Дмитрий и Шершень оказались в центре плотного кольца ощетинившихся оскалами кинжальных клыков, здоровенных, чернобыльских собак. Обнажая в страшном оскале свои клыки, они смыкали ряды, медленно сокращая расстояние для проведения молниеносной атаки на незваных гостей.
Вот и пришел наш черед. — С окаменевшим, бледным лицом, Шершень медленно извлекал из ножен нож, забыв о висевшем на поясе пистолете. — Нам остается только, подороже продать свою жизнь.
Рука Дмитрия легла на пистолетную рукоять «Сайги» и судорожно вцепилась в нее.
Вдруг, перед ними приземлилась еще одна огромная собака и, припав к земле, оскалила клыки против стаи.
Присев от неожиданности, Дима бегло глянул назад и увидел еще несколько псов, стоящих за ними, на возвышающемся над кустарником, камне. Они стояли гордо, ощущая свою власть, свысока наблюдали за происходящим внизу.
Как будто где-то звякнул колокольчик и по его команде, настроение стаи резко изменилось. Между собаками произошел быстрый обмен информацией и с удивительной синхронностью они развернулись, медленно и величаво покинув поляну.
Люди не могли поверить в происходящее, а громадный пес, с большим, на всю спину шрамом, повернул голову, встретившись с взглядом Дмитрия. Еще немного, и поляна осталась пуста.
Белый как стена, Шершень произнес, вопрошая как бы в пустоту, не ожидая ответа. — Что это было?
Дмитрий облизал пересохшие губы. — Мне отдали долг.
Через пару часов, они вышли к широкому, мелководному ручью.
Присев на корточки, Дима с наслаждением умывал свое лицо, смывая с себя усталость, как дорожную пыль.
Вдоволь наплескавшись, он начал рассматривать здешние красоты и его взгляд упал на идеально квадратное, темное углубление на дне ручья.
Заинтересовавшись, Дмитрий привлек внимание Шершня и устроился получше, рассмотреть находку.
Это углубление оказалось небольшим отстойником, снабженным различными фильтрами из которого выходила на берег, дюймовая металлическая труба.
Люди переглянулись.
— Судя по всему, это сделано совсем недавно. Если не сегодня. — Шершень ткнул пальцем в сторону отстойника, указывая напарнику на факты, подтверждающие его правоту. — Еще даже не заилилось.
Успешно форсировав ручеек и миновав заросли серебристой смородины, друзья вышли на серповидную поляну, где перед ними предстала поблескивающая на солнце, научная лаборатория.
— Ты смотри! Яйцеголовые уже и сюда забрались. — Шершень улыбнулся. — Слава Богу, будет, где переночевать.
– //-
Киев. Сырецкий парк. 17.06.2013 г. 9:07
Галина Григорьевна припарковала свой автомобиль на стоянке, близ автобазы СБУ.
Поставив машину на сигнализацию, она не спеша пересекла автодорогу, направившись к кафешке, построенной на месте ранее сгоревшей станции «Пионерская», детской железной дороги.
Подходя к кафе, ее настроение изменилось, Галина Григорьевна взяла резко вправо и перейдя через рельсы железной дороги, неспешным прогулочным шагом, по тропинке, направилась к центру парка. В ее руке мелькнул телефон.
— Алло, Славик, я передумала… Встретимся не в кафешке а в парке… Да так, хочется прогуляться… Давай догоняй, я иду по аллейке, которая ведет от кафе в глубь парка.
Гул города окружающего парк, утих, а затем и пропал, затерявшись где-то в листве больших, старых деревьев, раскинувших вширь свои богатые кроны.
Стало непривычно тихо, спокойно. Городская суета как бы отступила, позволяя радоваться рождающимся в душе новым или давно забытым волнующим чувствам и приходящим вместе с ними легким, незамысловатым мыслям.
Проходя мимо недавно повалившегося дерева, женщина остановилась, немного подумав сошла с тропы, решив здесь дождаться своего товарища.
— Я уже хотел созваниваться! А то все иду, иду, и никак не догоню.
— Мне показалось, что прогуляться будет гораздо полезней и интересней, чем посиделки в кафе. Заодно не будет лишних ушей.
— Да, хорошо здесь. Последний раз, я был в этом парке, когда в школе учился. Потом все как-то времени не было.
— Предлагаю прогуляться по парку. А еще, хочу покататься на детском поезде.
Собеседник подмигнул ей. — Будем ехать и песни петь! Жаль, всю не помню. — Как бы задумавшись, он внутренне настроился, и тихонько запел.
— «Медленно минуты уплывают вдаль,
Встречи с ними ты уже не жди.
И хотя нам прошлого немного жаль,
Лучшее, конечно, впереди!»
Улыбнувшись, Галина Григорьевна стала рядом с ним, и припев песни они уже пели вместе.
«Скатертью, скатертью дальний путь стелется
И упирается прямо в небосклон.
Каждому, каждому в лучшее верится,
Катится, катится голубой вагон»
– //-
— Славик, не нужно быть столь категоричным.
— А я не получил какого-либо морального удовлетворения от проделанной работы. Как-то все, тупо впустую. Мы не довели дело до логического завершения. Более того, мы были заложниками случайно возникающих обстоятельств, играющих с нами, как со слепыми котятами.
— Перестань. По нашей теперешней жизни, не стоит быть столь рьяным, хоть в чем-нибудь. Благодарности и уж тем более удовлетворения, все равно не дождешься. По теперешним реалиям, в любой работе нужно иметь определенную долю безразличия. Не то, даром сердце надорвешь. — Она зевнула. — Операцию завершила верхушка нашего руководства, очевидно, для этого есть веские причины. По крайней мере, лаборатория уничтожена.
— Я просто боюсь подумать о роде этих веских причин.
— Вот и не думай. А лучше забудь об этом. Все материалы операции «манта», попали под гриф «цилком таемно». Всего на всего, оперативно прикрыли все то, что мы случайно сковырнули и что очевидно, для чьих-то интересов грозит довольно опасными и нежелательными последствиями. Я тебе говорила, что у меня был неформальный разговор с одним, очень влиятельным человеком?
— Что-то было.
Они подошли к мосту детской железной дороги, проходящему над глубоким оврагом.
— Я ухожу на пенсию.
— Не понял.
— У меня уже есть двадцать лет выслуги, да и чувствую я, лучше уйти именно сейчас. Как раз для этого, сейчас самый благоприятный момент. Понимаешь, я как бы на физическом уровне ощущаю, что-то во мне сильно изменилось за последнее время. Не могу толком объяснить, но, что-то такое, что не совсем совместимо с моей работой. Может, это эмоциональное выгорание? А может, я уже просто постарела?
— Да ну, скажете такое. Вы еще очень и очень!..
Какое-то время они шли, молча, думая о чем-то своем. Разговор возобновила Галина Григорьевна.
— Ты будешь моим приемником, это я знаю точно.
Ее собеседник не возражал, а обдумывая что-то свое, спросил.
— Так какая беседа у вас приключилась, с этим влиятельным человеком?
— А! Когда шла на встречу, надеялась на нечто такое, другое, а разговор изначально влился не в то русло. Но зато я поняла, что ошибалась в своих преждевременных умозаключениях. А думала я о новых перспективах, но как впоследствии мне стало понятно, нас просто решили задвинуть в дальний угол.
— Вот как!
— Идет подготовка к рейду в центр Зоны. Собираются проникнуть за пояс высокой аномальной активности и расквартировать там научные лаборатории. Хотели припрячь наш отдел на обеспечение безопасности этого мероприятия, но, Слава Богу, я смогла убедить их в обратном. Применять умы наших оперативников на это дело, все равно, что микроскопом забивать гвозди. Для этих целей, есть другие подразделения. Но, основная суть разговора, на мой взгляд, сводилась к тому, что мне было предложено возглавить группу специалистов по поиску «королевских артефактов», способных на что-то невообразимое.
— На кого будете работать?
— Я так и не смогла понять, а от прямого ответа товарищ уклонился. Что-то мне не понравилось в этом общении. Поэтому я и отказалась.
— Понятно. Чем же думаете заниматься, будучи пенсионеркой.
— Личной жизнью, Славик. Личной жизнью! Поеду, например, в кругосветное путешествие.
— Ага! И решить Вы начали, именно с детской железной дороги.
Они вместе, весело засмеялись.
– //-
Сталкерский поселок Лубянка. 18.06.2013 г. 17:17
День подходил к концу, а изможденная жарой и уснувшая в обед Катерина, продолжала спать на широкой лавке в беседке, возле медпункта.
Дмитрий, осторожно и тихонечко вошел в беседку, присев напротив нее, и просто смотрел на спящую подругу.
Катерина подсознательно почувствовала чье-то присутствие и ее сознание, хоть и тяжело, но довольно быстро выгружалось в реальность.
Прейдя в себя, она подняла взгляд на гостя, и ее лицо озарила счастливая улыбка.
