Дневные сигналы данного свода практически полностью повторяют уже составленные в 1771 г. Тем не менее, есть в этом своде и ряд важных и интересных дополнений. Во-первых, здесь появляются сигналы для управления эскадрой в ночное время и в тумане (то есть происходит отказ от использования для этого сигналов Морского Устава, как это было в 1771 г.). Во-вторых, в дневных сигналах четко разделяется ряд построений, которые будут отдельно использоваться Я.Ф. Сухотиным, А.Ф. Барановым и А.Н. Сенявиным. Наконец, в-третьих, дальнейшее развитие получает построение на якорях полумесяцем: при своих берегах «рогами в море», а при чужих — «рогами к берегу».
В.Ф. Головачев в своей статье об И.Г. Кинсбергене указывает также, что тем по ходу кампании был составлен особый свод сигналов,{1131} но обнаружить его не удалось, а ни в одном из сохранившихся шканечных журналов кораблей за кампанию 1773 г. нет даже следов его упоминания.
В начале кампании 1774 г. возглавивший действующую эскадру флотилии контр-адмирал В.Я. Чичагов также составил общий свод сигналов. Он записан в шканечном журнале фрегата «Четвертый» за кампанию 1774 г.{1132}
По своей структуре он схож со сводом сигналов 1773 г.: также представлены сигналы для управления эскадрой в обычной обстановке (днем), в ночное время и в условиях тумана; также приводятся и рисунки, разъясняющие построения. Но при этом в данном своде появляются и значительные отличия. Во-первых, существенно сокращен свод дневных сигналов и, в частности, сигналов для управления боем. Так, для него указаны только следующие сигналы: «сомкнуть линию», «атаковать неприятеля», «производить пальбу по мачтам и парусам», «пальбу остановить» и «уклониться или отойти от неприятеля». Во-вторых, увеличивается число рисунков, в первую очередь за счет разъясняющих повороты и перестроения. В-третьих, появляется новый вид походного строя, заключавшийся в фигуре из двух параллельных колонн с головным кораблем спереди и посередине.
Таким образом, для Азовской флотилии в годы войны было составлено три общих свода сигналов, созданных в 1771 (А.Н. Сенявиным), 1773 (Я.Ф.Сухотиным, А.Ф. Барановым и А.Н. Сенявиным) и 1774 гг. (В.Я. Чичаговым), и один частный — данный в 1772 Г. Я.Ф. Сухотиным. Указанные своды сигналов записывались в шканечные журналы кораблей, представляя собой инструкции, дополнявшие положения Морского Устава.
Их общий анализ показывает, что флотилия управлялась по сигналам корабельного флота, дополненным лишь наиболее необходимыми галерными сигналами, что, безусловно, свидетельствует о ее функционировании как корабельного соединения флота. Кроме того, рассмотрение сводов говорит также о том, что все сигналы флотилии полностью оставались в рамках существующей тактической доктрины русского флота, сформулированной в Морском Уставе, вместе с ней сохраняя и неразвитость системы сигнализации. А согласно Морскому Уставу, напомним, морской бой должен был строиться по следующим основным положениям:
1) при появлении противника корабли должны были «стать в своих местах добрым порядком, по данному им ордеру» и линию держать так, чтобы неприятель не мог сквозь нее прорваться: «Когда наш флот, или некоторая часть оного, придет с неприятелем в бой, тогда всем, как флагманам, так и капитанам, или командирам партикулярных кораблей, долженствует стать в своих местах добрым порядком, по данному им ордеру, как надлежит быть в бою без конфузии. И надлежит, как эскадрам, так и партикулярным кораблям, держать себя в умеренном расстоянии един за другим не гораздо далеко, дабы неприятель не мог пробиться; ниже гораздо близко, дабы одному другова не повредить. И когда учинен будет сигнал для вступления в бой, или абордажу, тогда всем, как офицерам, так и рядовым прилежно трудиться, по крайней возможности, неприятелю вред учинить, и оного с помощью Божьей разорить тщиться, исполняя ордеры. А кто в таком случае явится преступен, тот казне будет смертью: разве, который корабль под водою так пробит будет, что помпами одолевать воду не могут, или мачты, или райны так перебиты будут, что действовать не возможно»;
2) огонь открывать по противнику надлежало только с близкого расстояния: «Капитанам, или командорам кораблей не стрелять из пушек по неприятелю прежде, нежели они толь близко придут, чтоб можно вред учинить, под штрафом отнятия чина, ссылкою на галеру, или под потерянием живота, по рассмотрению дела»;
3) флагману следовало стараться выиграть ветер у флота противника, но при этом «держаться в ордере баталии»: «Когда флот к неприятелю в бой приближается, тогда Аншеф командующему надлежит по крайне возможности тщатися так взойти, дабы неприятель у него всегда под ветром был. Однакож все с добрым порядком, дабы не отнял един у другова ветру и не помешал бы един другому по неприятелю стрелять, но держаться в ордере баталии и чинить промысел над неприятелем, под лишением живота»;
4) уход корабля со своего места в линии без сигнала флагмана (кроме случаев тяжелого повреждения корабля) запрещался страхом наказания командира вплоть до смертной казни: «Во всяких случаях капитанам содержать себя в эскадре, в которой они определены. А ежели кто от своего места без указу отступит и не может оправдаться, что понужден был от самой опасности то учинить, тот штрафован будет смертью; ежели то сделал пред начинанием, или в самом бою: а ежели в виду неприятельском, то отнять у него чин, или больше штрафовать, по рассуждению воинского суда. Таковаж штрафу подлежат и командиры партикулярных эскадр»;
5) через свои корабли в противника стрелять не допускалось: «Ни кто да не дерзнет стрелять по неприятелю чрез корабли Его Величества, которые каким случаем попадут между неприятельскими и своими кораблями, под штрафом отнятия чина, ссылкою на галеру, или под потерянием живота, по рассмотрению дела»;
6) отступление из боя или бегство без разрешения наказывалось смертной казнью командира: «Которые от неприятеля отступят и побегут, прежде нежели они по сигналу Аншеф командующего порядочно отведены будут (хотя б некоторые, или многие корабли уже и побежали) имеют за то смертью казнены быть, и не надлежит ни кому, кроме первого командира, оный сигнал чинить под таким же штрафом»;
линию для преследования неприятельских кораблей можно было покидать только по разрешению флагмана или если линия противника полностью разбита: «Ежели который из неприятельских кораблей при баталии хочет учинить, тогда ни кто из наших кораблей не дерзнет за ним гнаться и в лине свое место оставить; но каждому быть в своем определенном месте до окончания боя или как командир флота иным сигналом отменит под лишением живота. Но ежели Господь Бог даст победу над неприятелем так, что его линия будет разрушена и принужден будет от наших бежать, тогда каждому всяким образом по крайней важности и силе оного гнать и абордировать, и всякий возможный ущерб чинить, когда о том сигнал будет от Аншеф командующего учинен, под таким же штрафом».{1133}
Заметим, среди названных положений нет ни одного связанного с творческими приемами ведения боя (сосредоточение сил, прорезание линии, охват авангарда или арьергарда противника), хотя они имелись в Трактате П. Госта «Искусство морской войны, или Трактат о морских эволюциях», увидевшем свет в 1697 г. и являвшемся основным источником тактических форм для всех флотов первой половины XVIII в. В соответствии же с указанными положениями были составлены сигналы Морского Устава.
То есть, согласно уставу, морской бой мог быть только регулярным и шаблонным — линия на линию. А поскольку, как уже говорилось, сигнальные своды флотилии строились с опорой на Морской Устав, то и в них мы видим ориентирование на ту же форму ведения морского боя. В частности, корабли флотилии в ходе боя могли выполнить только следующие маневры: построить линию бейдевинда (баталии) правого или левого галса, сомкнуть и растянуть линию, приготовиться к сражению, атаковать строем фронта, атаковать брандерами, палить из всех или части орудий, палить специально по мачтам и парусам, абордировать неприятельские суда, преследовать с помощью авангарда и арьергарда и прекратить сражение.
Таким образом, ни один из флагманов Азовской флотилии, составляя свои сигнальные своды, не пошел по пути введения добавочных сигналов по действиям в бою, что уже имело место в английском флоте, несмотря на господство и там шаблонных методов ведения регулярного боя.
В завершение отметим, что в разобранных нами сигнальных сводах Азовской флотилии полностью сохранялась как существовавшая структура их записи (первая колонка обозначала значение сигнала, вторая — место поднятия флага или вымпела и третья — вид поднимаемого флага или вымпела), так и система передачи информации (флаги, вымпелы, фонари, выстрелы из пушек). Такая система была крайне сложной для организации управления. Ведь передать можно было только заранее закодированное распоряжение, что, кстати, делало еще более проблематичными новаторские маневры эскадр и отрядов, так как соответствующие приказания просто было не передать с флагманского корабля. Кроме того, достаточно представить, сколько времени и внимания требовалось на то, чтобы сначала разглядеть поднимаемый сигнал, а затем найти его в несистематизированном списке. В бою же, когда пороховой дым застилал корабли и к тому же сбивались мачты, возможности этой системы уменьшались еще больше.{1134}
