— Геритас Кант знает, как заклинать бури, знает истинные имена всех богов, умеет толковать пророчества и владеет древним языком Ловцов и суллов. Он заставляет ястребов носить его письма, может перечислить все сражения с Теневых Времен, лечит телесные и душевные хвори и читает по звездам. Если кто-то и способен помочь ей, так это он.
— Значит, он чародей?
— Он сделает все, что велит ему долг, — помедлив, ответил Ангус.
Не зная, как расценить этот ответ, и не желая вступать в хитроумное препирательство с Ангусом, Райф оставил этот разговор. Глядя прямо вперед, он стал думать об Иль-Глэйве. Город стоял в устье узкой равнины. Борозды на снегу, бревенчатые дома и голубой дровяной дым говорили о том, что вокруг города в основном пахотные земли. Возделанные поля окружал с запада редкий, наполовину вырубленный лес, а низкая гряда Горьких холмов тянулась на северо-восток к Баннену, Ганмиддишу и Крозеру.
Теперь, когда яркий солнечный свет померк, город казался меньше, дряхлее — вовсе не столь великолепным, как показалось Райфу при первом взгляде. В отличие от Вениса с его четкими линиями и белой известкой молодого города, построенного одним поколением каменщиков, Иль-Глэйв выглядел изношенным, многослойным и беспорядочным, как всякое поселение, строившееся на протяжении многих веков разными руками. Опять-таки в отличие от Вениса он не умещался в своих стенах, и из прорех восточной стены выплескивались наружу харчевни, конюшни, крытые рынки, разрушенные арки и разбитые молнией башни.
Ангус, съехав с дороги, направился как раз к этим пригородным домишкам. Запахло дымом и горелым салом, а немного погодя к этому прибавился сернистый запах горячих ключей. Ветер доносил до них детский плач, шипение мяса на решетке, собачий брех и журчание воды, бегущей по трубам. Приблизившись к первому ряду домов, Ангус велел Райфу спешиться. Сам он уже соскреб с лица сало и воск и теперь разматывал кожаную обвязку с ушей.
На земле лежал легкий снег, и Райф с удовольствием шагал по нему. Он понял, почему Ангус приказал ему сойти: двое вооруженных всадников привлекают слишком много внимания. Райф потихоньку сдвинул назад ножны с мечом Тема. Он и без указания Ангуса знал, что чужих взглядов лучше избегать, и не видел почти ничего, кроме сапог встречных прохожих.
Ангус двигался через рынок, постоянно петляя и внезапно останавливаясь. Деревянные ларьки, крытые шкурами или лапником, напоминали Райфу о клановых ярмарках, которые устраивались в Дхуне каждую весну. Да и товары здесь продавались такие же: ножи с резными самшитовыми рукоятками, сушеная рыбья кожа для обтяжки луков, готовое куропаточье оперение для стрел, стрелковые кольца для лучников, роговые браслеты со вставками из черноградского серебра, горшки с воском, костный клей, ярко-желтое тунговое масло, привозимое в птичьих черепах с Дальнего Юга, шкуры рыси и морской выдры, разноцветные кожи из города Лейса, янтарные бусы, нанизанные на жилы карибу, пурпурные шелка из Ганатты, синие мидии, снизки грибов, зеленое тюленье мясо, соленья, гагачьи тушки, круги мраморно-желтого сыра, подогретое пиво с яичными желтками, горячие, неведомо чем начиненные колбасы и крупный белый лук, обжаренный дочерна. У Райфа потекли слюнки. Последние два дня они ели мало и всухомятку. Но Ангус не проявлял интереса к съестному и продолжал лавировать между лотками с видом человека, праздно гуляющего по рынку.
— Вот и они, — тихо молвил он через некоторое время. — Не смотри на них. Говорить буду я.
Райф, жадно разглядывавший жареную баранью ногу, посыпанную белым перцем и тимьяном, понятия не имел, кто такие эти «они». Он замедлил шаг и подождал Ангуса, не отрывая глаз от сапог.
По мерзлой грязи застучали сдвоенные шаги, сопровождаемые звяканьем металла, и в переднюю ногу гнедого уперлась узловатая ивовая палка.
— Что ты здесь видишь, Толстый Боллик? — проскрежетал чей-то голос.
— Приезжих, Науз. По одежке вроде бедные, а по коням очень даже ничего.
Райф, подняв глаза, увидел двух человек в белых должностных одеждах Иль-Глэйва с черными, красными и серыми слезами на груди. У Науза, с палкой, были маленькие глаза и черная, блестящая, как у сороки, голова. Дряблый Боллик был весь в морщинах и складках, как пальцы, долго мокшие в воде.
— Добрый вечер, господа, — обращаясь к Наузу, заговорил Ангус. — Если Мастеру нужна пошлина, мы охотно заплатим. — И он забренчал монетами, непонятно как, ибо руками он держал поводья.
— Мастеру ничего не надо, — заявил Толстый Боллик. — Он берет только потому, что может взять.
Ангус, склонив голову, снова обратился к Наузу:
— Я, само собой, не хотел сказать, что Мастеру недостает средств. Я говорю лишь, что кошелек мой слишком туго набит и я с удовольствием его облегчу.
Науз, прищурившись, потеребил свою намасленную бороду.
— Что скажешь, Толстый Боллик?
— Человек говорит уважительно, — пожал плечами тот, — и я за то, чтобы облегчить его кошелек и дать ему пройти. А вот девушка у него за спиной меня беспокоит. Недоставало еще, чтобы нам в Глэйв завезли какую-нибудь заразу.
Ангус оглянулся через плечо на Аш.
— Это она-то заразная? Если бы так. Она пьянехонька, как половик пивовара... и помоги мне Создатель, если об этом проведает моя жена — уж очень ловко она орудует свежевальным ножом, супружница-то.
Науз ткнул Аш своей палкой.
— Пьяна, говоришь?
— Ну, — бросил Ангус беззаботно, но костяшки его пальцев, сжимающих поводья, побелели.
— Дух от нее будь здоров, — сказал Толстый Боллик. — Возьмем с них пошлину, и пусть себе едут.
Науз впился прищуренными глазами в Ангуса.
— Я тебя здесь уже видел.
— Верно, и опять увидишь, полагаю. И каждый раз вы с Мастером будете делаться чуточку богаче. — Ангус полез за пазуху и вытащил кошель величиной с овечий пузырь, битком набитый. Кошелек он не слишком бережно кинул Наузу, который его судорожно поймал. — А теперь, господа, извините великодушно. Мне надо вытрезвить дочку, наладить подручного к девкам, а самому побриться и красоту навести, чтобы жена не испугалась. — И Ангус ударил гнедого пятками. — Мое почтение Мастеру.
Ивовая палка дернулась в левой руке Науза — правой он взвешивал кошелек. Толстый Боллик подавал ему знаки. Еще миг — и палка хлопнула гнедого по боку.
— Ладно, проходите. Мы с Толстым Болликом будем приглядывать за вами. Если будете сикать на стенку выше положенного, мы сразу узнаем.
Райф провел Лося мимо стражников, все так же избегая смотреть на Науза. Он мало что понял из услышанного только что разговора. Мастер Иль-Глэйва правит городом из Озерного Замка, и Ангус говорит, что он ближе к королевскому сану, чем правитель Вениса, поскольку титул Мастера передается от отца к сыну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
