Его новая индивидуальность вынуждала его открыто обвинять свою страну, и для того, чтобы поддержать соответствие между своими заявлениями и новым прозвищем, он обычно еще интенсивнее начинал сотрудничать с теми, кто захватил его в плен. Это был один из самых блестящих аспектов стратегии китайцев: «привести в соответствие его собственные убеждения и представление о себе с тем, что он сделал».
Однако, прежде чем решительно осудить американских военнопленных, нам следует внимательно посмотреть на себя. А разве вы сознательно выбрали свою индивидуальность или это явилось результатом того, что вам подсказали другие люди, либо какого-то важного события в вашей жизни и других факторов, которые происходили без вашего ведома и одобрения? Какое поведение вы приобрели, которое помогает вам теперь сформировать основу своей индивидуальности?
Вам хотелось бы подвергнуть себя болезненной процедуре пункции костного мозга, чтобы оказать помощь незнакомому человеку? Тем не менее, проводя исследование, ученые обнаружили, что если человека убеждали, что этот поступок делает благородной его индивидуальность, то он соглашался быть донором, чтобы соответствовать этой индивидуальности.
Исследование показало, что, когда субъектов просили сначала взять на себя незначительные обязательства и совершить два простых действия, которые не требовали добровольного «отступления от принципов», у многих вырабатывалась новая индивидуальность. Они начинали смотреть на себя как на «доноров» – людей, которые безо всяких условий обязуются помогать тем, кто нуждается в их помощи, жертвуя при этом своим здоровьем. Когда это происходило – делался запрос на сдачу костного мозга, – люди чувствовали необходимость подчиниться своей новой индивидуальности, независимо от наличия свободного времени, денег или страха физической боли. Их отношение к себе как донорам становилось отражением их сущности. При формировании поведения человека нет более мощного рычага, чем индивидуальность.
Вы могли бы спросить: «Разве моя индивидуальность ограничена опытом?» Нет, она ограничена вашей интерпретацией этого опыта. Ваша индивидуальность – это не что иное, как решения, которые вы принимаете относительно того, кто вы есть и каким решили стать. Вы становитесь тем, кем себя назвали. Слово, которым вы определяете свою индивидуальность, определяет вашу жизнь.
Сильное страдание помогает устранить кризис индивидуальности
Люди, которые действуют несоответственно тому образу, в котором они себя представляют, сеют зерна социальной модели «кризиса индивидуальности». Когда кризис наступает, они тут же теряют ориентацию и начинают сомневаться в своих убеждениях. Весь их мир переворачивается вверх ногами, и они испытывают сильный страх перед страданием. Это как раз то, что случается с очень многими людьми, считающими себя еще достаточно молодыми; признаки приближающейся старости вызывают у них страх перед новой, менее желаемой для них индивидуальностью, которую они должны будут обрести. Поэтому в отчаянной попытке сохранить прежнюю индивидуальность они совершают поступки, доказывающие, что они все еще молоды: покупают скоростные автомобили, изменяют прическу, разводятся, меняют работу.
Если бы у этих людей было четкое понимание своей истинной индивидуальности, то разве они вообще ощутили бы этот кризис? Я полагаю, что нет. Если ваша индивидуальность в основном связана с возрастом или внешним видом, то «старение индивидуальности» определенно вызовет страдание, поскольку это то, что будет изменяться. Если же у вас более широкое понятие о собственной личности, то вашей индивидуальности это не угрожает.
Да же бизнес может пережить кризис индивидуальности. Так, «Xerox Corporation» претерпела любопытное изменение собственного имиджа. Когда появились многообещающие персональные компьютеры, эта компания захотела использовать свою технологическую мощь для того, чтобы выйти на этот новый, волнующий рынок. Она привлекла к работе штат исследователей и разработчиков, и после того, как на это было потрачено приблизительно 2 миллиарда долларов, они разработали ряд новшеств, включая прекурсор к тому элементу, который мы теперь называем «мышь».
Тогда почему «Xerox» не вступила в конкурентные гонки с такими компьютерными фирмами, как «Apple» и IBM? Одной из причин, несомненно, является то, что в самом начале индивидуальность этой компании не позволяла ей оказаться во главе этого направления. Даже ее «графическая» идентичность ограничивала ее возможности. Символизируя точную процедуру копирования рукописи, она едва ли могла подходить для новой, более высокой технологии, в рамках которой одним из важнейших критериев являлась скорость. Со стороны потребителя «Xerox» оценивалась как ведущая в мире компания по производству копировальной техники, но эта фирма не внушала большого доверия как продавец компьютерной техники. Представьте это несоответствие графической индивидуальности, не имевшей ничего общего с процессом быстрой обработки информации, – и вы поймете, откуда начались некоторые проблемы этой компании.
Эксперты по маркетингу и конструированию графического оборудования скажут вам, что корпоративный имидж представляет собой гигантский фильтр, через который потребители пропускают информацию относительно того, что можно купить, – они ведь должны знать, кто вы и какова ваша основная продукция; вкладывая огромные суммы денег, они хотят покупать у компании, само имя которой говорит о качестве ее продукции. Когда «Xerox» еще только боролась за включение этого нового аспекта – компьютеризации – в ее уже существующую индивидуальность, другие компании быстро вышли вперед, завладев рынком. Тогда компания решила, что, вместо того чтобы изменять свою индивидуальность, она просто использует ее. Она компьютеризирует процесс фотокопирования и бросит все свои средства на усовершенствование того, что уже умеет делать лучше всех.
И «Xerox» одолела процесс трансформации, представляя новые «изображения „Xerox“» – с помощью рекламы и объявлений, начинающихся показом графопостроителей, аппаратных средств, программного обеспечения, коммуникационных схем и заканчивающихся словами: «„Xerox…“ Компания документирующей техники». Эта новая, расширенная индивидуальность должна отстояться в умах людей и способствовать расширению рынка компании; и она использовала любую возможность, чтобы добиться этого.
По-китайски слово «кризис» состоит из двух символов – один означает опасность, а другой – благоприятную возможность.
Джон Ф. Кеннеди
Большинство из нас не видят ничего страшного в том, чтобы изменить свое поведение, но перспектива изменения индивидуальности для многих кажется угрожающей или даже невозможной. Нарушение наших внутренних убеждений относительно того, кто мы есть, причиняет нам самые сильные страдания, и некоторые люди даже идут на самоубийство, чтобы сохранить свои убеждения. Это с огромной драматической силой описано в великом произведении Виктора Гюго «Отверженные». Когда герой книги Жан Вальжан был освобожден из тюрьмы, где вместе с другими заключенными находился на каторжных работах, он чувствовал себя потерянным и одиноким. И хотя на протяжении многих лет он находился под наблюдением французской полиции, он никак не мог смириться с тем, что его называли «преступником» (ведь он всего лишь украл буханку хлеба, чтобы прокормить погибавшую от голода семью, и был за это приговорен к многим годам каторжных работ); выйдя на свободу, он обнаружил, что не может получить работу, чтобы честно заработать на жизнь. Его презирали и гнали отовсюду только потому, что в прошлом он был осужден за кражу.
В конце концов, находясь в состоянии абсолютной беспомощности, он начинает обретать те индивидуальные черты, которые навязало ему общество: теперь он преступник, а значит, и действовать будет соответственно. И действительно, когда добрый священник принимает его в своем доме, кормит и дает ему ночлег, он реализует свою новую индивидуальность, украв у своего благодетеля серебряный столовый прибор. Когда полиция задержала Вальжана на дороге, то выяснилось, что он не только бывший каторжник, но и обокрал священника – это заслуживает сурового наказания.
Вальжана приводят обратно в дом священника, и, несмотря на наличие фактов, священник упорно утверждает, что подарил эти вещи Вальжану, и напоминает ему, что он забыл еще два серебряных подсвечника. К еще большему удивлению Вальжана, священник затем превращает свою великодушную ложь в истину и отпускает с миром бывшего каторжника с этим серебром.
Вальжану пришлось иметь дело со священником. Почему же тот поверил ему? Почему не отправил обратно, в тюрьму? Священник назвал Вальжана своим братом, сказав, что тот больше не принадлежит злу, что он честный человек и дитя Господа. Эта мощная модель разрушения изменила индивидуальность Вальжана. Он разорвал бумаги, выданные ему при выходе из тюрьмы, перебрался в другой город и обрел новую индивидуальность. По мере изменения его индивидуальности изменялось и все его поведение. Он становится мэром небольшого городка и помогает людям, живущим в его общине.
