозгах перемкнуло, или действительно просто жрать хотела, ведь это наполовину живое существо и кушать ему хоть иногда, но надо.
— Леры, простите, что отвлекаю, но мы подходим к месту вашей высадки, — прервал их разговор, появившийся наверху надстройки капитан баржи. — Времени у нас немного, так что прошу приготовится к высадке заранее.
— И где будем высаживаться!? — поинтересовался Малышев, кивком головы указывая на медленно проплывающий за бортом практически отвесный берег.
— Да прямо там, — капитан махнул рукой куда-то за спину.
Максим с Александром дружно повернули головы в указанном направлении.
Впереди по курсу река неожиданно делала крутой поворот, образуя в месте изгиба каменистую отмель на которой примостился наполовину разрушенный, полузатопленный деревянный пирс. Баржа дала гудок и стала резко сбавлять ход, медленно смещаясь в его сторону. Поднятая ей волна ударила в опорные столбы пирса, заставив часть из них в буквальном смысле заходить ходуном, сбрасывая в воду сгнившие доски настила. Малышев с Крамовым переглянулись.
— Капитан, а вы уверены, что высаживаться на эту развалюху хорошая идея! — крикнул Сашка. — Он под нами не того….
— Так сейчас и проверите, — с усмешкой ответил ему тот и, гаркнув что-то непонятное засуетившимся у борта матросам, добавил: — Готовьтесь, подходим.
* * *
Аска Крала стояла у встроенного в стену огромного зеркала, критическим взором разглядывая отражающееся в нем тощее мускулистое тело с узкой талией и небольшими холмиками грудей, которые были даже меньше чем у матери. Эта мысль скользнула и растаяла, оставив лишь легкую нотку грусти по давно оплаканной потере.
«Какие же глупости порой лезут в голову»— подумала она, едва заметно усмехнувшись и, отодвинув дверцу стенного шкафа, пробежалась глазами по висевшим внутри одеяниям, в конце концов остановившись на темно-зеленом комбинезоне с белыми вставками в районе груди и бедер.
Бегунок черной молнии послушно заскользил по своей зубастой дорожке к горлу, но замер на половине пути, так как часть зеркала с легким треньканьем превратилась в матово черный экран, на котором медленно протаяло изображение синеликого мужчины с необычными игольчатыми волосами.
— Страйнер Крала жду вас у себя через двадцать кмалов[10] и постарайтесь на этот раз не опаздывать.
Экран погас.
— Постарайтесь не
