Легионеры все еще сохраняли дисциплину. Со стен они швыряли камни и окованные металлом колья настолько точно, насколько могли в темноте определить цель. Скрежет подсказывал им, где приставляют лестницы. Защитники стен отталкивали их щитами, затем летели вниз дротики. Тех же, кто взбирался наверх, встречали мечи.
Где-то после полуночи битва затихла. Вокруг крепости наступила почти полная тишина, не слышно было даже стонов умирающих. Германцы разыскивали и уносили своих раненых, не обращая внимания на опасность, а раненые римляне обращались за помощью к своим лекарям. Луперк снова забрался на свой наблюдательный пункт, чтобы послушать, что творится в стане врага. Вскоре до него донеслись звуки возбужденных голосов, потом крики и снова погребальные песнопения.
— Они вернутся, — вздохнул он, покачав головой.
Первое, что он увидел в утреннем свете, была осадная башня, катящаяся к площадке перед воротами.
Она двигалась медленно, толкаемая двумя десятками воинов, в то время как остальные нетерпеливо топтались позади, а отборный отряд Цивилиса ждал в стороне. У Луперка было достаточно времени, чтобы оценить ситуацию, принять решение, расставить своих людей и задействовать оборонительные машины. На их сооружение он в свое время мобилизовал и солдат, и беженцев-мастеровых.
Башня приблизилась к воротам. Германские воины забрались внутрь, прихватив с собой оружие и метательные снаряды, и приготовились к штурму. Легат отдал приказ. Римляне на стенах приготовили шесты с заостренными концами. Под прикрытием щитов и пращников они толкали, тыкали шестами в щели, били по башне и, остановив ее, принялись разрушать. Тем временем их соратники сделали вылазку и с двух сторон напали на ошеломленного врага.
Цивилис бросил в бой своих ветеранов. Римские умельцы выдвинули балку поверх стены. Металлические «челюсти» на цепи метнулись в воздухе и зацепили одного из варваров, сорвав его с верхней площадки осадной башни. Убедившись в успехе, они переместили противовесы. Балка повернулась, «челюсти» разжались, и захваченный упал на землю внутри крепости. Тут его уже ждали.
— Пленные! — выкрикнул Луперк. — Мне нужны пленные!
Примитивный подъемный кран еще и еще раз возвращался за добычей.
Механизм был неуклюжий и грубый, но незнакомый варварам, странный и потому действовал устрашающе. Луперк никак не думал, что подобное сооружение может так сильно испугать врага. Да и все остальные вряд ли могли предвидеть такое. Уничтожение башни и атакующего отряда обученными, слаженно действующими римскими солдатами нанесло варварам серьезный урон.
Регулярное войско заняло бы нужную позицию, перегруппировалось и, окружив ограниченное количество участвующих в вылазке легионеров, перебило бы всех. Но никто из многочисленных вождей варварских племен не мог взять на себя командование и действовать четко, никто не имел ни малейшего представления о том, что происходило на других участках битвы. Те, что ввязались в смертоносную схватку, так и не получили подкрепления. Они были обессилены после долгой, бессонной ночи, многие потеряли большое количество крови, но ни товарищи, ни боги не пришли им на помощь. Мужество покинуло их, и они обратились в бегство.
Остальная орда лавиной кинулась вслед за ними.
— Мы не будем их преследовать, господин? — удивленно спросил ординарец.
— Это было бы катастрофой. — В сознании Луперка мелькнуло смутное удивление: почему он объясняет, а не велит мальчишке просто замолчать. — Паника не охватила их по-настоящему. Посмотри, река заставит их остановиться. Вожди смогут управиться с ними, а Цивилис понемногу приведет их в чувство. Однако я не думаю, что он возобновит подобные попытки. Он встанет здесь лагерем и будет держать нас в осаде.
«И попробует склонить к предательству своих соотечественников, находящихся среди нас, — добавил про себя легат. — Но теперь, по крайней мере, я смогу выспаться». Как он устал! В череп словно песка насыпали, а язык стал шершавым, как подошва.
Но сначала дела. Он спустился вниз по земляной бровке к тому месту, куда кран сбрасывал свою добычу. Двое лежали мертвыми — может быть, из-за того, что слишком отчаянно сопротивлялись, или стражники переусердствовали.
Один, с неподвижными ногами, валялся в пыли и стонал. Очевидно, у него сломан позвоночник — лучше сразу перерезать ему горло. Еще трое связанных лежали вповалку под присмотром охраны. Седьмой, со связанными за спиной руками и спутанными ногами, стоял прямо. На могучем теле — военная форма батавийских наемников.
Луперк остановился перед ним.
— Ну, солдат, что скажешь? — тихо спросил он.
Губы в зарослях бороды и усов произносили латинские слова с гортанным акцентом, но дрожи в голосе не чувствовалось.
— Мы ваши пленники. И это все.
Легионер поднял меч. Луперк взмахом руки заставил его отойти в сторону.
— Не забывайся, — посоветовал он. — У меня несколько вопросов к вам, солдаты. Если поможете мне, избежите худшей участи, ожидающей предателей.
— Я не предам своего командира, что бы вы ни делали, — ответил батав.
Измождение не дало ему высказать свое презрение с достаточной страстностью.
— Уоен, Донар, Тив тому свидетели.
«Меркурий, Геркулес, Марс. Главные их боги, вернее, так мы, римляне, называем их на свой лад. Но не важно. Кажется, он уверен в своих силах, и пытки его не сломят. Надо попробовать, конечно. Может быть, его товарищи будут менее решительны. Хотя не слишком-то я верю, что кто-то из них знает что-нибудь действительно нужное для нас. Сколько понапрасну потраченных сил».
Хотя… Слабая надежда охватила легата. «Может быть, об этом он захочет рассказать».
— Скажи мне тогда, какой бес в вас вселился? Надо сойти с ума, чтобы нападать на крепость. Цивилис, должно быть, рвет на себе волосы.
— Он хотел остановить их, — возразил пленник. — Но воины не подчинились, и мы лишь пытались извлечь из этого хоть какую-то пользу. — Волчий оскал. — Наверное, теперь они запомнят урок и лучше подготовятся к делу.
— А защитников лагеря ты в расчет не берешь?
Голос пленника внезапно дрогнул, в глазах погасла ярость.
— В тактике мы ошиблись, да, но мы откликнулись на призыв. Он верен. Мы узнали о нем от бруктеров, что присоединились к нам. Веледа предрекла победу.
— Веледа?
— Пророчица. Она призывает все племена идти на битву. Рим проклят, сказала ей богиня, победа будет за нами. — Батав расправил плечи. — Делай со мной что хочешь, римлянин. Ты пропадешь со всей своей гнилой империей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
