женщины не очень боятся собственной смерти, особенно после того, как погиб сын. Что-то она намерена предпринять. И помешать ей Таня не в состоянии.
Что она может сделать? Уничтожить сайт? Нет, это исключено, хакер из Тамары аховый — она даже первый уровень взломать не сумеет, да и зачем ей это нужно? Если она решила как-то отомстить Аркашиным убийцам… Для начала их нужно найти. Самой? Через Интернет? Тоже не получится — это же очевидно: то, что не удалось сделать Аркаше, не выйдет и у его матери.
Что она задумала? Таня всматривалась в лицо Тамары Евсеевны, но не могла прочитать ни одной мысли, женщина будто натянула маску, смотрела в окно, но видела не подмосковный пейзаж и пригородные поселки, а одной ей понятные картины.
Когда электричка подкатила к перрону Киевского вокзала, почти все места в вагоне были заняты, и на выходе образовалась даже небольшая давка. Тамара Евсеевна с Таней вышли из вагона последними и, кивнув друг другу, разошлись в разные стороны. Тамара Евсеевна шла, не оглядываясь, и минуту спустя смешалась с толпой, выходившей на привокзальную площадь.
Тане сразу стало тоскливо — так, как не было никогда в жизни. Неправильно это. Не нужно было отпускать Тамару. Впрочем, Таня понимала, что не безопасность Аркашиной матери ее беспокоит — она боялась за себя. Повода, казалось бы, не было никакого, но всю дорогу до дома, где жила Света, Тане мерещилось, что ее преследуют. То водитель проезжавшей машины смерил ее на повороте странным взглядом. То молодой смуглый человек неожиданно обогнал ее и оглянулся. А то просто казалось, что в затылок бьет, будто струя из водомета, чей-то тупой взгляд. Она старалась взять себя в руки и попробовать проанализировать рассказ Тамары Евсеевны, но все ей сейчас мешало, каждый звук вызывал ответную реакцию — Таня то бросалась в тень магазинной витрины, то, испугавшись, выходила на середину тротуара, где людей было больше и где меньше была опасность… чего? Таня не знала и потому боялась еще больше.
Светы дома не было, да Таня и не надеялась, что подруга станет ее ждать, своих дел много. Умывшись и немного придя в себя после уличного шума и суеты, Таня села перед телевизором, но включать не стала, глядела в экран как в темное зеркало, в котором отражались мысли. Так было удобнее думать — отражаясь, мысли будто усиливались, становились яснее.
Исламские террористы. Для Тамары это было абстракцией, пока Аркашу не убили. Игра в детектив. Конечно, она относилась очень серьезно к каждому слову Аркадия, но действия, которые она предпринимала, однозначно, по мнению Тани, показывали — для Тамары это была игра, серьезная, а потом смертельно опасная, но некая игра по компьютерным правилам. А Таня знала: как бы ни был интеллектуален террорист, по сути своей он бандит. Нельзя с этими людьми играть по правилам. По любым правилам — нельзя. Как только появился Ахмед, Аркадий должен был пойти в милицию. Не пойти, так позвонить. Не позвонить, так дать знать каким-нибудь иным способом. Разве это проблема для компьютерного гения? Господи, ну влез бы в сайт МУРа, наверняка ведь у МУРа, ФСБ, или как там сейчас это называется — наверняка у них есть что-то в Интернете. Можно было найти способ. А он… Ему стало интересно. Программа, видите ли. Для любого израильтянина вопроса тут не было бы никакого. Есть специалисты — ШАБАК, службы безопасности. У нас в Израиле — да, а здесь? И здесь должны быть.
Правда, у наших доморощенных террористов — этих палестинских «борцов за свободу» совсем другие возможности, да и цели тоже. Когда началась новая интифада, когда в Рамалле толпа буквально разорвала на части двух заблудившихся израильских резервистов… Смотреть на это было страшно, в лицах насильников не было ни малейшего признака ума или хоть какой-то мысли. Накурившееся стадо. Интернет, многоуровневая защита — для них пустые слова. Те, с кем связался Аркаша, — совсем иные. Не звери — зверей можно поймать или, в крайнем случае, уничтожить. Зверь не прячется на пятом уровне интернетовского сайта. Господи, во что же ввязался Аркаша на свою беду?
Почему она дала слово не звонить Жилину? Почему отпустила Тамару?
Таня потянулась к телефонному аппарату, но в это время он зазвонил сам. После шестого звонка Таня подняла трубку, поднесла к уху, но говорить не стала, на том конце провода кто-то едва слышно дышал и тоже молчал, выжидая. Молчание продолжалось секунд десять, потом послышались гудки отбоя, и лишь после этого Таня поняла, что совершила глупость. Не нужно было отвечать. Кто-то хотел знать, дома ли она. Точно. Кто-то знал, что Светы дома нет — если звонили к подруге, то наверняка не стали бы молчать в трубку.
Что теперь делать? А что будут делать «они»? Сейчас поднимутся и начнут звонить в дверь? Или просто хотели удостовериться и станут ждать ее на улице? И вообще — зачем она «им» нужна? В отличие от Тамары Евсеевны, она ничего не знает. Да, но она знает, чего хочет Тамара. Там, на даче, Тамару упустили и теперь ищут. Может, «они» думают, что я знаю, где мать Аркадия? — подумала Таня.
Открывать или нет? Ей послышалось какое-то движение за дверью, будто кто-то вышел из лифта и топтался у порога. Воображение. Нет никого. Нужно успокоиться. Подумать нужно, а не паниковать.
Таня подошла к окну и выглянула на улицу. Высоко. Люди выглядят как маленькие куколки — поди разберись, кто чем занят, и кому что нужно…
Вон тот парень, что маячит посреди тротуара на противоположной стороне улицы… Что он делает? Смотрит на ее окна? Не видно, далеко. Почему стоит на месте и мешает прохожим?
Молодой человек, на которого обратила внимание Таня, взмахнул руками и бросился к завернувшей из-за угла девушке — сцена встречи была такой бурной, что Таня поневоле засмотрелась, и лишь после того, как парочка скрылась в подъезде дома напротив, облегченно вздохнула. Вот же надо, мерещится всякое…
Может, тот парень, что медленно бредет вдоль кромки тротуара? Нет, перешел дорогу и скрылся за углом. Или те двое…
Когда в дверь действительно позвонили, Таня не нашла в себе сил сдвинуться с места. Ноги сами решали, что им делать, мысль в этом не участвовала. И ноги решили, что лучше им в этих разборках не участвовать и ждать, чем все кончится.
После второго короткого звонка наступила тишина, Таня даже подумала, что и звонки ей померещились. Послышался характерный звук — кто-то снаружи открывал дверь ключом. Или отмычкой? Конечно, откуда у них ключ от квартиры Светы?
