– Ах ты, кошка драная! – крикнула кицунэ. – Это же был мой любимый ножик. На, получи! – И она метнула апельсин пантере прямо ей в пасть, предварительно пронзив сочный плод своими острыми когтями.
Кошки просто обожают цитрусовые. Наслаждение, которое они испытывают, вкушая свежевыжатый апельсиновый сок, сравнимо разве что с экстазом, который переживает человек, внимая чарующим звукам скрежещущего по стеклу железа. Поймав в пасть концентрированный заряд витамина С, пантера жутко взвыла и аннигилировала.
Из-за спины мага выглянул огромный удав и деловито уставился на Да Цзи.
– У кого-нибудь есть еще апельсин? – крикнула она.
– Удав не боится апельсинов, – ответил Чжи Минг.
– Да? А чего он боится? – поинтересовалась кицунэ.
– Ежей.
– Но у нас нет с собой ежа! – вскричала лиса. – К тому же я их тоже боюсь.
В этот момент змей совершил молниеносный бросок, блеснула обсидиановая чешуя, и смертельные кольца опутали Да Цзи.
– Вс-се-е, вам конец, – прошипел Тхатто. – Вс-сем конец!
Маг трясущейся рукой воздел корявый посох вверх. Подул пепельный ветер, все заволокло туманом и мглой. Паутина пришла в движение, обсидиановые жгуты с неимоверной силой сдавили тела наших друзей. Флейты, шепчущие имена, застонали и завыли, словно вся скорбь мира вырвалась наружу. Пространство, не занятое паутиной, заполнилось этой губительной мелодией. Вибрирующий звук превратился в вязкую тягучую субстанцию, которая застилала глаза, залепляла уши и проникала в рот. Друзья начали задыхаться. От этого не было спасения, этому невозможно было сопротивляться.
«Конец!»
Глава 17
Глава последняя
Подобная мысль могла бы прийти в голову кому угодно, но только не нашим героям. Потому что герои всегда бьются до последнего вздоха. Hasta la victoria siempre! Вместо этого они подумали: «Жаль, что мы не захватили с собой ежа». Или что-то в этом роде.
Но в любом случае размышляли они об этом недолго. Поскольку вдруг раздался хлопок, и вокруг них образовался пузырь. Обсидиановая паутина разлетелась в стороны и оплавилась, создав тонкую полупрозрачную сферу. Тхатто и его подручные оказались снаружи. Губительная мелодия стихла. Маг и виртуозы Тибета попытались разрушить образовавшуюся преграду, но тщетно. В порыве бессильной ярости они бились об нее, словно мошки о стекло. Маг искрил посохом, шакал царапал сферу когтями, коршун, словно дятел, колотил клювом. И только удав сохранял присущее его племени спокойствие.
Потом поверхность сферы помутнела и сделалась совсем непроницаемой.
– Чья работа? – спросил Серега, откашливаясь.
– Мастер, это вы колдонули? – Женька размял затекшие мышцы.
– Я уже говорил, что мы, монахи, не занимаемся колдовством, – ответил Джао Даши. – Но кто бы это ни был, спасибо ему.
– Да Цзи, как ты? – Света подбежала к кицунэ и помогла ей подняться. – И как тебе удалось освободиться от змея?
– Сама не знаю, – ответила Да Цзи. – Только что он душил меня. И вот мы все здесь, а они… там.
– А где мы, кстати? – спросил Чжи Минг.
Все дружно пожали плечами. Пузырь, внутри пузыря времени. Чудеса, да и только! Вдруг на стенке сферы образовалась вмятина, как будто кто-то нажал невидимым очень большим пальцем. Вмятина начала растягиваться и углубляться, пока не превратилась в длинный туннель. Стенки его были неровными, как у шланга пылесоса, но блестящими и гладкими. Это был все тот же обсидиан, но с множеством мелких искрящихся вкраплений, где-то отливающих в золото, а где-то в рубин.
– Как красиво! – восхитилась Света. – Как будто звездное небо.
– Я знаю, что это. – Серега вытаращил глаза. – Это кротовая нора – лаз в другую Вселенную!
– Тогда пошли, – сказал Женька. – Дорога, кажись, предстоит не близкая.
И они пошли. Сколько они шли, сказать сложно. Ведь в Пустоте нет времени. Но вот, как это и положено в любом туннеле, вдалеке наконец забрезжил свет. И послышалось проникновенное пение. Кто-то выводил густым басом:
О, человек, зачем пришел ты в этот мир, Нести страданья и терпеть невзгоды. Ты пропадешь бесследно и бесплодно, Как исчезают деньги у транжир. Все станет прахом, все постигнет тлен. Ты все отдашь, но ничего взамен Не получить тебе, несчастный, от Природы. В чем жизни смысл, задай себе вопрос. Зачем сменяют поколения друг друга? И повторяется история по кругу. За ликованьем будет море слез. Но снова обновление придет, Любовь с собой надежду принесет, И мир очистится от боли и испуга. Так будь же терпелив на выбранном пути. Настойчиво иди к заветной цели. Победы нелегки, но многие сумели Себя перебороть и до конца дойти. Не предавай мечту, цени друзей. Смотри на неудачи веселей. И покоришь любые цитадели.
– Здравствуй, дружище, здравствуй старый скакун, – радостно сказал Джао Даши, хлопая Цилиня по плечу. – Все философствуешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наши друзья вышли из обсидианового туннеля и оказались на прелестной солнечной лужайке. Единорог, подперев щеку копытом, задумчиво выводил последние ноты мелодии.
– А вот и вы. Наконец-то! А то я уж совсем заждался, – заулыбался Цилинь во все свои сорок зубов. Именно это магическое число соответствовало его мужской ипостаси. У кобыл, как известно, нет клыков. Поэтому зубов у них – тридцать шесть.
Ребята бросились обнимать своего драконоподобного друга. Чжи Минг смущенно стоял в стороне. Да Цзи изящно обмахиваясь семью хвостами, вытянула острую мордочку и навострила треугольные ушки. Она решила, что в присутствии великого животного Китая ей подобает принять истинный облик кицунэ. После церемонии знакомства, обмена поклонами, визитками и сувенирами с логотипами компаний Цилинь сказал:
– Пора нам отседова сматываться. Туннель скоро лопнет, и сюда заявится припадочный дирижер со своей джаз-бандой. А я, признаться, вас ожидаючи, уже вот так намузицировался. – Единорог провел копытом поперек горла. Его шикарные борода и усы элегантно взметнулись. – Влезайте на старого доброго Цилиня, прокачу вас с ветерком.
Для того чтобы все шестеро уместились у него на спине, единорог вытянулся до размеров пляжного банана. Процесс рассаживания туристов проходил долго и нескладно. Никто не хотел садиться первым. Все-таки не каждый день вам предлагают оседлать чудо-зверя, владыку всех сухопутных животных Китая. Цилиню даже пришлось подбодрить слегка Чжи Минга хвостом, вежливенько, под корму. После чего дело пошло веселей. Правда, возникли небольшие сложности со статуей Дамо. Пришлось доплатить за лишний вес и сдать ее в багаж. Но в итоге все благополучно расселись по своим местам и приготовились к взлету.
– Уважаемые пассажиры, – объявил единорог, – с вами говорит командир воздушного судна, пилот запредельного класса, Цилинь ибн Дракон. Приветствую вас на борту коня-самолета авиакомпании «Шаолиньские авиалинии». Мы совершаем рейс из бухты Сяншань на гору Суншань. Главное – не перепутать! В полете вам будут предложены прохладительные напитки в виде росы из облаков и шикарный обед из пролетающих птиц со звёздами на десерт. Туалетные комнаты расположены на земле, так что потерпите немного. При взлете и посадке просим вас не использовать заколки-коммутаторы, орехи-трансформеры и прочие магические прибамбасы. Пристегните ремни, держитесь крепче за гриву. Кто схватится за уши, получит по ушам! Взлетаем, камрады!
