разрывало между ролью классного клоуна и язвительной, озлобленной любительницей потравить других. Но если вы были ее другом, то она защищала вас любой ценой. Ее школьные друзья оставались рядом с ней даже во времена славы.
Я никогда не считала Эми ангелом, но должна рассказать историю, которую не поведает ни одна мать ребенка-изгоя. Ближе к летним каникулам в начальной школе Эми попросили принести в школу две футболки. По традиции «последнего дня перед каникулами» все дети расписывали друг другу футболки памятными фразами в честь выпуска из началки. Эми постоянно все теряла – от домашних работ до личных вещей, – так что я не удивилась, когда она вернулась домой без футболок. Я не знала, что ее футболку исписали ужасными оскорблениями. В тот день Эми из школы забирала моя подруга Стефани. Взглянув на слова, написанные на белой ткани, она сразу же выбросила футболку в мусорный бак.
Все родители знают, что дети могут быть очень жестокими. Возможно, только так ее одноклассники смогли противостоять Эми, не получив от нее по лицу. Судя по всему, Эми носила ту футболку с полным безразличием – даже с гордостью, – отгородившись ото всех привычной для нее стеной. Внутри ей, наверное, было больно, но она никогда мне об этом не рассказывала.
Знакомые мамы и папы одноклассников Эми по доброте душевной старались не рассказывать мне о ее диком поведении. Я благодарна им, однако я была ее мамой и знала, что в Эми сошлись ангел и демон. Было очевидно, что она отличалась от остальных детей. Ей хотелось быть главной и в дружбе, и в соперничестве. Иногда она просто отказывалась подчиняться нормам. Она очень хотела всем нравиться, но в то же время много работала над созданием своей индивидуальности. По мнению Эми, только ее видение мира было верным. Непонимание одноклассниками вызывало в ней бурю негатива.
Эми обожала составлять списки. Тем летом, готовясь к выпуску из начальной школы, она записала 21 имя своих одноклассников и названия школ, в которые те собирались поступать. Она перечисляла свои любимые магазины – обычные масс-маркет-магазины для подростков вроде Miss Selfridge, Topshop и River Island. Она также перечислила спорт, с помощью которого хотела бы поддерживать себя в форме: «одолжить у тети Мэл кассеты с тренировками и степ-платформу», «безумно танцевать» и «флиртовать». Себя она описала словами «громкая», «умная», «честная», «драматичная», «дикая», «с богатым воображением», «внезапная» и «прямолинейная». Больше всего списков касалось ее комнаты. По мнению Эми, ее комната была «красивой», «необычной», «выделяющейся», «продуманной», «мотивирующей», «вдохновляющей», «одухотворенной», «уютной» и, конечно, «крутой». А вот какой она точно не была, так это прибранной. Мне часто снится маленькая Эми. Это не страшные и не грустные сны, и большинство из них разыгрываются именно в ее комнате – самой неубранной из всех, что я видела.
Несмотря на неряшливость, Эми постоянно планировала, как обставит комнату. Это была ее зона комфорта, поэтому она уделяла ей большое внимание. Если Эми хотелось побыть одной, то она пряталась именно там. Комната была уединенной, в ней Эми чувствовала себя в безопасности. Там были только она, ее вещи, ее записи и ее музыка. Комната стала местом, где она могла выразить себя, как нигде больше. Если Эми требовалось купить что-то для интерьера, то она хитрила. Попросив что-то у меня и получив отказ, она бежала к Митчеллу с той же просьбой. Если не срабатывало и с ним, то она шла к дедуле Эдди и бабуле Синтии, что тоже работало с переменным успехом.
Одно ясно точно: ее записные книжки тех лет почти не отражают какие-либо психические проблемы, с которыми она боролась последние годы своей жизни. Я очень старалась не позволять событиям последних лет ее жизни и газетным статейкам нарушить мой позитивный настрой и сделать меня циником. Лишь изредка я читаю или слышу вещи, которые нарушают текущий жизненный уклад.
За эти годы об Эми написали много книг, но ни один автор не связался с нами, ее семьей, чтобы согласовать публикацию. Пару лет назад вышла книга с очень плохой исследовательской базой, в которой утверждалось, что Эми пыталась покончить с собой в десятилетнем возрасте. Там говорится, что Эми была с другом (имя которого, что неудивительно, не называется), когда начала хвататься за живот, а из ее рта пошла пена. Эми якобы сказала, что у нее случилась передозировка таблетками. Сомневаюсь, что у автора была другая причина для такого идиотского заявления, кроме желания продать побольше книг. Но даже самый глупый человек поймет, что эта история – полная чушь. Десятилетний ребенок с передозировкой таблетками и чудесным исцелением не мог не привлечь чьего-нибудь внимания. Удивительно, что «друг» не позвал на помощь и не рассказал обо всем взрослым.
Я злюсь, что вообще вспомнила эту книгу и лишний раз ее прорекламировала. Однако я обязана прояснить ситуацию за Эми, так как сама она этого уже не сделает. Эми действительно была сложной и проблемной. Да, она встала на путь, о котором никто не мог и подумать. И он закончился трагически. Но в десять лет Эми не хотела покончить с собой.
Ее дневники, наоборот, показывают, что в целом она была среднестатистической девушкой из Северного Лондона со слишком ярким воображением, макияжем, парнями и желанием найти свое место в этом мире. Через записи проявляется любовь Эми к поэзии и написанию историй. Она отлично знала английский язык, и я помню те дни, когда она плотно занялась написанием хайку – коротких, но требующих мастерства японских четверостиший. Ее стихотворения часто не имели смысла, но она часами работала над ними в своей комнате, подбирая слова. Вот два примера стихотворений из 1995-го, «Жизнь» и «Безумие»:
Жизнь как панк, Идущий мимо забегаловки. «Потеряйся, чувак» – Слова хиппи. Жить влюбленным – это круто, Жизнь – говно, если он тебя любит, Но только как друга. «О чем ты думаешь?» – Спрашивают меня друзья. Но они не знают о завтра, Как я знала о вчера.
* * *
Одни считают себя клубникой, Но яблоки это оспорят. Всем адекватным, кто это читает, – Это просто безумие. И пусть все таращатся и палят На кошек, считающих себя псами, Чокнутым просто плевать. И курицы думают, что они лягушки. Ты слышишь фиолетовый? Печальный ответ. Подводя черту под жизнями этих несчастных ребят, Я скажу два слова: безумный ад.
Мне очень нравится читать эти детские стишки. В суматохе ее воспитания я забывала, что Эми была очень креативным ребенком. Вместо этого я видела непослушную девчонку – роль, которую Эми играла, чтобы соответствовать чужим ожиданиям. Роль, привлекающую к ней внимание. В начале ее карьеры я видела, что история повторяется снова и снова. Чем неувереннее Эми себя чувствовала, тем более разрушительным становилось ее поведение. К сожалению, именно оно притягивало к ней взгляды публики.
Не помню, чтобы Эми говорила мне о желании стать звездой. Но мой парикмахер в Барнете вспоминала, что Эми постоянно просовывала свою голову в дверной проем салона, когда мы занимались шопингом неподалеку, и говорила, что хочет прославиться. Увидеть свое имя в свете софитов – мечта многих детей, так что слова Эми наверняка не воспринимали всерьез. В 1993 году Эми и ее подруга Джульетт создали рэп-дуэт Sweet’n’Sour, вдохновленный американской хип-хоп-группой Salt’n’Pepa. Эми по-прежнему любила Майкла Джексона, но теперь она начала слушать больше американского хип-хопа, особенно женские группы вроде TLC, которые тогда были на
