Канимы взвыли и рванулись вперед, когда алеранские легионеры начали отходить от частокола. Они разломали деревянное ограждение, вырвав из него достаточно бревен, чтобы создать множество проходов, и начали давить на строй отступающих.
Без рыцарей и дожидающегося на холме резерва, всё могла бы кончиться разгромом. Несколько когорт были полностью разбиты, но Маркусу как-то удалось сохранить Первую когорту, с боем отступая шаг за шагом вверх по холму.
Там, где дисциплина врагов начинала ослабевать, группы рыцарей врезались в ряды канимов, и теперь длинные рукоятки кос, ранее столь смертоносных, становились помехой.
Рыцари земли и металла ломали их оружие, как игрушки, нагромождая трупы канимов, как дрова, а потом вниз по склону холма пошла в атаку кавалерия, оставляя позади горы убитых.
Мало того, Маркус видел, как Антиллар Максимус, держа в каждой руке по длинному мечу, спустился прямо в жалкие остатки уничтоженной Девятой когорты и вдребезги разнёс отряд рейдеров, который как раз собирался использовать своё численное превосходство.
Первый Алеранский неуклонно отходил под защиту толстых каменных стен руин крепости, обороняясь плотным полукругом, пока легионеры в задних рядах отступали. Не дожидаясь приказа, первая когорта заняла внешние края обороны. Она должна будет последней укрыться за стенами.
Звено рыцарей воздуха с воем пролетело достаточно низко, чтобы использовать свои копья, пронзая канимов насквозь, проносясь мимо на полной скорости. Один из рыцарей ушёл в сторону, уклоняясь от поднятой косы, но конец оружия зацепил его доспехи или снаряжение, и он был утащен вниз в завывающую стаю разъяренных рейдеров.
Когда рыцари воздуха выполнили заход и развернулись по кругу на следующий, люди начали падать, раненые или убитые балестами канимов, и были вынуждены отступить.
Главным образом, благодаря усилиям вступивших в ближний бой рыцарей удалось добиться перемены к лучшему, когда канимы бросились на постепенно отступающие ряды алеранцев.
Град дротиков из-за вновь созданных стен замедлил некоторых канимов, но этих метательных снарядов было попросту недостаточно много, чтобы разорвать их, и рыцарям приходилось тратить все больше и больше сил, теперь сражаясь в одних рядах с легионерами.
И тут канимы ещё раз применили своё колдовство.
У Маркуса не было времени глазеть по сторонам, но он обратил внимание на участок необычного движения возле одного из поваленных частоколов. Там появились фигуры канимов в мантиях из очень бледной кожи, медленно идущих вперед, ритмично размахивая перед собой горящими кадильницами.
Они выстроились в линию, обратив морды к холму, а затем все, как один, сунули когтистые руки в раскрытые мешочки, подвешенные к поясу. Они одновременно взмахнули руками, разбрызгивая веером алую жидкость, а потом все шаманы в едином движении запрокинули головы назад и завыли.
Линии фиолетового огня ударили вдруг с неба. Они попали в склон горы рядом с явно смертельно опасными в битве рыцарями и превратились в сферы адского пламени и света.
Люди кричали и умирали, и, если этот небесный огонь не имел той огромной разрушительной силы, как тот, что был использован против Первого Алеранского в Элинархе два года назад, он был точнее, а маленькие извержения, безусловно, произвели впечатляющий эффект.
Алеранский строй рухнул. Маркус выкрикивал приказы, вытаскивал раненых и понятия не имел, как ему удалось избежать оружия канимов, свистящего вокруг него.
Он помнил, как вырубил канима, который набросился на сильно обгоревшего Рыцаря, в котором он узнал Максимуса, а затем оружие было выбито из его руки.
Он упал на раненого Антиллара, прикрывая их обоих щитом, затем сверкнула сталь и Крассус появился рядом с ними, с длинным мечом в правой руке и изогнутым тяжелым канимским кинжалом в левой.
Крассус нанес два смертоносных удара меньше чем за секунду, заставляя канима отступить назад.
– Внутрь! – прокричал он, устремляясь вперед.
Атака не заставила себя ждать. Изящно выглядящая фиолетовая молния небесного огня обрушилась на него и взорвалась ослепляющей сферой жара и света.
Секунду спустя она пропала, оставив круг почерневшей земли с Крассусом в центре, нетронутым огнем, с кроваво-красными драгоценными камнями, сверкающими неярким светом, в рукояти канимского кинжала.
Недавние ликующие вопли канимских рейдеров внезапно стихли в то время как Антиллус Крассус дал волю силе, дарованной ему, как сыну Верховного Лорда Алеры.
Огонь охватил его лезвие и разошелся волной, настигая сотни нечеловеческих воинов. Где-то запела балеста, но лезвие Крассуса перехватило размытую стрелу и с фонтаном искр отклонило ее.
С его криком поднялся внезапный вихрь, закрутивший пепел, щебень, пыль со склона и собравший все это в плотное облако, защищающее остатки Первой Когорты от ока большинства врагов.
Маркус поднялся на ноги и схватил Максимуса за броню. Он потащил его назад, уперся в стену и передал его на руки другим легионерам через отверстие в стене. Он сам прошел через него, дрожа от усталости, и рухнул на землю в изнеможении.
Несколько секунд спустя через отверстие пробежал и Крассус, и полдюжины инженеров Легиона бросились вперед, положив руки на каменные стены. Отверстие дрогнуло и начало уменьшаться и за считанные секунды исчезло совсем, каменная стена стала целой и гладкой.
Снаружи, за стенами руин зазвучал тяжелый рев канимских рогов.
– Они отступают, – прокричал кто-то со стены, – они отходят назад!
– Лекарь! – Прохрипел Маркус.
Он повернулся к Максимусу, обнаружив того лежащим без чувств, обожженным и истекающим кровью.
– Лекарь!
– Тише, – произнес голос, – тише, Первое Копье.
Крассус отклонил Маркуса назад от Максимуса.
– Давайте, Фосс.
Маркус увидел их, уносящих Максимуса. Кто-то помог ему сделать несколько шагов и усадил спиной к стене.
Он обнаружил в своих руках кружку воды и выпил ее залпом, как и вторую и третью. Следом появилась еда, и хотя это было всего лишь незамысловатое пюре из овса, он опустошил миску и вылизал ее дочиста.
Только удовлетворив самые острые потребности своего тела, Маркус заставил себя оглядеться, снова собираясь с мыслями.
Леди Аквитейн, в своём одеянии прачки, уставилась на него ничего не выражающим взглядом. Затем она вернулась к раздаче таких же, как у него, мисок с пищей и пресной водой голодным и измученным легионерам, которые усеивали все руины неподалёку.
Остальная прислуга ухаживала за теми, кто получил незначительные травмы и приносила замену оружию, потерянному или сломанному в бою.
