Кетус пришел в неописуемую ярость в тот самый момент, когда понял, что и талисман, обещавший ему несказанную власть, и жертва ускользнули от него. Пробившись через колоннаду собственного храма и оставив позади себя сплошные развалины, под которыми погибло множество его слуг, чудовище атаковало свою пленницу, желая насладиться хотя бы ее гибелью. Кетус никогда не отличался остротой ума, - собственно, разума, как такового, у твари и не было. Потому он и не понял, что произошло, когда на месте хрупкого человеческого существа, едва различимого на фоне его собственной громады, внезапно возник достойный противник.
Морское чудовище столкнулось с разъяренным драконом, который сразу, с ходу вцепился в него клыками и когтями. Он кромсал и полосовал тело врага, и оказалось, что панцирь Кетуса не настолько прочен, чтобы выдержать удар драконьей исполинской лапы. Прежде божество шеолов никогда не сталкивалось в открытом бою с крылатым ящером и не знало, что это за боец. Кетус вообще редко поднимался из своих глубин на поверхность. Если же это и случалось раз в тысячелетие, то он либо топил корабли, либо охотился на стада китов, либо закусывал зазевавшимися левиафанами. Было принято считать, что больше его, а следовательно, и сильнее нет никого на планете. Даже Йа Тайбрайя не решился встретиться с ним, а может, просто не случилось этой встречи - кто теперь рассудит?
Драконы же - самые могущественные существа, населяющие сушу, - никогда не спускались в его темное и ледяное царство. Они просто не вынесли бы этого давления и отсутствия воздуха столь долгое время. Правда, Древние звери были защищены более надежным панцирем да и вообще более приспособлены к поединкам. По сути, это были совершенные машины для убийства.
Кетус намного превосходил размерами лазоревого дракона, однако же их величины были хоть как-то сопоставимы. Каэтане не впервые приходилось сражаться с тем, кто считался сильнее, и она хорошо знала, что мастерство, ловкость и острота ума часто значат гораздо больше. Шеолы и жрецы, оказавшиеся вблизи двух врагов, сплетенных в смертельном объятии, были уничтожены в мгновение ока.
На фоне белых огней города стало хорошо видно, как вода над бездной клубится темными густыми пятнами той жидкости, которая заменяла Кетусу кровь. Исполинский монстр сотрясался всем телом, стараясь скрыться с места сражения: он спасался бегством. Каэ не собиралась его преследовать. Она была изможденной и совершенно разбитой: огромные, точно чугунные, клешни Кетуса несколько раз сильно задели ее. Будь богиня в своем обычном обличье - ей не миновать бы мгновенной гибели. Однако обошлось.
Яркой голубой стрелой она понеслась к поверхности, оставив позади себя разрушенный храм, искалеченное божество шеолов, раздавленные, искалеченные, разорванные на части тела подводных обитателей. Вода бурлила, возмущенная ударами гибкого могучего хвоста, вытянутое, покрытое блестящей плотной чешуей тело будто специально было создано для того, чтобы жить в этой стихии. Каэ работала крыльями, а огромную голову устремила вперед, разрезая воду носовым рогом. Свой роскошный гребень она прижала к телу, чтобы он не тормозил движение.
И все равно подъем оказался очень, очень долгим.
Но зато она успела увидеть парящих в синей, освещенной солнцем воде черно-белых скатов и царственную Великую Манту, мерно взмахивающую своими плавниками-крыльями. Они действительно были похожи на гордых и прекрасных птиц, и Каэ подумала, что небо Шеолы по-настоящему прекрасно. И что это небо она тоже могла бы полюбить.
Женщина, стоявшая сейчас перед Зу-Л-Карнайном, была ослепительно хороша собой. Он никогда в жизни не видел подобной красоты и на мгновение замер, любуясь ею. Даже забыл спросить, как, собственно, эта дама попала в его кабинет посреди ночи, откуда знает про заговор, кто она вообще такая.
На вид ночной гостье было лет двадцать. Смуглая, высокая, божественно сложенная: длинные, стройные ноги, полные широкие бедра, высокая пышная грудь. Светлые, золотистые волосы водопадом спускались ниже колен, завиваясь на концах кольцами. Рот у нее был пухлый, чувственный, с розовыми нежными губами, похожими на едва распустившийся розовый бутон, а громадные немного раскосые глаза под накрашенными хной ресницами поражали своей угольной чернотой. Женщина напоминала статую, высеченную из коричневого мрамора. Одежды на ней было так немного, что и говорить нечего. Но все, что окутывало ее восхитительное тело, сверкало и переливалось драгоценностями.
- Добрый вечер, - мягко приветствовал незнакомку Агатияр. - Мы были бы счастливы узнать, каким ветром занесло столь прекрасное создание в наш скромный кабинет.
- Не притворяйся, старый хитрец, - сказала гостья хриплым, дрожащим от страсти голосом. - Ты хочешь знать, кто я и не таю ли угрозы для твоего драгоценного аиты. Но мальчик уже вырос и не нуждается в твоей опеке - иначе он просто будет смешон. Мне нужно поговорить с ним самим. И не трудись звать акара: они окажутся бессильны передо мной. - И легким движением она указала на ложбинку между пышных грудей, где покоился хорошо известный императору и его визирю талисман из зеленого золота.
Красавица подошла к Зу-Л-Карнайну вплотную, пробежала тонкими пальцами по его щеке:
- Мы могли бы договориться, красавчик. Я долго была в царстве мертвых и истосковалась по живому теплу. Ты мил, хорошо выглядишь, многого достиг. Если станешь слушаться меня, получишь больше, чем мог себе представить, и мою любовь тоже получишь. А это, поверь, неописуемо!
- Уже верю! - сказал аита. - Чего ты хочешь?
- Малости, красавчик, сущей малости. Заключи союз с урмай-гохоном, пропусти его армию в Сонандан. И награда будет выше всех твоих ожиданий. Но страшись разгневать меня и моего повелителя Мелькарта! Никто не вспомнит о тебе через десять лет!!!
- Предложить вам вина? - спросил Агатияр таким ровным и спокойным тоном, словно вообще не слышал речи красавицы.
- Да, старичок, - кокетливо обернулась она. - Вина и еще вина. Я соскучилась по вину, по ласкам, по теплым и живым телам...
- Как зовут тебя, ослепительная? - поинтересовался аита.
- Я Жемина, дочь воителя Эр-Соготоха. Надеюсь, ты слышал обо мне, драгоценный Зу?
- Слышал...
Аита действительно слышал легенду о принцессе Жемине, когда был еще совсем маленьким. Его старая, полуслепая бабка любила повторять ее: жила-была прекрасная девушка, дочь царя. Как-то раз она полюбила не менее прекрасного юношу и совсем уже была счастлива, когда оказалось, что юноша этот - демон, принявший человечье обличье. Он приходил к юной деве, чтобы выпить ее жизнь. Когда принцесса опомнилась, было уже поздно: она старела, красота ее блекла и угасала. В ужасе бросилась Жемина к отцу, и царь, любивший ее превыше всего на свете, обратился за помощью к магии. Он наложил на дочь заклятие: на молодую, полную и ущербную луну должна она была забирать по одной человеческой жизни. И тогда ее молодость и красота останутся при ней. С тех пор прожила Жемина много веков, заманивая к себе сильных юношей и нежных дев, обещая первым любовь, а вторым - благоденствие. Несколько ночей, проведенных с Жеминой, полностью иссушали человеческую плоть, и все ослепительней становилась принцесса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
