- Вот те раз! - изумилась Наташка. - Да откуда ж он такой взялся?
- Потише ори.
- И как далеко вы зашли?
- Далеко, Наташа, далеко. До самой кровати.
- Разделись сильно?
- Совсем. Я почти ничего не помню, такой вихрь был!
- Охренеть! Машка, он нормальный?! - выдохнула подруга. Я угрюмо молчала. - Ладно, это был риторический вопрос. И что теперь?
- Ничего. Все как было.
- Я бы на твоем месте озверела. Выгнала его нафиг!
- Вот когда будешь на моем месте, тогда я посмотрю, что ты запоешь.
- Любишь и простила?
- Люблю. Сейчас, когда осознала, насколько все безнадежно, поняла, как сильно люблю.
- А он-то любит?
- Любит.
- Сказал?
- Да.
- Вот дурак!
- Наташа!
- Что Наташа? Не дурак, что ли? Что за идиотские понятия? Жениться - это вон где, а тут у вас кровать двуспальная, одна на двоих. И потом, что значит, жениться не может, мы что, в девятнадцатом веке? Маменька с папенькой не разрешат?
- У него нет родителей. Отец умер, а мать… считай, что нет ее.
- Тем более! Что ему мешает? Погоди-ка. Он что, все-таки женат?
- Нет, не женат.
- Врет! Какие еще могут быть причины? Вера не позволяет?
- Считай, что да.
- Так, глянь-ка на меня. Маша, он кто такой?! Я же хорошенько посмотрела на него, понаблюдала. Эти его манеры, жесты, сама речь. А взгляд! Таких мужиков в природе не водится. А это его обращение к водителю: "Трогай!" Это что, откуда?!
- Наташка, угомонись. Кончай играть в мисс Марпл. Хватит факты собирать. Я не могу тебе о нем рассказать. Может быть когда-нибудь, потом, когда он уедет.
- Он все-таки уедет?
- Да, при первой возможности.
- А ты?
- А я ему буду помогать, чтобы эта возможность представилась как можно скорее.
- Вот дурочка!
- Наташа, у него страна на грани войны. Ты себе такое можешь представить? Не понарошку, не в кино, а по правде. Настоящая война, - взглянула я на подругу. Та задумалась, и я даже знаю, о чем: прикидывает по карте мира, где у нас горячие точки.
- А он тут причем?
- Он там нужен.
- Да кто же он? Военный? Дипломат? Погоди, а шаманы эти тут причем?
- Это его основная забота сейчас.
- Блин, Джеймс Бонд какой-то. Агент ноль-ноль-семь, а не парень.
Я только фыркнула. Куда там Бонду до короля Даанэля. Ему бы эльфы с дроу в страшном сне не приснились, и магия тем более. Хоть бы вновь в ДаанЭлию попасть, узнать новости. А то силу понемногу тратить приходится, на поиски, а толку - чуть. Походим-полетаем, расстроимся и на боковую. Смотреть эротические сны, на которые силы, по словам Дэна, никто из нас не тратит. И потом отводить глаза, чтобы не вспоминать, что было во сне.
- О, легок на помине! - неприязненно покосилась Наташка мне за спину. Я вздрогнула от прикосновения руки к плечу. Черт, все-таки попалась. Подняла взгляд. Дэн оглядел пестрое студенчество, поздоровался с Наташкой, изъял из-за соседнего столика стул и сел рядом.
- Проголодалась? Стоило потерпеть. После лекций я бы сводил тебя пообедать. Угостишь? - показал он на второй пирожок, лежащий на картонной подложке. Первый я почти доела. Парень разломил пирожок надвое, внимательно осмотрел разлом, потом отщипнул крошечный кусочек и положил его в рот. - Редкостная дрянь!
Дэн пристально взглянул мне в глаза, и я "услышала" его мысли:
"Больше ты сюда не придешь. Если перерыв между завтраком и обедом для тебя велик, будешь брать пищу с собой. Что - придумаем".
"Дэн, что ты меня как ребенка пасешь?"
"Ты считаешь, что я ограничиваю твою свободу? Давай расскажу, что за мясо в этом пирожке. Его в течение нескольких месяцев то размораживали, то замораживали. Примерно с лета. Из какой части тела, и какого животного оно взято, боюсь предположить. И боюсь даже представить, как оно выглядело перед тем, как из него сделали фарш. Про муку, использованную в тесте, рассказать?"
Я сглотнула. Недожеваный пирожок встал комом в горле. Наташка с интересом поглядывала на то, как мы без слов уставились друг на друга.
- Пойдем, Наташ, - начала я вставать.
- Машка, в кого ты превратилась? Как собачка комнатная, - зашипела она мне в ухо, а вслух громко высказала: - Я еще не доела. Пирожки сегодня вкусные.
- Послушайтесь доброго совета, последуйте Машиному примеру. - Дэн поднялся, протянул мне сумочку. - Иди, у тебя пара через две минуты начинается.
Я страдальчески сморщилась. Подруга покосилась на мое выражение лица:
- Иди-иди, а я доем, потом приду. - Наташка демонстративно жевала пирожок. - У меня же здесь нет "братьев". Слава Богу.
Блин, идиотская ситуация. Если Наташка пошла на принцип, кричи караул. Я направилась к выходу, а Дэн с ледяным лицом развернулся в сторону буфетчицы. Ну все, что-то здесь сейчас будет.
Дойдя до аудитории, я обнаружила в своей сумочке бумажный пакетик с орехами. Ох, Дэн.
Назавтра столовая оказалась закрыта. На запертой двери красовалась табличка "Сан. день". Впрочем, она не открылась ни через два, ни через три дня. Весть о том, что в ней побывала какая-то комиссия, обнаружившая кучу нарушений санитарных норм, разлетелась по всему факультету. Голодные и злые студенты костерили "доброго человека", который устроил им эту подлянку. Мало кто догадывался, чьих рук это дело, но я-то знала. Наташка, впрочем, тоже. На Дэна при встречах она теперь смотрела очень задумчиво. Студенты приспособились бегать в столовку гелогоуправления, которое находилось по соседству за углом. А в нашей затеяли ремонт. Декан радостно потирал руки, а один раз я наткнулась на них с Дэном посреди коридора. Игорь Васильевич уважительно пожимал руку королю, а тот, усмехаясь, от чего-то отказывался:
- Нет, благодарю. Вот в лабораторию к Кротову пошел бы. Я, знаете, больше наукой интересуюсь.
- Жаль, жаль.
Когда мы с Дэном отошли, он сказал, что походя дал пару советов, как добиваться лучшего финансирования факультета. А благодарный декан, который в этих делах полный профан, но вынужден заниматься, поскольку должность обязывает, звал его в хозяйственную часть университета, мол, побольше бы таких людей.
- Система распределения средств в разных странах принципиально не отличается, и уж мне-то хорошо известна. Кто громче и убедительнее крикнет, того и будут слушать. И учитывать его интересы при планировании государственных расходов.
Среди студентов знакомство и дружбу король ни с кем не заводил. А все попытки заигрывания со стороны девушек встречал с такой презрительно-скучающей миной, что пыл "прекрасных дев" проходил мигом.
Один раз ко мне подошли две девчонки с четвертого курса, осведомились, я ли Соколова Маша, чей брат ходит в их группу на спецкурсы. Я кивнула, одновременно пытаясь не покраснеть. А потом они высказали свою просьбу, и мне стало не до смущения. Захотелось прибить обеих нафиг. Они меня просили… познакомить их с братом. Дескать, он с не представленными ему девушками даже не разговаривает. Я! Должна знакомить этих вертихвосток! С Дэном! Если бы рядом не было Наташки, честное слово, проводила бы их на матах. Подружка же сжала мой локоть, напомнив о конспирации, я посверкала глазами… и пошла знакомить. А что мне еще оставалось? Откажусь - начнутся долгие уговоры, которых я терпеть не могу. Откажусь категорически - прослыву гордячкой и упертой дурой. А так хоть его лишний раз увижу - легальный повод есть. И заодно посмотрю на морально устойчивого короля. Или не устойчивого - а вдруг не откажется от знакомства? Девушки-то ничего себе так, смазливые. Вот только обе с крашеными волосами, а королевское отношение к покраске волос мы уже знаем, плавали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
