В аптеке я купила все возможные тесты, включая те, что показывали беременность на самой ранней стадии. Если отцом действительно был Гриффин, то все произошло в Бойсе, а с тех пор прошло всего несколько недель. Наверное, срок был еще слишком маленьким, чтобы тест определил состояние сестры, но кто знает? Я не была специалистом в таких вопросах, так что пришлось положиться на медицину.
Конечно, я бы предпочла, чтобы сестра сама купила все необходимое, а за прилавком аптеки стояла какая-нибудь девушка, а не парень лет двадцати с небольшим, но тем не менее я нагрузила корзинку упаковками тестов и подошла к фармацевту, бормоча:
– Это, вообще-то, для сестры…
Парень усмехнулся, но не сказал ни слова. Я была уверена: он решил, что я лгу. Странно, но я вдруг ощутила желание накинуть на себя что-нибудь попросторнее, хотя на мне и так была плотная куртка. Для меня покупка теста на беременность была сродни покупке презерватива, как будто такой выбор заставлял вспыхнуть у меня на лбу огненную надпись: «Я занимаюсь сексом!» Впрочем, тесты должны были, наверное, кричать: «Я занималась сексом!»
Оставалось только надеяться, что я не наткнусь на кого-нибудь из знакомых.
К счастью, этого не случилось, и я вышла из аптеки с пылающими щеками, но в целом не пострадавшей гордостью. Когда я вернулась в нашу квартиру, сестра ждала меня. Я нашла ее скорчившейся на диване, под одеялом, и дрожавшей, словно она только что посмотрела отличный фильм ужасов. Вздыхая, я протянула ей бумажный пакет, но Анна его не взяла.
Опустившись перед ней на колени, я отложила пакет в сторону и стала гладить шелковистые волосы сестры.
– Эй, все будет в порядке, сестренка! – Постаравшись, чтобы мой голос прозвучал как можно бодрее, я добавила: – Может, ты вовсе и не беременна. Ты что, не принимала таблетки?
Сама я принимала соответствующие средства с тех самых пор, как наши отношения с Денни зашли достаточно далеко, и предполагала, что Анна делает то же самое.
Сестра посмотрела на меня с совершенно несчастным видом:
– Обычно принимала…
Я подавила желание прочитать ей проповедь на тему: «Нельзя же быть такой беспечной», – Анна была слишком испугана, и последним, в чем она нуждалась, были мои наставления. Так что я просто улыбнулась и погладила ее по ноге:
– Хочешь, я тебе помогу?
Вытаращив глаза, она уставилась на пакет, лежавший на полу за моей спиной:
– Нет, спасибо. Пописать я и сама в состоянии.
Вздыхая, я наблюдала за тем, как Анна встала, схватила пакет и рванулась в ванную. Я попыталась представить себе эту полную энергии девушку беременной, но не смогла.
Несколько минут спустя сестра вышла из ванной, держа в руке пять полосок. Она с ужасом смотрела на них, как будто ожидала, что они прямо сейчас начнут называть ее мамочкой.
– Ну так как там?
Подойдя к сестре, я посмотрела на влажные бумажки – все они были пустыми, без синих полосок.
– Может быть, надо еще минуту-другую подождать, Анна…
Она взглянула на меня, и ее щеки вспыхнули.
– Я еще и ждать должна? Я должна сидеть здесь и ждать, выясняя, кончена моя жизнь или нет?
– Анна, твоя жизнь вовсе не должна кончаться из-за бере…
Сестра стремительно прижала палец к моим губам, заставляя замолчать:
– Не произноси вообще этого слова на букву «б»! Это к несчастью!
Вытаращив глаза, я понадеялась, что сестра вымыла руки, и предпочла замолчать.
Проведя ладонью по волосам, Анна снова уставилась на полоски в своей руке.
– Мне надо выпить, – пробормотала она.
Она шагнула в сторону кухни, но я схватила ее за руку.
– Анна, ты не можешь пить, если ты бе… – Она окатила меня бешеным взглядом, поскольку я снова чуть не произнесла запретное слово, и я тут же поправилась: – Если ты ждешь ребенка.
Я улыбнулась тому, как ловко вывернулась, сестра же нахмурилась:
– Да пошло оно все! К чертям собачьим!
Вырвав из ее руки полоски, я толкнула Анну на диван. Она не сводила глаз с проклятых тестов. Мне даже показалось, что я могла бы ввести ее в транс, помахав ими перед ее носом, и на самом деле захотелось сделать это, потому что каждые десять секунд она спрашивала:
– Ну, что там?
Поглядывая на полоски, я отвечала одно:
– Наберись терпения.
После десятого вопроса я заметила какие-то изменения на бумажках. Поскольку на очередной вопрос я не ответила мгновенно, Анна вскочила. Вытянув руку, я удержала ее на расстоянии, пытаясь одновременно следить за тем, как менялся цвет тестов.
– Ну, каков приговор? – спросила Анна, хватая меня за руку.
– Пока не знаю.
Прищурившись и все же надеясь на лучшее, я не сводила взгляда с маленького листка, на котором простыми английскими словами обозначалась судьба. Когда эти слова прямо у меня на глазах стали отчетливыми, я чуть не вскрикнула.
Моя сестра уже просто сходила с ума, а я, хотя и пыталась говорить нормальным голосом, сумела выдавить из себя лишь шепот:
– Ты беременна… Это точно.
Глаза Анны расширились и остекленели. Отпустив мою руку, она тихо уточнила:
– Что, они все это говорят?
Как будто если бы одна полоска сказала «нет», можно было бы забыть о тестах.
Я снова посмотрела на листки, потом на сестру. Все бумажки твердили о ее беременности: на одной проявился плюс, на двух других – голубые полоски, а еще на одной даже показалось улыбающееся личико. Добавьте все это к той, на которой отпечаталось слово «Беременна», – и ошибка исключена.
Кивнув сестре, я грустно улыбнулась:
– Все. Поздравляю, Анна, у тебя будет ребенок.
Анна зарыдала, но вовсе не от радости.
Наконец взяв себя в руки, она, похоже, убедила себя, что результат можно изменить.
– Нет! – заявила она.
Схватив полоски, она направилась в ванную и по дороге отчаянно закричала:
– Ни черта подобного! Все это ошибка! Я не беременна!
Я осторожно пошла следом за взбешенной сестрой, пытаясь помочь ей так, чтобы при этом мне самой не оторвали голову. Когда дверь ванной с грохотом захлопнулась за Анной, я робко постучала в нее:
– Анна? Что это ты там делаешь?
Голос сестры дрожал от страха и ярости, когда она выкрикнула в ответ:
– Я проверяю все остальные! Потому что это чушь, ошибка! Им меня не уничтожить! Ни за что!
Не желая говорить сестре, что беременность вполне возможна, я вздохнула. Гриффин, может, и полный идиот, однако его сперма и сама сообразила, что ей делать.
– Ты уверена, что это именно Гриффин? – очень тихо спросила я.
Понимая, что моя темпераментная сестричка вполне может придушить меня за то, что я по сути во второй раз назвала ее шлюхой, я сама поморщилась от собственных слов. Дверь со скрипом открылась, и пара сверкающих зеленых глаз уставилась на меня.
