пришедшую в белокурую голову его Маарики.
Тухватян отобедал в числе первых. Проходя мимо капитана, стоящего в очереди, он произнёс:
– Дрянь какая-то, но такая вкусная.
– Наелся? – спросил его капитан.
– Ещё не понял. Пойду, полежу, чтобы жирок завязался.
Капитан усмехнулся. Кажется, народ немного воспрял духом, раз начал шутить. Очередь дошла до него. Как раз сменили кастрюлю с новым моховым бульоном. Капитан поставил перед раздающим термос.
– С собой, две порции.
Мутная киселеобразная жидкость плюхнулась на дно термоса. Мужчина отмерил четыре половника, по два на каждую порцию. Капитан поблагодарил его и покинул столовую.
– Ну, пробуй первая, как автор идеи, – капитан налил ей в чашку через край мутного киселя.
– Люди едят? – спросила Маарика.
– Ещё как. За обе щеки.
Она взяла в руки ложку и зачерпнула кисель. Понюхала его, попробовала с краешка ложки.
– Непривычный вкус, – она попробовала ещё, уже смелее. – Не могу сказать, что в восторге, но определённо съедобно.
У Васнецова потекли слюнки при виде того как Маарика ускорила работу ложкой. Он вылил остатки киселя в свою тарелку. Распробовать блюдо он не стал. Желудок молил наполнить его чем угодно. Кисель оказался безвкусным, но с приятной консистенцией, обманывающей организм своей густотой. Так же, как и остальные Сергей и Маарика облизали ложки и, не стесняясь, свою посуду.
– Ну вот, жизнь снова заиграла яркими красками, – Сергей откинулся на спинку стула, наслаждаясь негой. Так организм отозвался на окончание вынужденного голодания. – Мы теперь сможем каждый день останавливаться, чтобы набрать мха, до тех пор, пока не встретим более калорийную добычу.
– А может, когда мы её встретим, нам она уже не будет нужна, мы станем истинными вегетарианцами?
– Не, не, не, ни в коем случае. Сегодня откажусь от животной пищи, а завтра мои внуки превратятся в осликов с четырехкамерным желудком. Я против, как бы ни было жалко животных. Ты же не хочешь травоядных потомков?
– М-м-м, я смотрю, ты уже многое решил, – Маарика улыбнулась во весь рот.
– Я гипотетически, – Сергей задумался. – А почему бы и нет? Княжеский род должен же кто-то продолжить.
– Кня-а-а-зь! – расхохоталась Маарика. – Великий князь.
– А что такого? Я князь, ты княгиня. Построим город, будем править. Джим Спанидис будет у нас консультантом по всем вопросам. Без него я не смогу, ума не хватит. Казючиц возглавит кабинет министров. Тухватян пойдёт мхом на рынке торговать. А мы с тобой будет пиры закатывать, да к народу выходить, послушать, какие мы хорошие.
– Та-а-к, кажется в этот кисель что-то подмешали.
Еда и смех добавили глазам Маарики света. Щёчки заиграли румянцем. Васнецову отрадно было видеть её в таком настроении. Он обнял её и поцеловал.
Экипаж корабля воспрянул духом. Если не считать двух случаев неприятия экзотического блюда, эксперимент со мхом стоило считать удачным. Отныне «Север» совершал суточный переход, после чего делал стоянку для пополнения припасов мха. Надежды встретить еду повкуснее никто не терял, но после целой декады голодания кисель из мха не казался таким уж специфическим блюдом.
Пейзажи за бортом словно замерли в своём однообразии. Зеленеющие камни, горы на горизонте, обилие воды на берегу, оставленной после поднятия океана у полюса. Новый мир будто остался на откуп одним растениям. Климат полярных широт на следующее после катастрофы лето стал мягче и влажнее. Перенесённые ураганом со всего земного шара семена растений прорастали и пытались приспособиться к новым условиям. Сине-зелёные водоросли размножались в тёплых водах активнее прежнего.
Признаков сохранения остатков человеческой активности встретить не удавалось. На глаза не попалось ни одного разрушенного поселения. Океан, схлынув после окончания урагана, оставил посёлки далеко от берега. Могучие шторма скорее всего уничтожили посёлки и разметали их остатки по окрестностям вместе с людьми, животными, растениями и прочим.
Как ураган обошёлся с популяциями водоплавающих млекопитающих, капитан не мог предположить. Джим Спанидис, знающий ответы на все вопросы, тоже не мог ответить, удалось ли им пережить катастрофу или нет.
– Скорее нет, так как мы не наблюдали их ни разу, – предположил он. – Думаю, часть их могла остаться на материке, попав на него во время отлива. А там они сдохли с голоду. Двигаться на ластах два-три десятка километров по камням им не по силам.
– А рыбы, дельфины? Они где?
– Я не знаю. Не представляя себе, какие процессы происходили здесь во время урагана, я не могу спрогнозировать последствия для животного мира. Однозначно произошло угнетение всех видов живых существ. Массовая гибель привела к размножению сапрофитов, которые в свою очередь подхлестнули развитие растений, а те в дальнейшем поспособствуют взрывному размножению оставшихся в живых существ.
– Только мы этого не увидим, потому что умрём раньше, – угрюмо пошутил Тухватян. – От странной диеты.
– Согласись Артур, с момента начала катастрофы всё было странным. Странно, что мы выжили и скитаемся по миру в одиночестве, как призрачные странники.
– Это потому, что мы все погибли, а это нам искупление, пока не поймём за что, – Тухватян любил обо всём судить категорично.
– Я так не считаю. Просто мир настолько велик, что повстречаться в нём вероятность совсем маленькая.
– Я хочу пристать к берегу и сходить к горам, посмотреть, что да как, можно ли устроить здесь зимовку, ну и узнать, не водятся ли тюлени далеко от берега, – высказался капитан.
На следующий день, выбрав удобное для стоянки ледокола место, встали на якорь. Капитан выбрал себе команду, с которой собирался сойти на берег и уйти к подножию серых гор, теряющихся во мгле. С ним напросились Лев Перепечка, Джим Спанидис и ещё двое крепких техников из отделения кормовых электродвигателей. Они сказали, что у них начались приступы клаустрофобии.
Один их них прихватил сувенир – увесистую металлическую пластину с выгравированным на ней названием ледокола и министерства, которому он принадлежал.
– Зачем тебе это? – поинтересовался капитан.
– Хочу оставить о нас напоминание. Вдруг пригодится.
– Это больше похоже на надгробную табличку. Здесь покоятся люди с ледокола «Север» Росатомфлота, – пошутил Перепечка.
С собой взяли рацию, фонарь, сапоги и предметы для самообороны или охоты, смотря, как пригодятся. Сергей рассчитывал за
