– А она далеко? – Встречный поток воздуха все ощутимее бил мне в лицо.
– Вы хотите сказать – глубоко?
– Да!
– Восемь фатомов.
Я в уме перевела эти старинные единицы в метры и на этот раз все-таки вскрикнула.
– Это же почти четырнадцать метров! Четырнадцать метров под водой!
– А чего вы хотите? Это же подводная база!
– Как, по-вашему, должна я чем-нибудь дышать?
Океан стремительно приближался.
– Это не проблема. У ковров-самолетов есть примитивное защитное поле. Восемь фатомов оно выдержит. Держитесь крепче!
И я изо всех сил вцепилась в ковер.
Джонни уже ждал меня. Подводная база оказалась темной, сырой и какой-то заброшенной. Портал наверняка армейский: я таких раньше не видела. Миновав его, я с облегчением вышла на залитую солнцем городскую улицу. Там и ждал меня Джонни.
Мы шли мимо старых домов по безлюдным улицам, и я рассказывала ему про Косу. Небо было светло-голубое, но вечереющее. И никого вокруг.
– Эй, – спохватилась я, – где это мы?
Все было невероятно похоже на Землю… и в то же время небо, гравитация, сама фактура этого места были не похожи ни на что.
Джонни улыбнулся.
– Попробуйте угадать. И давайте еще немного пройдемся.
Мы пошли дальше по широкой улице. Слева от нас были какие-то развалины. Я снова остановилась и принялась их разглядывать.
– Это Колизей, – услышала я свой собственный голос. – Римский Колизей на Старой Земле. – Я огляделась вокруг. Старинные дома. Мощенные булыжником улицы. Под легким ветерком чуть шевелится листва. – Это реконструкция города Рима со Старой Земли. – Я старалась, чтобы мой голос звучал не слишком удивленно. – Мы что, на Новой Земле?
Впрочем, я сразу поняла, что это не так. Новую Землю я знаю прекрасно. Там все другое – и небо, и запахи, и сила тяжести.
Джонни отрицательно покачал головой.
– Мы вообще не в Сети.
Я замерла.
– Этого не может быть.
По определению, любой мир, куда можно добраться по нуль-Т, входит в Сеть.
– И тем не менее мы не в Сети.
– Где же мы в таком случае?
– На Старой Земле.
И мы пошли дальше. На пути нам встретились еще одни развалины.
– Это Форум, – пояснил Джонни. А когда мы начали спускаться по длинной лестнице, он добавил: – Впереди Пьяцца ди Спанья – площадь Испании. Там и переночуем.
– Старая Земля, – произнесла я. То была моя первая реплика за двадцать минут. – Мы совершили путешествие во времени?
– Это невозможно, госпожа Брон.
– Тогда – что-то вроде тематического парка?
Джонни рассмеялся. Какой приятный у него был смех – естественный, непринужденный.
– Возможно. Я и сам не знаю, зачем создали эту штуку. Это… модель.
– Модель. – Прищурившись, я смотрела вдоль узкой улочки на красный диск заходящего солнца. – Мне приходилось видеть голограммы Старой Земли. И знаете, похоже. Как будто я действительно там.
– Модель очень точная.
– И все-таки где мы? Я хочу сказать, возле какой звезды?
– Номера я не знаю, – ответил Джонни. – Где-то в Скоплении Геркулеса.
Едва удержавшись, чтобы не переспросить, я присела на ступеньку. С появлением двигателя Хоукинга человечество исследовало, колонизировало и связало нуль-Т-каналами множество миров, разделенных порой тысячами световых лет. Но никто еще не пытался достичь бурлящего ядра Галактики. Человечество освоило лишь один из спиральных рукавов и делало сейчас первые шаги за пределы своей колыбели. А тут – Скопление Геркулеса.
– Зачем Техно-Центру понадобилось строить копию Рима в Скоплении Геркулеса? – спросила я.
Джонни сел рядом. Мы смотрели на голубей, разгуливавших по площади. Внезапно они все разом взмыли в воздух и закружили над крышами.
– Этого я не знаю, госпожа Брон. Я многое еще не изучил… да, честно говоря, до последнего времени и не стремился.
– Ламия, – негромко произнесла я.
– Что?
– Зовите меня просто Ламия.
Джонни наклонил голову ко мне и улыбнулся.
– Спасибо, Ламия. Кстати, сдается мне, они скопировали не один только Рим. Тут вся Старая Земля.
Я оперлась ладонями о нагретую солнцем каменную ступеньку, на которой сидела.
– Вся Старая Земля? С… континентами и городами?
– Думаю, что так. Правда, за пределами Англии и Италии я не был – исключая путешествие морем. Но кажется, аналогия полная.
– Бог ты мой! Зачем им все это?
Джонни медленно кивнул.
– И в самом деле! Только ваш Бог тут ни при чем. И вообще, давайте зайдем ко мне, обсудим все, а заодно и поедим. Похоже, эта модель как-то связана с моим убийством.
«Ко мне» так «ко мне». Джонни занимал квартиру в большом доме у подножия мраморной лестницы. Из окон открывался вид на площадь, которую Джонни называл «пьяцца», и лестницу, которая вела к большой церкви из желто-коричневого камня. Внизу, посреди площади, бил фонтан в виде корабля, нарушая плеском воды вечернюю тишину. Джонни сказал, что фонтан проектировал Бернини,[36] но это имя мне ничего не говорило.
Комнаты были небольшие, хотя и с высокими потолками, мебель неказистая, но украшенная искусной резьбой. Узнать по стилю, когда ее изготовили, я так и не смогла. Никаких признаков электричества или современных бытовых приборов. У дверей и потом, уже наверху, я пыталась заговорить с домом, но он не отозвался. А когда на площадь и город спустились сумерки, за высокими окнами зажглись редкие фонари, в которых наверняка использовался газ или какое-нибудь другое допотопное горючее.
– Это из прошлого Старой Земли, – сказала я, прикасаясь к пышным подушкам. И тут только до меня дошло. – Китс умер в Италии. В начале… девятнадцатого века. Или двадцатого? Это… тогда?
– Да. Начало девятнадцатого века: 1821 год, если быть точным.
– Значит, весь этот мир – музей?
– О нет! Различные районы соответствуют различным эпохам. Все зависит от объекта.
– Не понимаю. – Мы перешли в комнату, заставленную громоздкой мебелью, и я устроилась у окна на диване, украшенном странной резьбой. Золотистый вечерний свет играл на шпиле той желто-коричневой церкви. На фоне темнеющего неба кружились и кружились белые голуби. – И что же, миллионы… кибридов… живут на этой липовой Старой Земле?
– Вряд ли, – ответил Джонни. – Думаю, их тут столько, сколько нужно для каждого конкретного проекта. – Заметив, что я все еще не понимаю, он перевел дыхание и продолжал объяснять: – Когда я… проснулся, здесь были кибриды Джозефа Северна, доктора Кларка, квартирной хозяйки Анны Анчелетти, молодого лейтенанта Элтона и других личностей. Итальянские лавочники, хозяин траттории на той стороне площади, который приносил нам еду, случайные прохожие и так далее. Человек двадцать, не больше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
