– Проклятое место, – невольно понизив голос, шепнул Кейр, передернув плечами, но за оружием больше не потянулся.
– Нет, – снова возразила я, присаживаясь на корточки у воды, – не проклятое, просто печальное и очень красивое. Оно как последнее прощание с любимой. Разве ты не чувствуешь, здесь нет ярости или злобы, только тоска, нет, скорее, печаль и… Да, мне кажется, надежда. Если душа бессмертна, то это место прощания перед новой встречей. А проклятие вовсе не проклятие, а зарок в том, что встрече не сможет более помешать ничья злая воля. Смотри! Трава мягка, как объятие, аромат цветов умеряет печаль, а звезды в воде – словно путеводные огни дороги. Разве может такое место быть проклятым?
– Ты не передумаешь, – утвердительно выдохнул Кейр. Гиз молчал, оставляя за мной право выбирать и решать. Там, где непосредственная опасность не угрожала жизни, он не пытался управлять мной. Гиз по-настоящему защищал меня, оказываясь рядом в любой потенциально опасной ситуации, но не закрывал от мира. За что и уважала!
– Не передумаю, – кивнула и опустила руку к воде. Мне почему-то казалось, что ее надо зачерпывать именно рукой, а не кружкой или ковшом. Живое прикосновение к живой магии.
– Ох, Гарнаговы яйца, – тихо выдохнул Кейр, в первый раз на моей памяти помянув своего бога столь грубым образом. Телохранитель вообще при всей своей склонности к малость мрачноватому юморку никогда не сквернословил, может, меня стеснялся, а может, такое правильное воспитание дали в деревне парнишке. Я иногда себя рядом с Кейром чувствовала записной грубиянкой.
Такова была сила крепкого словца мужчины, или Гарнаг только и дожидался зова в любой, даже столь нетипичной форме, а только стоило телохранителю упомянуть бога справедливого суда, как тусклый, словно у ночника, совершенно не походивший на прежнее ослепительное сияние свет залил кусочек травы, и бог, одетый как простой путешественник, ступил на поляну у Проклятого озера.
Как там в легенде о Гильдраэльдине и Лучиаль или Тулкаре и Кариэне звучит: испить три глотка? Успею, даже если он со мной драться вздумает! Я поспешно зачерпнула ладошкой прохладной воды.
– Стой, Ксения, не пей! – Гарнаг простер руки в практически умоляющем жесте. – Это проклятая вода!
– Я в курсе, – отозвалась вполне мирно. Собачиться с прилично относящимся ко мне типом не хотелось, да и бог, хоть кричал довольно громко, с места не сдвинулся, то ли не мог, то ли опасался, что, стоит ему дернуться, я разом заглотну половину озера.
Кстати, черная вода, зачерпнутая из водоема в ладони, оказалась совершенно прозрачной, не темной и не зеленоватой от водорослей.
– Тогда зачем тебе это? – коротко и по существу вопросил небожитель. Золотые глаза его затуманились недоумением и замешательством.
– Затем, что хочу выбирать свои дороги и судьбу сама, без вмешательства высших Сил, пусть даже желающих причинить мне исключительно массу добра и действующих лишь на пользу. Не хочу всю жизнь просидеть в обитой войлоком клетке только потому, что она безопасна, – максимально сжато постаралась объяснить, не выливая воды из ладоней и держа их перед собой, точно портативную бомбу замедленного действия. Кейр, Гиз и Фаль молчали, не вмешиваясь в наш исторический диалог.
– Но мы не мешали тебе, лишь хотели… – в искреннем огорчении начал Гарнаг, мне всегда доставляло удовольствие созерцать мгновенную смену его настроений, это было как кино.
– Да при чем здесь вы, – отмахнулась свободной рукой, – несколько попыток манипулирования и легкие сексуальные домогательства не в счет, речь идет о Силах.
– Я не чувствовал их вмешательства, – недоверчиво нахмурился бог, возможно начиная считать меня кем-то вроде маньячки с навязчивой манией преследования, типа тех господ, которые бомбардируют у меня на родине доблестную милицию доносами на подлых инопланетян, подсматривающих за ними в сортирах.
– А они пока не пронюхали, что я смылась из-под надзора и снова на свободе, поэтому спешу принять превентивные меры, – с милой улыбкой ответила ему.
– Силы пленили тебя? Свою служительницу? – совершенно опешил Гарнаг. Жаль, что я не художница, непременно создала бы картину под говорящим названием «Оторопь».
– Так категорично я бы выражаться не стала, – справедливости ради пришлось возразить и коротко описать свой печальный опыт взаимодействия с Силами, фактически сводившийся к переброске с места на место без моего согласия.
– Я понимаю тебя, Оса, – выслушав со всем вниманием, серьезно признал Гарнаг, вынося суждение бога справедливого суда. – Однако понятны и мотивы Сил. Тебе ведь известно, что явление в мирах служительницы равновесия – величайшая редкость. Они не ходили по земле уже долгие сотни лет. Пока ты не вошла в полную силу, за твою безопасность боятся, потому и берегут чрезмерно.
– Мне от этого не легче, – фыркнула, не вступая в бесполезный спор о соответствии насильственно присвоенному званию. Какая разница, во что верила я, коль Силы, да и Гарнаг, как погляжу, в этом были прочно уверены. – Какими бы благородными ни были намерения мучающих меня, я все равно имела право на самозащиту и намерена была его использовать. Озеро показалось мне самым подходящим вариантом.
О том, что этот вариант вообще единственный, я, разумеется, умолчала.
– Прошу тебя об одном: обожди, не касайся воды, – предложил бог.
– Зачем? Отсрочка ничего не изменит, – скептически пожала плечами. – Знаешь, как на моей родине говорят: перед смертью не надышишься.
– Мне нужно время, чтобы воззвать к Силам. Я от имени богов нашего мира попробую убедить их в том, что наш мир готов и способен предоставить тебе, служительница, достаточную защиту от угрозы извне, с опасностями же Вальдина ты и сама превосходно справишься, – пояснил бог.
– А не случится так, что, пока ты будешь вести переговоры, магеву уволокут и перепрячут понадежнее, так, чтобы она больше не смогла выбраться? – подбросил иезуитский вопросик Гиз. Стоял киллер так, чтобы в любой момент оказаться между мной и богом, и держал в поле зрения нас обоих.
– Ты подозреваешь меня во лжи, смертный? – взревел Гарнаг, вероятно сроду не сталкивавшийся с подобного рода обвинениями и потому оскорбленный втройне.
– Не тебя, – подчеркнуто спокойно ответил Гиз.
– Не тревожься и не опасайся предательства. – Бог моментально сменил гнев на милость. – Лишь призванный гласом и сердцем смертного может ступить на сию поляну, будь то бог или Сила, – таково проклятие этого места.
– Скорее уж благословение, – высказала свое мнение и спохватилась: – Кстати о зове! Мы же вроде бы тебя не звали, или?..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
