Отец Бориса Ивановича (21) умер молодым, поэтому, возможно, не выявил тех способностей, которые мог получить от матери, рожд. Шереметевой. Ее дядя, Василий, отличался красноречием и начитанностью, что не мешало ему, правда, играть очень некрасивую роль в смутное время. Ее брат был способным воеводой, а двоюродный племянник – гр. Борис Петрович – известным сподвижником Петра I в борьбе со шведами.
Первая жена кн. Бориса Куракина была родной сестрой первой супруги Петра, теткой царевича Алексея. Лопухиных Куракин называет людьми злыми, «низкого ума». Можно было бы по всем данным безоговорочно принять это мнение, если бы среди них не было известного масона Ивана Владимировича, своим духовным обликом очень похожего на Ю. Ф. Самарина. Поэтому вопрос о родовых лопухинских свойствах осторожнее оставить открытым.
Менее ценные задатки могла дать другая бабушка Юрия Федоровича – Екатерина Николаевна, урожд. кн. Хованская – «женщина крайне слабая и нервная, очень впечатлительная и увлекающаяся», большая любительница театра. «Природа порывистая, беспокойная, заносящаяся» отличала кн. Хованских, а «невоздержность языка» очень часто навлекала беду. Так было в XVI веке, так оно оставалось и в XIX в., и по отношению к наиболее известному и характерному члену рода метко выражено прозвищем «Тараруй». Носитель его – кн. Иван Андреевич – предводитель стрельцов в 1682 г., вскоре же сложивший голову на плахе, был двоюродным братом кн. Ивана Никитича (№ 29) и по некоторым родословным показан дедом Василия Петровича (№ 43). Теми же качествами обладал род Плещеевых и отчасти кн. Пожарские. Все три рода в целом не выдаются умом.
Салтыковы, как уже указывалось, были люди хитрые, способные и сдержанные, но для Самарина родство с ними вряд ли имело серьезное значение. Равным образом несущественно и не особенно ценно действие шафировской крови. Барон Петр Павлович и его родня, Копиевы и Веселовские, были люди острого ума, покладистой совести и большой ловкости в практических делах. «Живость ума» граничила у них с неуравновешенностью.
IV. С. Н. ТРУБЕЦКОЙ (таб. V) Князь Сергей Николаевич Трубецкой и его брат Евгений тоже общественный деятель и философ, по отцу и по матери находятся в близком родстве с семьей Самариных. Эти линии, упирающиеся в боярина Матвеева, поэта Нелединского и кн. Бориса Куракина, нужно признать наиболее важными в смысле наследственности. Их одних было бы вполне достаточно, но и другие фамилии могли кое-что добавить. Так, кн. Трубецкие – наследники голицынских способностей; родня Сергея Николаевича с Львом Толстым. Кн. Евфимия Григорьевна Урусова, урожд. кн. Щербатова, роднит его с Чаадаевым и имеет среди своих потомков таких деятелей, как гр. П. Д. Киселев, его племянники, известные братья Милютины с детьми, князь П. А. Кропоткин, член Госуд. Думы кн. А. П. Урусов, его двоюродный брат адвокат, защитник Нечаева, кн. А. И. Урусов и другие. Дальним родственником С. Н. является радикальный публицист кн. В. А. Черкасский. Позволительно думать, что татарские мурзы и кавказские князья дали только имя, а способностями своими Урусовы и Черкасский обязаны другим фамилиям. Но можно выставить версию, что потомки вольных, полудиких горцев и степняков, окультивированные к XIX веку европейскими наследственными и внешними влияниями, почувствовали родную стихию в русском общественном, либеральном и, наконец, революционном движении, и этим придать самодовлеющее значение фамилиям этих инородцев.
У кн. Козловских до XVIII века трудно заметить что-либо, кроме горячего нрава, но затем к этому прибавляются «живость ума» и литературность. Брат кн. Татьяны Алексеевны Трубецкой, кн. Федор Алексеевич Козловский, – поэт; из других назовем князя Петра Борисовича, разносторонне одаренного человека, поэта и математика, родным племянником которого был композитор А. С. Даргомыжский.
О Глебовых, предках Трубецкого, Толстого и Пушкина, имеющих в своем роду нескольких поэтов, мы все же не решаемся высказаться положительно.
Прадед Сергея Николаевича, кн. Петр Христианович Витгенштейн, полководец, отличившийся в Отечественную войну 1812 г., «муж характера благороднейшего», представитель одного из древнейших германских родов, имел племянницу, кн. Марию Федоровну Барятинскую, урожденную гр. Келлер. Она известна своей благотворительностью, а ее муж – кн. Иван Иванович (праправнук кн. Федора Юрьевича, см. табл. IV, 110) – занятиями агрономией. Их сын – Александр – фельдмаршал, кавказский герой, дочь гр. Ольга Ивановна Орлова-Давыдова, бабушка близнецов князей Петра и Павла Дмитриевичей Долгоруковых, деятелей кадетской фракции Госуд. Думы. (Они по другим линиям близкие родственники нескольких декабристов и общественных деятелей.)
Фамилия кн. Долгоруковых выдается отчетливостью родового облика, но ввиду дальнего родства ее с кн. С. Н. Трубецким и возможных возражений по поводу того влияния, которое она оказала, мы не будем ради нее выходить из рамок общего краткого плана статьи.
Мать Сергея Николаевича вышла из очень интеллигентной семьи Алексея Александровича Лопухина (30), известного, так же как и его сестры, дружбой с Лермонтовым, и Варвары Александровны, урожд. кн. Оболенской, передающей Сергею Николаевичу основные черты духовного склада своего деда – поэта Ю. А. Нелединского (61). Незаурядна и фамилия кн. Оболенских.
В первых своих поколениях Оболенские с фанатической горячностью и хорошими способностями служили московским князьям. Эти черты в большей или меньшей степени остались во всех ветвях дома Оболенских (кн. Репнины, Лыковы, Щербатовы, Долгоруковы и др.). После гонений, пережитых при Иване Грозном, род, подобно некоторым иным (Колычевы, Муравьевы), заметно сдал. Собственно кн. Оболенские (без двойной фамилии) в течение нескольких поколений занимали скромное служебное положение и чуть не вымерли (из 5–7 человек всех членов в данном колене потомство оставляли 2–4). Но с XXVII колена от Рюрика (к которому принадлежал Петр Александрович, 11) фамилия, как пережившая тяжелый кризис, снова набирается сил, число ее членов начинает увеличиваться (XXVII кол. – 9 ч.; XXVIII – 18; XXIX – 52), и вместе с тем духовный склад ее обнаруживается обновленным и перестроившимся: горячность смягчается, но «живость» ума остается и предопределяет интеллигентность, выразившуюся в литературном творчестве Оболенских; они преимущественно мемуаристы и авторы научных произведений. Среди кн. Оболенских, потомков Петра Александровича, главным образом сыновей и внуков, 9 литераторов (12 % общего числа), среди потомков его троюродного брата, князя Николая Петровича, 6 литераторов (13,6 %), среди прочих князей Оболенских за 11/2 последних века 1 литератор (2 %), в общей сложности по роду Оболенских за XVIII–XIX вв., включая и литераторов, не вошедших в роспись, 21 писатель (11 % общего числа членов рода, живших в это время). Потомки Петра Александровича представляют наиболее выдвинувшуюся службой и способностями ветвь фамилии. Мать П. А., Анна Михайловна Милославская, была правнучкой известных в истории: боярина Ивана Богдановича Милославского (66), думного дьяка Емельяна Игнатьевича Украинцева и «именитого человека» Данилы Ивановича Строгонова (19). Князья Вяземские в целом фамилия заурядная, но с конца XVII века начали постепенно выдвигаться по службе. Брат кн. Екатерины Андреевны был дедом поэта кн. П. А. Вяземского.
VI. П. А. КРОПОТКИН (таб. VI)
Большинство, если только не все, предки Кропоткина принадлежат к фамилиям с беспокойным или живым, легко поддающимся увлечению темпераментом. Способностями своими Петр Алексеевич и брат его Александр, астроном и революционер, застрелившийся в Сибири, обязаны главным образом матери. Но и линия отца не вовсе бесталанна. Прежде всего повторим, что через Урусовых и далее Щербатовых Кропоткин в родстве с несколькими видными общественными деятелями XVIII–XIX веков и философом Чаадаевым.
Обширная фамилия князей Гагариных в целом средняя по уму и скорее живого, чем спокойного темперамента. В XVIII–XIX веках на культурном поприще выступали 3 семьи их, из разных ветвей рода. Одной такой семьей были потомки кн. Ивана Васильевича (155) и его жены Марфы Васильевны, урожд. Поздеевой. По нашему предположению, она была дочерью стольника Василия Матвеевича П., внуком которого является известный масон Осип Алексеевич П. (1742–1820), пострадавший при преследованиях масонства, слывший очень умным человеком, но «со странностями». «Выдающимся масоном» и вместе с тем страстным любителем театра был брат кн. Пр. Ал. Кропоткиной – сенатор князь Иван Алексеевич (1771–1832). Его сыновья и внуки уже менее значительны по своей служебной и общественной деятельности. Двое из них вошли в состав русских литераторов (один – сельский хозяин, другой – мемуарист).
Справедливость требует заметить, что и среди князей Кропоткиных есть несколько литераторов, но родовым их свойством был только беспокойный характер, отмеченный прозвищем родоначальника. Между прочим, потомком кн. Михаила Васильевича (№ 44) является Феликс Феликсович князь Юсупов гр. Сумароков-Эльстон. По линии матери не только родственники, но и прямые предки Петра Алексеевича обладали бунтарским темпераментом и способностями. Мы сочли уместным сделать о ней более подробное сообщение, чем о других фамилиях.
