атмосфера была на удивление обычной. Алекс наполовину сполз со стула, поедая сэндвич. Когда Митчелл закончил говорить, Алекс откинулся на спинку и начал жадно жевать хлеб. Обескураженная Эми, которая все это время стояла молча, вдруг начала хихикать. Ей было девять, а Алексу одиннадцать, так что они, наверное, не совсем понимали ситуацию. Позже Эми рассказала мне, что им обоим было странно такое слышать. Они хоть и знали, что не все в порядке, но ни разу не слышали, как мы ругаемся.
Да, в последние месяцы перед разводом я серьезно полагалась на поддержку друзей, но все-таки не сломалась. Продолжала твердить себе и близким, что я в порядке. «Все хорошо, я в порядке, я справлюсь, все нормально, не волнуйтесь обо мне», – это было моей мантрой. Сейчас мне понятно: я смогла удержать управление, несмотря на то что разваливалась внутри. Эта мантра вновь прозвучала в моей жизни, когда Эми заболела. Она говорила те же фразы и в самые темные дни своей зависимости, и за год до смерти: «Я в порядке, не волнуйтесь обо мне». Я уловила их значение.
Как и во время всех катастроф в нашей семье, ситуацию спасал юмор. Спасибо Господу за смех. Мы со Стефани все время представляли: что, если одна из нас убьет своего мужа, а другая предоставит ей алиби? Учитывая исход событий, ее услуги мне так и не пригодились.
Митчелл съехал из дома в течение пары недель, и кампания по выпрашиванию хомячка, которую Эми развернула за несколько месяцев до этого, достигла своего апогея. «Пожалуйста, мама, давай купим?» – просила она каждые две минуты. У нас уже была кошка по кличке Кэти – она прибилась к порогу нашего дома, мы стали ее подкармливать и потом забрали домой. У нее был черепаший окрас и спокойный нрав, что не могло не радовать – Эми вечно обнимала ее до хруста. Алекс окрестил ее Кэти Буш Уайнхаус, и дети ее очень любили.
Эми было мало объятий с одним питомцем, так что она не переставала клянчить хомячка. Когда она по-настоящему меня достала, я пообещала ей: «Эми, когда папа уйдет, мы купим тебе хомяка».
Я тут же забыла свое обещание. Но не Эми, нет. Как только Митчелл забрал последние пожитки из дома, Эми бросилась ко мне и сухим, спокойным тоном спросила: «Папа ушел – можно завести хомячка?» Эми умела шокировать.
Несмотря на беспорядочные несколько недель, было и много поводов для смеха. Как обычно, Эми была Эми. Даже в девять лет она бесстрашно шла к тому, чего желала. Хотелось бы думать, что это был ее детский способ сказать: «Прошлое прошло, пора двигаться дальше». Но мне кажется, она имела в виду буквально: «Мне срочно нужен хомяк, мама!»
В конце концов я поддалась: хомяка назвали Пенфолд, в честь носящего очки героя любимого мультика Эми «Опасный мышонок». Вместе с тремя золотыми рыбками, Сильвией, Ленноном и МакКартни, кошкой Кэти Буш Уайнхаус и хомяком Пенфолдом у нас было море живности.
Конечно, Алекс и Эми продолжали оставаться частью жизнь Митчелла, и могло показаться, что ничего не изменилось. Они видели его так же часто, как и раньше. Казалось, Эми нормально переживает ситуацию, но я все равно волновалась, действительно ли они были в порядке. Со временем я поняла, что Эми скрывала свои чувства. Она хоть и была шумным и веселым ребенком, но, как и все дети, думала, что Митч бросил их с Алексом. А своим поведением она зачастую хотела привлечь внимание отца. Я уверена, что именно поэтому она хотела не просто заниматься музыкой, а быть в ней лучшей. Оба ребенка заботились о моих чувствах и не поднимали тему о разводе, боясь расстроить меня и ухудшить положение. Я читала интервью, в которых Эми рассказывала о нашем разводе. Она говорила, что видела, как я плачу. Я честно не могу этого вспомнить, так что Эми, вероятно, как всегда, преувеличивала. Наше расставание было очень болезненным, но как только все решилось, я стала относиться к этому как к новому началу. С тех пор у детей было отдельное время для общения с Митчеллом. Остальное время мы проводили втроем.
Синтию, царство ей небесное, эта новость очень огорчила. После ухода Митчелла она сидела в моей гостиной в слезах. Пока я гадала, останутся ли Уайнхаусы в моей жизни, она переживала, что я перестану водить к ним с Ларри детей и мы потеряем контакт. Я заверила ее, что ничего подобного никогда не случится. Что бы ни происходило, семья Митчелла всегда была и будет частью меня. Не могу представить, как тяжело приходится семьям, в которых после развода родителей дети перестают общаться с одним из них, бабушками и дедушками. В нашем случае о разрыве не шло и речи.
Друзья спрашивали меня, верну ли я свою девичью фамилию, но я и не собиралась. Я была Уайнхаус до момента своей свадьбы с Ричардом в 2011 году – после я стала Дженис Уайнхаус-Коллинс.
Прямо перед нашим разводом с Митчеллом мы переехали в новый трехкомнатный дом, расположенный в зеленом глухом переулке под названием Гринсайд-Клоуз. Я часто видела, как Эми сидела на подоконнике, свесив ноги за окно (на высоте 6 метров!), и пела, пела, пела. Бог его знает, о чем думали соседи, потому что она просиживала так часами.
Весной 1994 года практика окупилась, и Эми дали роль Риззо в адаптации мюзикла «Бриолин». Он стал ее выпускным выступлением в начальной школе Осиджа. Она, конечно же, полностью погрузилась в роль. Эми с большим рвением ходила на репетиции после уроков и постоянно напевала песни, расхаживая по дому. Дать Эми роль Риззо было отличным ходом, учитывая типаж персонажа: в «Бриолине» Риззо – неофициальный лидер женской банды «Розовые леди», которая использует жвачку, подводку и свой статус, чтобы скрыть неуверенность. Для школьной постановки мюзикл был весьма успешен. Эми отыграла роль так, словно она и есть Риззо. Она исполнила версию песни «Look At Me, I’m Sandra Dee» и произнесла пару реплик. Хотя ей и было всего десять лет, ее американский акцент звучал потрясающе. А какая она была бесстрашная! Ее дерзкая манера и динамичный голос сияли на сцене, а нервозность выдавало лишь постоянное трепание розовой куртки и черного платья. Пересматривая фильм сейчас, я понимаю, как подробно она его изучила. Эми впитала каждую деталь этой непростой героини. Но оказалось, что втайне она хотела получить главную роль, Сэнди. В своем личном дневнике, который хранится у меня в гараже, она составила список персонажей и тех детей, которым достались эти роли, оставляя комментарий у каждой строчки. Рядом с именем своей одноклассницы Лауры Уоллес, которая получила роль Сэнди, она написала в скобках: «Тьфу!» Рядом с именем Дэнни, игравшего Тоби Ричмонда – или «Тобивоби», как она его назвала, – она написала: «Отличный выбор». Рядом с Риззо она обвела фразу: «Я, Эми!»
К сожалению, в это время у Эми обострились проблемы в школе. Я постоянно гадаю, насколько сильно наш развод повлиял на ухудшение ее поведения. Эми всегда выкладывалась на полную абсолютно во всем и, возможно, поэтому пошла по разрушительной дороге, не думая о последствиях. Иногда мне приходилось тормозить ее, но как бы далеко Эми ни заходила, она вовремя останавливалась. Теперь даже дома она становилась все более неуправляемой. Словно крышку приоткрыли, и Эми начала закипать.
Большинство детей в ее классе хотели учиться, и ее поведение их раздражало. Она была не только громкой, но и надоедливой. Ей нужно было все вокруг контролировать, и это было видно по ее поведению в классе. Эми
