— Здравствуйте, дорогой товарищ, — говорит он, подходя. — Удовлетворяет вас наш ассортимент?
Я рассыпаюсь в комплиментах его магазину.
Гелий Станиславович внимательно оглядывает меня, потом уже другим тоном спрашивает:
— Ну а что вам лично требуется? У нас поступили отличные финские костюмы.
— Пока, увы, не требуется.
— Жаль. Не часто ваш размер имеется. Но когда потребуется, заходите. Прямо ко мне. Надо дорожить такими покупателями, — улыбается Гелий Станиславович, но в глазах его холодок и настороженность.
— Спасибо, спасибо, — говорю я. — Если буду еще раз в вашем городе, то непременно загляну к вам.
— Вот и мне, представьте, показалось, что вы приезжий, — подхватывает Гелий Станиславович, продолжая улыбаться. — Вы не из Москвы?
— Именно.
— Еще долго пробудете у нас в городе? — вежливо интересуется Гелий Станиславович.
— К сожалению, завтра улетаю. А впрочем, слава богу. Надоела, знаете, гостиница, слякоть, ресторанная еда, скука. Хочется домой.
Гелий Станиславович сочувственно кивает.
— Служебная командировка? — усмехнувшись, спрашивает он.
И усмешка его мне не нравится.
Гелий Станиславович любезно прощается со мной и задумчиво смотрит мне вслед, поглаживая пальцами бритый подбородок.
Я выхожу на улицу и вижу, как большой автофургон с фирменной надписью «Готовое платье» осторожно въезжает в соседний двор, куда, видимо, выходят подсобные помещения магазина. И я, проходя мимо ворот, невольно в этот двор заглядываю. Фургон медленно подается задом к распахнутой двери магазина, возле которой его уже поджидают двое рабочих в серых халатах. Сейчас начнется разгрузка.
Мой взгляд обегает двор, и неожиданно я замечаю чуть в стороне от двигающегося фургона, возле стены, сверкающую синюю «Волгу».
В это время мне навстречу выходит со двора какой-то небритый человек с кошелкой в руке, и я восхищенно спрашиваю его, указывая в глубь двора:
— Это чья же такая синяя красавица стоит, интересно знать?
— Ну-у, — жмурясь, мечтательно цокает языком человек с кошелкой. — Ясно чья, директорская. Здесь, брат ты мой, такой директор, что ого-го! Будь здоров и не кашляй, одним словом. Понял ты?
— И спокойно живет?
— А чего ему спокойно не жить, спрашивается, коли такие деньги есть? — иронически усмехается мой собеседник.
— Все до поры, — говорю я.
— Э, браток. Пока эта пора настанет, нас с тобой давно закопают. Хотя… — Он оглядывает меня и снова усмехается: — Ну ты еще, может, и доживешь.
— Постараюсь, — серьезно отвечаю я.
И мы, кивнув друг другу, расходимся. Человек, позвякивая чем-то стеклянным в своей кошелке, торопливой рысцой направляется к расположенному невдалеке продуктовому магазину.
Я не спеша бреду по улице и пытаюсь сообразить, какой все-таки промах допустил я во встрече с Гелием Станиславовичем. Ведь не случайно возникло у меня такое ощущение, нет, не случайно.
Вот и управление. Я разыскиваю Давуда, и мы уже вместе обдумываем все с самого начала. И снова не находим ответа. Скорей всего кто-то нас с ним видел вместе. Произошла какая-то не замеченная нами случайная встреча. Как у меня с синей «Волгой». Давуда узнали, меня зафиксировали. И об этом, видимо, сразу стало известно Гелию Станиславовичу. И все это было бы еще полбеды, не появись я у него в магазине, и того хуже — не вступи с ним в разговор. Придется и об этом доложить своему руководству, то есть Кузьмичу. Представляю, что он мне при этом скажет.
Вечером мы с Давудом идем к Хромому. Долго тянется наш разговор. Расходимся поздно. И, по-моему, довольные друг другом. Все-таки некая компенсация за неудачу с хитроумным Гелием Станиславовичем.
Наутро я улетаю. Давуд едет провожать меня в аэропорт. За эти четыре дня мы подружились еще больше.
Глава VII. КОЕ-ЧТО СТАНОВИТСЯ ПОНЯТНО
В ТО УТРО, когда Лосев вылетал из Южного в Москву, Валя Денисов дождался наконец того, что все с таким нетерпением ждали уже целую неделю.
Дело в том, что накануне вечером подошла очередь Денисова и его группе дежурить на даче академика Брюханова. До этого было получено разрешение прокурора на ее обыск.
На эту дачу, кстати говоря, вышли не случайно. Ибо удалось установить еще двух скрывшихся участников преступной группы — Гаврилова и Шершня. Тщательный обыск дачи дал ожидаемый результат: в одной из комнат под полом был обнаружен тайник и в нем краденые вещи и картины. Было очевидно, что Шершень и Гаврилов спрятали на даче свою долю украденного. Поэтому их появления там следовало ждать в любой момент, как только они найдут надежного и выгодного покупателя или решат перепрятать свою добычу.
И вот вечером в пятницу туда незаметно прибыла на смену товарищам группа Вали Денисова.
Ночь прошла без особых происшествий. Только вот погода выдалась неприятной. Всю ночь, не утихая, выла свирепая метель, наметая сугробы. Под утро к тому же еще сильно похолодало.
Последнее Валино дежурство в кустах возле ворот выпало как раз на это время.
Спать Вале хотелось очень. Несмотря на мороз, слипались глаза, дурела голова от подступающего сна. Шли самые тяжелые часы дежурства. Валя время от времени менял все же позу, возился с тулупом, сосал захваченный на этот случай леденец и судорожно зевал. Где-то далеко вдруг злобно залаяла собака, и немедленно на другом участке тоже отозвался какой-то пес, мощно, басовито, ему ответила визгливым лаем мелкая шавка уже совсем близко от Вали, к ним присоединились еще две или три собаки, и вскоре разноголосый лай разнесся по всему поселку.
Через минуту где-то вдалеке, в серой предутренней мгле мелькнул и сразу же исчез желтоватый свет фар. Валя ждал. Ему вдруг стало казаться, что темнота вокруг начала снова сгущаться. Но желтая полоска света возникла вновь где-то в конце улицы. И уже не исчезла. Наоборот, она приближалась, становясь все ярче, все шире, захватывая уже чуть не всю улицу, и снег молочно заискрился перед Валиными глазами.
Когда машина поравнялась наконец с соседней дачей, Валя смог ее уже неплохо разглядеть и по силуэту догадался, что это «Москвич», но цвет, конечно, определить было невозможно.
Но вот погас свет фар, лязгнула и открылась правая дверца машины, и оттуда вылез какой-то человек. Он огляделся, потоптался на снегу, потом, пригнувшись, что-то сказал оставшемуся за рулем человеку и направился к соседней даче. Ловко перескочив через заваленную снегом канаву, он скрылся за деревьями.
И вдруг вышедший из машины человек неслышно возник возле забора, за которым находился Валя, как раз около того места, где он прятался за кустарником. Человек подошел вплотную к забору, внимательно оглядел дачу, прислушался и, видимо, окончательно успокоившись, беспечно выскочил на середину улицы и призывно помахал рукой. В ответ немедленно взревел мотор, и машина, негромко урча и не зажигая фар, медленно подползла к стоявшему посреди улицы человеку. Он нагнулся к опущенному боковому стеклу, что-то сказал водителю, и тот вылез из машины. Вдвоем они подошли к воротам и принялись их открывать.
Пока приехавшие возились с воротами, Валя подал сигнал на дачу, сообщив, что приехали двое. Он уже знал, что сейчас предпримут его товарищи там, знал и свою задачу.
Вот ворота наконец были отворены, и машина, по-прежнему с погашенными фарами, осторожно въехала на участок и остановилась возле заднего крыльца дачи, так что с улицы машину было почти не видно. Затем один из приехавших вернулся к воротам, слегка прикрыл их и после этого присоединился к товарищу, который поджидал его возле машины. Вдвоем они осторожно приблизились к даче. Издали Вале видны были только их не очень четкие силуэты, лиц он разобрать, конечно, не мог. Валя решил, что тот, кто в пальто и кепке, судя по описаниям, и есть Гаврилов, он и осторожнее и опаснее второго, и на него следует обратить особое внимание. Догадаются ли сделать это ребята там, на даче? Вообще, Валя начал постепенно все больше нервничать. Выпавшая ему роль была в какой-то мере второстепенной. Вполне могло случиться, что ему вообще не придется участвовать в задержании, даже скорей всего так и случится, как бы трудно ни пришлось ребятам там, на даче.
Одолеваемый всякими сомнениями и опасениями, Валя постарался незаметно приблизиться к машине, как только приехавшие зашли наконец в дом и прикрыли за собой дверь. Добравшись до машины, Валя огляделся. Да, скорей всего, видимо, если кому-нибудь из приехавших все же удастся вырваться из дачи, он тут же кинется к машине. Впрочем, нет. Он же сообразит, что машину надо будет еще завести, развернуть, потом подъехать к воротам, открыть их… Нет, он не будет всем этим заниматься, пытаясь скрыться. Он кинется…
