– Я даже не подумал об этом.
Он сначала посмотрел вверх на церковь, а потом – в туннель, оценивая направление, и сказал:
– Нам повезло. Я думаю, мы в безопасности. Мы находимся между потоками – если, конечно, это сработает…
– Если капху гирнгси достаточно близко. Если потоки воды не иссякнут.
– Знаете, – сказал Бьюфорд, – готов поспорить, что этот туннель выходит в овраг.
Роберт кивнул.
– Бьюсь об заклад, что вы правы.
Они пошли вперед. Огни фонариков освещали закругленные стенки туннеля. Рич посмотрел на своего брата. По выражению лица Роберта было понятно, что тот чувствовал себя по-дурацки с ивовым копьем в руке и с нефритовыми бусами на шее. Ему, вероятно, было бы гораздо комфортнее, если бы его пальцы сжимали цевье винтовки, но Роберт, очевидно, знал, что его обычный образ мыслей и действий здесь неприменим.
Он показал степень своего доверия бабушке Сью, оставив свою винтовку Стиву. Роберт знал, что они имеют дело не с преступником, и даже не с киношным монстром, которого помогает победить огневая мощь. Они столкнулись с чем-то таким древним и чуждым человеку, что даже их знания о сверхъестественном не могли помочь.
Они были полностью в руках бабушки Сью. Рич, наверное, тоже чувствовал бы себя увереннее, если бы Роберт и агент ФБР взяли с собой оружие, но понимал, что это всего лишь эмоции. Они, насколько позволяли обстоятельства, сделали все возможное для своей безопасности. Что бы ни случилось, думал он, как бы все ни обернулось, он гордится, что участвует в этом. Он горд, что находится вместе с этими шестью людьми. Даже с Росситером.
Они продолжали идти, а потом он услышал его. Смеющегося Человека.
Во рту у Рича внезапно пересохло и возникло такое ощущение, будто в него набили вату. Этот звук шел откуда-то издалека, из глубины туннеля, но хотя звук и был слабым и приглушенным, он сразу узнал Смеющегося Человека. Его мозг подсказывал, что это всего лишь проекция его собственных страхов, что на самом деле капху гирнгси – это монстр с лицом младенца, которого он видел на видеопленке, что, кроме него, скорее всего, никто не слышит этого звука, но его инстинкты оказались сильнее, чем его интеллект, и Рич вдруг испытал глубокий страх, с которым не мог справиться. Он понимал, что не сможет снова противостоять Смеющемуся Человеку. У него не хватит смелости, чтобы встретиться с ним еще один раз.
– Вы это слышите? – спросила Сью, и ее голос был тихим и испуганным. – Этот смех?
О Боже, подумал Рич. Она его тоже слышит. Он посмотрел на побледневшего Роберта, который и сам уже смотрел на него.
Бабушка сказала что-то на китайском.
– Звуки не могут нанести нам вред, – перевела Сью. – Не обращайте на них внимания. Будут и другие.
Они посветили вперед, туда, где находился источник звука. Стены туннеля теперь стали не гладкими и закругленными, а грубо обработанными и неровными.
Рич первым понял почему.
– Боже правый! – вырвалось у него.
На стенах туннеля находились нагие высушенные тела мужчин и женщин, и их было гораздо больше, чем он и его спутники могли предположить. Когда они подошли ближе, Рич понял, что все они представляли гротескные сцены из Библии – грубые и богохульные пародии на Священное Писание. Даниил в львином логове; Даниилом был кастрированный мальчик, а львами – мертвые котята. Кормление голодных пятью хлебами и двумя рыбами; голодных представляли высушенные трупы стариков, державших в протянутых руках мертвых крыс, а Иисуса – нагая мумифицированная молодая женщина с удаленными грудями.
– Твою мать!
Рич посмотрел туда, откуда донеслось ругательство брата.
Роберт стоял немного впереди, рядом с Вудсом, глядя на еще одну «библейскую» сцену на другой стене туннеля. Рич опустил на землю свою сторону бахт гва.
Это была Пэм Фрай, нагая, стоявшая между Эмом Хьюиттом и еще одним стариком. Ее накрасили как проститутку, и она, очевидно, изображала Марию Магдалину; румяна, помада и чрезмерно накрашенные глаза смотрелись ужасающе на сморщенном личике девочки. Позади Пэм и двух мужчин расположился мэр Тиллис, представлявший пародию на Иисуса, простершего руки для благословения.
Рич сглотнул, почувствовав вкус желчи. Все погибшие и пропавшие жители Рио-Верди были здесь, и масштаб резни, устроенной капху гирнгси, ошеломлял. Несколько тел, обнаруженных в городе, и несколько людей, об исчезновении которых стало известно, были лишь верхушкой айсберга. Капху гирнгси нравилось сохранять трупы своих жертв и забавляться с их телами.
Но почему же некоторые тела они все же не смогли обнаружить? Почему в туннелях не было Мануэля Торреса или Терри Клиффорда? Почему монстр не спрятал здесь тела двух подростков, убитых в реке?
Потому что он хотел, чтобы они нашли эти тела. Потому что он играл с ними.
Внезапно они поняли всю чудовищность того, с кем боролись.
– Как долго он был здесь? – тихо спросил Роберт. – Как долго он находится в нашем городе? – Он показал на сморщенное тело, лежавшее у ног Пэм. – Это Лью Роджерс. Он со своей подругой уехал из города два года назад. Мы тогда думали… Я решил, что причиной были наделанные ими долги.
На другой стороне прохода Сью охнула, и этот звук неожиданно отозвался громким эхом. Рич поспешил туда, где она стояла, и проследил направление ее взгляда. Это сцена представляла рождение Христа, но его изображал крошечный высушенный, едва сформированный зародыш, соединенный крошечной пуповиной с мумифицированной девой Марией, чьи пустые груди были просто плоскими складками сморщенной кожи.
– Это моя подруга, – прошептала Сью. – Это Джанин.
Ее бабушка что-то сказала четко и громко, и Сью перестала смотреть на «рождество» и повернулась к старушке.
– Что она сказала? – спросил Рич.
– Она говорит, он знает, что мы идем. Он устроил все это, чтобы напугать нас.
Рич кивнул.
– Он пытается нас отпугнуть.
Сью покачала головой.
– Нет, он хочет, чтобы мы пришли.
Теперь все остальные, все шестеро спутников собрались вокруг нее. Они рассмотрели то, что им хотелось увидеть, это ужаснуло их, и они собрались вокруг Сью и ее бабушки, надеясь на защиту и поддержку. Роберт был задумчивым, Вудс и Бьюфорд – молчаливыми и подавленными, и даже Росситер, похоже, утратил свою агрессивную самоуверенность. Теперь люди стали более сосредоточены и внимательны, чем наверху; они в полной мере понимали, с чем им придется столкнуться. Но Рич не был уверен в том, что это хорошо. Сейчас им нужны дерзость и агрессивность, даже безрассудная смелость.
Ничего подобного не было. Ему казалось, будто они сдались еще до начала схватки, и это пугало Рича. Он думал о Кори, думал об Анне, пытался убедить себя в том, что они где-то там, впереди, в плену у капху-гирнгси. Он посмотрел на Сью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
