— Думаю, меня прикрепят к службе довольствия, — заметил он. — Скоро поступит приказ на счетменя, я полагаю. Тогда и узнаю, в чем дело.
Он занялся завтраком. Громоподобные звуки взлетающих толкателей заставляли столовую трястись. Джо заметил между глотками:
— Интересно, что взлетают они с чего-то вроде грузовиков.
— Это и есть грузовики, — сказал Талли. — Высокоскоростные грузовики. Пятьдесят штук для практики пилотов толкателей специально переоборудовали, чтобы они могли служить тележками. На самом деле толкатели должны будут сработать один раз, ты же знаешь.
Джо кивнул.
— Они не должны взлетать, — объяснил Талли. — По теории. Они прицепятся к Платформе и станут толкать. И пойдут вверх вместе с ней. Когда достигнут максимума своих возможностей, включат свои ракетные ускорители, отцепятся и полетят домой. Так что им нужно практиковаться в возвращении и приземлении. Для такой практики неважно, как они взлетят. Когда они опускаются, большой трактор на гусеницах подбирает их — а иногда они приземляются в таких мерзких местах! — и привозит обратно. Затем краном их ставят на высокоскоростные грузовики, и они снова взлетают.
Занимаясь едой, Джо размышлял. Это имело смысл. Функция толкателей состояла в том, чтобы обеспечить первую стадию подъема многоступенчатой ракеты. Вместе они поднимут Платформу с грунта и поднимут ее, насколько способны их реактивные двигатели, одновременно на максимальной скорости продвигаясь на восток. Затем они одновременно включат ускорители, действуя таким образом, как вторая ступень многоступенчатой ракеты. Затем их работа закончится, и единственной остающейся у них задачей станет благополучная доставка пилотов на землю, в то время как Платформа на собственной третьей ступени отправится в космос.
— Поэтому, — говорил Талли, — грузовики поднимают толкатели с грунта, потому что пилотам нужно тренироваться в приземлении. Они взлетают до пятидесяти тысяч футов, просто чтобы дать возможность кислородным бакам поработать, затем висят там некоторое время. Некоторые опытные пилоты включают ракетные ускорители на полной скорости. Они затормаживаются, чтобы подогнать их скорость к скорости, с которой будет взлетать Платформа. И затем, если они добьются своего и благополучно опустятся на землю, то распрямят пальцы, которые до этого держали скрещенными. Веселая жизнь у этих парней! Когда человек совершит десять полетов, он отдыхает. Потом только один полет в неделю, чтобы поддерживать форму до дня взлета Платформы. Эти парни трясутся со страху!
— Все так плохо?
Пилот крякнул. Второй пилот — Талли — развел руками.
— Так плохо! Довольно часто кто-нибудь из них приземляется не как положено. Что-то не в порядке с двигателями. Может быть, они чрезмерно модные, но иногда — время от времени — они взрываются.
— Реактивные двигатели? — переспросил Джо. — Взрываются? Это что-то новое!
— Совершенно особая статья, — сухо заметил Талли. — Изготовлены эксклюзивно для толкателей Платформы. Во время тестов их крутят, и крутят, и крутят. Ничего не случается. Но время от времени один из двигателей взрывается в полете. Один раз это случилось при прогреве. Поле теряет по два пилота в неделю. В последнее время больше.
— Это звучит не очень вразумительно, — медленно проговорил Джо. Он отправил в рот последний кусок пищи.
— Это также неудобно, — заметил Талли, — для пилотов.
Пилот — Уолтон — открыл рот.
— Это было бы саботажем, — коротко сказал он, — если бы существовал способ это делать. На этой неделе погибли четыре пилота.
Он снова погрузился в молчание.
Джо размышлял. Он хмурился.
Снаружи здания толкатель с истеричным ревом прошел по взлетной полосе, затем тон звука изменился. Он взлетел. Спиралями шел вверх и вверх. Джо помешал кофе.
Снаружи послышались тонкие крики. Вопли, свистящий звук! Удар! Что-то металлическое, заскрежетав, затихло. Затем наступила тишина.
Талли, второй пилот, выглядел больным. Затем он сказал:
— Поправка. На этой неделе взорвалось пять толкателей и погибло пять пилотов. Дело становится серьезным, — он пристально взглянул на Джо. — Лучше выпей свой кофе перед тем, как пойдешь смотреть. Потом тебе его не захочется.
Он оказался прав.
Джо увидел разбившийся толкатель через полчаса. Он обнаружил, что его назначение на летное поле в качестве специалиста по борьбе с саботажем приняли на веру. Молодой лейтенант со значительным видом провел его к месту, где упал толкатель. От удара части толкателя загнало в землю на пять футов, стена ангара была вогнута. Возник пожар, но он был уже потушен.
Неуклюжий летательный аппарат был изорван и смят. Обнажились внутренности из стальных труб. Пластиковое покрытие кабины разлетелось в куски. Там, где был пилот, остались только грязные пятна.
Двигатель взорвался. Реактивный двигатель. Но реактивные двигатели не взрываются. А этот взорвался. Он разорвался изнутри, так что обнажились турбинные лопатки компрессорной секции, невероятно искореженные там, где был содран корпус двигателя. Зазубренные края свидетельствовали о силе внутреннего взрыва.
Джо стремился действовать с умным видом, но внутри чувствовал себя больным. Молодой лейтенант очень вежливо отводил взгляд в сторону, когда внутреннее состояние Джо отражалось у него на лице. Но, конечно, имелись приказы, в которых утверждалось, что Джо — эксперт по саботажу. И Джо сердито подумал, что он плавает под чужим флагом. Он ничего не знал о саботаже. Он полагал, что является одной из самых неудачных кандидатур, которых служба безопасности наделяла когда-либо полномочиями изучать методы разрушения.
И все же в каком-то смысле сам этот факт являлся преимуществом. Один человек может заниматься изобретением методов саботажа. Другой — учиться ему противостоять. Учеба второго человека, по сути дела, заключается в том, чтобы изучить ход мыслей первого. Тогда можно будет догадаться, что саботажник будет думать и делать. Но такой тренированный охранник попадет впросак, если встретится с методами саботажа совершенно нового саботажника, который мыслит по-новому. Охраннику будет трудно бороться против нового противника, потому что он слишком много знает о ходе мыслей первого.
Джо отошел и стал рассматривать стену, в то время как молодой лейтенант с надеждой ждал неподалеку.
Он находился в двойственном положении. Но видел, что случилось что-то странное. В том, как были спланированы другие случаи саботажа, просматривалась какая-то система. Ее было трудно выделить, но она была. Джо вспомнил о трюке минирования самолетов во время общего осмотра, о том, как взводились эти мины позднее. Частный самолет выпустил с воздуха ракету с дистанционными взрывателями, когда транспортный самолет летел мимо. Взорвался ящик с грузом, в котором предположительно должны были содержаться бланки и канцтовары. И еще попытка разнести всю Платформу при помощи атомной бомбы, когда саботажник застрелил команду и привез бомбу на официально безобидном самолете.
Общий элемент во всех этих случаях саботажа был достаточно ясен, но Джо не привык мыслить в таких терминах. Однако понимал, что прослеживается модель, которая отсутствовала в данном случае взрыва реактивных двигателей изнутри.
Он все хмурился, напрягая мозги, в то время как молодой лейтенант наблюдал за ним с уважением, ожидая, когда у Джо возникнет момент прозрения. Лейтенант был бы очень удивлен, узнав, что Джо пытается сконцентрироваться на проблеме, которую майор Холт и не думал ему поручать. Когда Джо на время отвлекся от своих мыслей, лейтенант с готовностью показал ему летное поле.
В середине дня еще один толкатель с визгом упал с небес. Это составило уже шесть толкателей и шестерых летчиков за неделю. Причем два разбились сегодня. У толкателей не было крыльев. Они не могли планировать. Направленные вверх, они могли взлетать великолепно. Пока двигатели работали, ими можно было в определенной степени управлять. Но в обычном смысле слова это не летательные аппараты. Это машины q баками горючего и рулями в выхлопной струе. Если двигатели отказывали, они превращались в падающий с неба металлолом.
Джо видел падение второго толкателя и не пошел на ленч. У него не было аппетита. Вместо этого он с мрачным видом позволил пичкать себя не относящейся к делу информацией. Молодой лейтенант, считая, что поскольку Джо прислан службой безопасности для расследования случаев саботажа, то ему необходимо обеспечить все возможности для оценки — это слово использовал бы и сам лейтенант — ситуации.
Но все то время, пока Джо ходил вслед за ним, он сосредоточился на одном предположении. Идея в том, что саботажнику тоже присуща определенная модель мышления, и если вы ее поймете, то сможете перехитрить противника. Но проблема заключалась в том, чтобы понять: что может быть сходного в, скажем, частном самолете, стреляющем ракетами, механиках, устанавливающих мины, перевозке бомб на самолетах… и, если подумать, был еще Браун…
