У входа в здание нас встретил военный в синей форме с голубыми петлицами и тремя белыми квадратиками на них. На кожаном ремне висела странная кобура с пистолетом. Присмотревшись, я удивился. Это была револьверная кобура и в ней находился револьвер, наверное, какой-нибудь Смит энд Вессон или Кольт. Судя по форме и знакам различия, это был начальник караула ВОХР. Раньше так называлась военизированная охрана
- Кто такие? - грозно спросил он наших конвоиров.
- Прилетели оттуда на какой-то странной штуке, товарищ начкар, - ответил конвоир с треугольничком в петлице.
- Обыскали? - спросил начальник.
- Оружия не видно, а у бабы все видно, ничего нет, стыдоба одна, - сказал старшой.
Я посмотрел на Ольгу и увидел ее в первый раз. В городе то ли постоянное марево, то ли световые искажения, но видны только лица людей и больше ни на чем взгляд не останавливается. Поэтому я и не мог описать, как выглядят из себя люди будущего. Ольга была обладателем хорошо сложенной женской фигуры, одетой в тонкую облегающую одежду спортивного типа. Насколько она облегающая, вы можете судить по тому, если видели обнаженных женщин, раскрашенных красками. Вот и эта одежда была словно краска, а я сразу и не обратил на красные физиономии конвоиров и покрасневшее лицо начальника караула. По нашим понятиям, Ольга была совершенно голая. Как она вытерпела весь холод, который нас пронизывал на высоте или одежда ее термоустойчивая как водолазный костюм? Не знаю.
- Дайте ей накинуть на себя чего-нибудь, - приказал начальник караула, и кто-то накинул на плечи девушки синюю шинель.
- Пройдемте со мной, - сказал начальник и вошел в здание. Мы за ним.
В кабинете сидел мужчина лет сорока пяти, разговаривавший с кем-то по современному телефонному аппарату, подключенному к старому армейскому телефонному аппарату ТАИ-43 с ручкой индуктора. Этот аппарат так и назывался - телефон армейский индукторный образца 1943 года. Ручка крутила ротор магнето, вырабатывавшего электрический ток, который подавался в линию и отзывался звонком на присоединенном аппарате. Даже по нашим временам это архаизм, а уж в 2050 году я с этим мог встретиться только в музее, если они вообще сохранились, а здесь, похоже, в порядке вещей.
- Вы кто такие, - спросил мужчина, - зачем появились здесь?
- Я из города, - сказала Ольга, - а вот он, - Ольга указала на меня, - вообще из прошлого. На него кто-то напал и отобрал документы, без которых он не может вернуться назад. Похоже, что в городе был кто-то из ваших.
- Интересно, - мужчина побарабанил кончиками пальцев по столу, - а чем вы докажете, что вы оттуда? - и он указал большим пальцем левой, сжатой в кулак руку, куда то себе за левое плечо.
Я пожал плечами. Как я мог это доказать, я даже себе не представляю, как это можно сделать.
- А вот не слышали ли вы такую фамилию? - и он назвал довольно известную в наше время фамилию.
- Был такой глава администрации Н-ского сельского района, - сказал я, - если сохранился фотоархив, то можно найти фотографию, где мы стоим с ним рядом на партийной конференции в областном центре в 2007 году.
- Это мой прадед, - сказал мужчина, - и эту фотографию я видел, правда, прадед уже умер, но об этом факте вряд ли кто мог знать. А как вы оказались в городе?
- Этого я тоже не знаю, - сказал я. - Я жил в областном центре, недалеко от окраины в достаточно новом жилом районе. Попал в водоворот времени и оказался в городе, но уже в этом времени. Кто-то напал на меня, отнял мои вещи и я не могу вернуться назад, не забрав эти вещи, потому что может получиться временная петля, или кольцо, название не так важно, но это будет оказывать негативное воздействие на отдельные элементы вашего бытия. Если я останусь здесь навсегда, то этих возмущений не будет, но я совершенно не хочу оставаться здесь.
Мужчина посидел, подумал, крутанул ручку индуктора, попросил соединить первого, доложил какому-то Василию Петровичу, что у него очень интересные гости из города. Что говорил Василий Петрович, я не понял, но наш гостеприимный хозяин согласно кивал головой. Так кивают и когда получают приказания.
- Хорошо, сейчас привезу, - сказал он и повесил трубку.
- Поедемте, - сказал мужчина, - Сам требует вас.
Мы вышли на улицу. Охранник заливал из ведра бензин в старенькую "шестерку" . Мужчина завел мотор. Автомобильный выхлоп вернул меня в мое время, но в наше время бензин был более высокой очистки и не давал такого дыма.
- Бензинчик-то левый, - улыбнулся я.
- Да нет, высшего качества, наша перегонка считается лучшей в области, - и мужчина, включив первую скорость, начал выезжать на трассу, покрытую мелким гравием.
Глава 22
Административный центр находился километрах в пяти от аэродрома. Это по спидометру, а напрямик - километра полтора.
Я узнавал поселок и не узнавал его. Аккуратные домики. Почти у каждого дома небольшой ветряк. Ветряки побольше стоят между домами. Линии электропередач есть, но видно, что они не обслуживаются. Транспорта не много. Старые легковые автомобили, мотоциклы. У одного дома стоит лошадь, запряженная в телегу. Хозяин привез сено и переносит его в ограду. Народа на улице немного. Улицы чистенькие. Администрацию, или как говорили в наше время - "рейхстаг" - увидел сразу. Она в том же здании с российским триколором на крыше. Внутри не изменилось совершенно ничего. Разве что людей поменьше, да и у главы администрации тот же большой и серенький кабинет без каких-либо мебельных излишеств, разве что на столе стоял ноутбук.
В приемной Ольгу забрала секретарша, чтобы одеть девку, - сказала женщина, - а то голышом щеголяет бедняга.
- Присаживайтесь, - указал рукой на стул глава администрации, - что-то вас удивило в моем кабинете, раз вы его так удивленно разглядываете.
- Действительно, удивляет, - сказал я, - в последний раз я был в этом кабинете в 2007 году. За это время ничего не изменилось, разве что, кроме этого ноутбука. Я здесь уже несколько дней и никак не могу понять, что же произошло с нашей страной. Может, вы мне расскажете?
- Чего тут рассказывать, - глава администрации открыл деревянную шкатулку, в которой лежала аккуратно нарезанная прямоугольничками бумага, в другом отделении - табак, махорка. - Закуривайте, - и глава администрации насыпал на листок табак, скрутил в сигарету, провел языком по краю и ловко заклеил. Щелкнул зажигалкой и закурил так, что мне самому сделать точно так же, хотя я и бросил баловаться зельем. Мой навык в сворачивании цигарки был словно пропуском в то общество, в котором я оказался. Я закурил и у меня от воздействия никотина голова пошла кругом, но скоро это состояние прошло, и организм принял никотин так, как будто и не было длительного перерыва в его приеме.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
