При виде нового феномена островитяне застыли с раскрытыми ртами. Тем временем через одну-две минуту конус изменился. Свечение стало расплываться, ослабевать и вскоре совсем погасло. До того времени не достигавший острова дождь беспрепятственно хлынул и тут же промочил до нитки всех свидетелей этого чуда.
Аборигены группами окружали европейцев, стоя на площади неподалеку от церкви. Пять сфер быстро опускались, следуя одна за другой, сделали круг над островом и стали удаляться, задержавшись лишь на несколько секунд над «Мендозой». Полинезийцы провожали их взглядами до тех пор, пока они не ушли за горизонт. Последняя сфера, теряя высоту, казалось, погрузилась прямо в океан.
Дрожа от холода, члены экспедиции, кто голый по пояс, кто в прилипшей к телу рубахе, подошли к мэру Хореко. Возбужденный Тонио, резко жестикулируя, кричал, обращаясь к небу:
— Они вернулись и спасли нас! Впрочем, — продолжал он уже более спокойно, но с самым серьезным видом, — я уже видел это во сне. Без их помощи водяной вал смыл бы Рапа-Нуи и мы бы все сейчас были в брюхе у акул!
Аборигены торжественно подтвердили это, кивая головами.
— Все ночи, начиная с самого первого раза, старая Тюпютахи заставляла жарить цыплят в земляных печах[29], чтобы нам «очень повезло». Но, чтобы «шанс» сохранился, каждый должен принести жертву. В противном случае они вернутся, и тогда горе нам!
Этого «еретического» призыва, да еще произнесенного с таким надрывом, нервы падре Кинтаны никак не могли выдержать.
— Несчастный, — угрожающе завопил он, тыча пальцем в мэра. — Разве это слова христианина?!
— Я христианин и крещеный! — сурово возразил ему мэр, ударяя себя кулаком в грудь. — Но кем бы я себя ни называл, мой Аку-Аку пришел и сказал мне во сне, что они должны скоро вернуться, что…
— Кто это они! Кого ты видел во сне? — непримиримо настаивал падре, пытаясь выяснить, что же пошатнуло веру Хореко.
Смущенный этим прямым вопросом, мэр заколебался, почесал мокрый затылок, проконсультировался взглядом с окружающими соотечественниками, а затем сам решил перейти в нападение.
— Moai Kava Kava Хоту Матуа и его воины!
— Что?! — гомерически захохотал падре, заставив вздрогнуть своего оппонента. — И ты хочешь нас убедить, что сюда приходили духи ваших предков и их свита?! Предки мертвы. Умерли уже давно, и, полагаю, вы их не увидите до самого Страшного суда! Хоту Матуа, ваш легендарный предок, конечно, находится в Раю! И вряд ли он пожелает покинуть его, чтобы спуститься сюда и взбаламутить вас!
— Подожди! Я вовсе не говорил, что он хотел нас взбаламутить, — запротестовал мэр. — Вы сами видели его сейчас, когда он пришел защитить Te Pito o te Henua от огромного водяного вала!
— Скажем точнее, мы видели светящиеся сферы… таинственные лучи в форме конуса, которые преградили путь волнам, — осторожно вмешался чилийский губернатор.
— Не эти ли голубоватые шары видели некоторые из вас десять дней назад? — стараясь говорить простодушно, спросил этнограф.
Маева Парои бросила на него опасливый взгляд. Дело в том, что подобный вопрос касался событий, которые были табу, и чувствительно задевал мэра. Он надолго задумался, глядя на extranjeros. Его восхищение этнографом достигло высшей стадии. Приняв решение, он повернулся к согражданам и тоном, не терпящим возражений, заявил в их адрес:
— Расходитесь! Отправляйтесь спать! У меня еще дела…
Кивком головы, сопровождавшимся подмигиванием, он пригласил Христиана Денуае следовать за собой. Оба двинулись, но не в дом мэра, а в сарайчик в глубине палисадника, использовавшийся как курятник, погреб и чердак. Лицо Тони пылало, волосы прилипли ко лбу. Он зажег свечку и сделал серьезное лицо. Проглотив уже готовый вырваться смешок, этнограф рассудил, что, может, действительно момент достаточно торжественный. Проснувшиеся на насесте куры кудахтали, роняя перья и выражая свое удивление. Все вместе мало соответствовало церемонии переговоров.
— Ты мой брат, Теснуае, — провозгласил мэр. — И я буду с тобой откровенен, поскольку тебе и так известны многие вещи. Tangata manu[30] действительно десять дней назад приходили, но видели их очень немногие. Все было не так, как этой ночью, когда все видели, как они летали.
— Почему ты считаешь, что эти сферы были «людьми-птицами»?
— А разве ты не видел, что они прилетели с Моту-Нуи, — удивился тот.
— Они прилетали и из других мест, — сказал Христиан.
— Раз ты не знаешь, что это «люди-птицы», то твой Аку-Аку плохо информирован, — защищаясь, проговорил мэр.
Включившись в игру, этнограф перешел в наступление на поле соперника.
— Да нет. Он информирован даже больше твоего и значительно сильнее, чем ты думаешь, Тонио — Например, он снял для меня табу с острова Моту-Нуи, и ни один призрак не осмелится помешать мне найти знаменитую секретную пещеру… вход в которую никому не известен, а мне будет открыт. Ты понял, что я хочу сказать?
— Мэр понял. Он вспомнил предание, что на этом острове находится загадочная пещера, являющаяся табу, где укрыты многочисленные ронго-ронго — деревянные дощечки с непереводимыми знаками. Речь шла о бесценных сокровищах, священных реликвиях, точное место нахождения которых не знал даже его собственный Аку-Аку!
Могло ли быть так, чтобы Аку-Аку extranjeros открыл ему место входа в священную пещеру, которую безуспешно искали столько исследователей, а расположение было тайной для самих жителей острова Пасхи?
— Никто не знает, где находится эта пещера, — глухо сказал он. — Легенды говорят о ней, но нет уверенности, что это правда…
— А я верю легендам, Тонио. Они просто размытые отражения древних реальностей, со временем забытых.
— Могу ли я… помочь тебе искать эту пещеру?
— Конечно. Твоя помощь будет для меня очень ценной…
Переполненный до краев признательностью, мэр потряс руку этнографу, задул свечу и вздохнул:
— Ты мой брат, Теснуае…
Он вышел первым и замер под продолжающимся дождем, раскрыв рот и потеряв дар речи. Этнограф проследил за его взглядом и увидел в небе след ракеты, которая взорвалась снопом красных искр. За ней взлетела вторая и, догорев, упала в воду.
— Эти ракеты летят с Моту-Нуи, — констатировал Денуае, мысленно спрашивая себя, не стоит ли притвориться ясновидцем. Кто может запускать ракеты с островка, о котором только что говорили?
— Твой Аку-Аку, Теснуае, очень сильный! Это он подает знак с острова «людей-птиц»! Это знак для тебя, — уважительно пробормотал мэр, — чтобы дать тебе хороший шанс! На твоем месте я бы отправился посмотреть, что это, — посоветовал он, но не стал набиваться в сопровождающие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
