– Я нашел место для ночевки! – сообщил он, когда харн остановился в двух шагах от меня.
– Далеко? – с надеждой в голосе спросил я.
– Совсем близко, – ответил гремлин и, улыбаясь, добавил:
– Поторапливайся! Тебе там понравится!
Его «совсем близко» затянулось на два с лишним часа, часть из которых я проплелся, из последних сил держась за стремя. Обжора в буквальном смысле слова дотянул меня до того места, где по словам Ми мне должно было понравиться. Правда, откровенно говоря, в ту секунду мне было уже плевать. Все, о чем я мог думать, это где бы просто прилечь и закрыть глаза. М-да… Этот снегопад ясно дал понять, насколько я слаб физически. Необходимо повышать «силу» и «выносливость», если, конечно, мне еще выпадет такая возможность.
Кое-как все-таки доковыляв до опушки, я, наконец, самостоятельно смог оценить место, выбранное Ми для ночевки. И, Баг побери, гремлин оказался прав! Мне оно понравилось!
Мои потрескавшиеся на морозе губы непроизвольно растянулись в счастливой улыбке. Сегодня впервые за много дней, я буду спать под крышей.
* * *
Это была небольшая бревенчатая избушка, около семи шагов в длину и пяти в ширину. Невысокая, но довольно просторная на вид. Маленькие двери были наглухо заколочены старыми досками.
– Видимо, здесь уже давно никто не появлялся, – устало прокомментировал я увиденное.
– Хрн, – подтвердил мои слова Обжора, легко, словно листы бумаги, отрывая правой лапой серые доски.
– Любопытно, кто может жить в такой глуши? – пробормотал Ми.
Я покачал головой.
– Это временное жилье. Здесь останавливаются охотники, когда выходят на промысел.
Когда последняя доска была сорвана, а дверь открыта, мы вошли внутрь. Ми поджог лучину и поднял ее над головой. Тусклого света было достаточно, чтобы рассмотреть внутренности избушки.
Ни одного окна. В шаге от входной двери, у правой стены, небольшая печка. Чуть дальше стол и два стула. Слева – грубо сколоченный широкий лежак, застеленный старым тряпьем и шкурами. На стенах несколько пустых полок. Видимо, неизвестный хозяин уже давно забросил эту хижину и забрал все полезные вещи с собой. Привычно активировав «чутье», я ничего магического не обнаружил. Хех… Кто бы сомневался…
Обживались недолго. Перво-наперво избавились от стола и стульев – подросшему Обжоре необходимо больше места. Пока я, кряхтя будто столетний старик, вытаскивал старое тряпье и полуразложившиеся шкуры наружу, Ми занимался разведением огня в печурке, благо неизвестный хозяин оставил немного дров у стены. За что ему низкий поклон.
С устройством печи гремлин разобрался довольно быстро. Правда, ему пришлось лезть на крышу избы, чтобы пробить засорившийся дымоход, но уже вскоре в топке весело горел огонь.
Поужинав остатками оленя, добытого Обжорой накануне, мы, наконец, легли спать. И вот тут со мной приключился очередной облом. Несмотря на тяжелый день и сытный ужин, сон все никак не шел. Такое со мной случалось очень редко. Вроде бы готов умереть от усталости, но мозг продолжает работать.
Вот и сейчас в моей голове вертелись тревожные мысли о будущем. Я думал о клятве долга, висевшей надо мной тяжелым грузом. Беспокоился о Ми, которого, как Обжору, увы, в амулет не спрячешь. Размышлял о странном исчезновении брата и всех его боевых товарищей. Не обязательно иметь пятнадцать единиц в «разуме», чтобы понять – это дело скверно пахнет. Что-то подсказывает мне, если начну его искать – обязательно вляпаюсь в неприятности.
От мрачных мыслей отвлек тихий голос Ми. Гремлину похоже тоже не спится.
– Рик? Ты не спишь?
– Нет.
Ми на мгновение замолчал, будто собираясь с мыслями, а потом продолжил:
– Последние дни мне не дают покоя мысли о том портале. Как думаешь, что случилось с охотниками, следившими за Древом? Почему похоронившие Эрра Холодного бросили форт? Ведь они должны были продолжить дело павшего товарища?
Я слегка нахмурился и помял подбородок. Откровенно говоря, не ожидал, что Ми заговорит об этом. Хотя чему я удивляюсь? Четырнадцать единиц «разума» здорово изменили моего фамильяра. Он теперь часто затрагивает сложные темы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я ведь тоже охотник на чудовищ, но, как видишь, не горю желанием «продолжить дело павшего товарища».
– У тебя другой случай, – возразил Ми. – Ты прошел посвящение, можно сказать, не по своей воле. Останься ты защищать форт в одиночку – это было бы настоящей глупостью. И самоубийством, конечно.
– К чему ты клонишь? – заинтересованно спросил я.
– А что, если похоронившие Эрра не были ему друзьями?
– Любопытно. А пафосная надпись над дверью в гробницу?
– Дань уважения сильному врагу, – легко парировал Ми. – Либо издевка. Я вообще склоняюсь к мысли, что они не были охотниками вовсе и похоронили Эрра заживо.
После слов Ми я еще больше оживился. Признаться, мне тоже приходили подобные мысли в голову, но я отмахивался от них, как от бесполезных и назойливых мух. Откровенно говоря, мне было плевать на события, произошедшие еще задолго до моего рождения и никак не влияющие на мою судьбу. Но раз Ми пришел к тому же выводу, стоит послушать его соображения по этому поводу.
– Насчет похорон, пожалуй, соглашусь, – ответил я. – Эрра положили в гроб еще живым. Кто бы это ни был, он не мог просто так оставить ценнейший артефакт. Эфемерный пояс явно из таких. Интересно, как им удалось справиться с одним из могущественных магов? Вряд ли Великая Система будет упоминать кого попало в сообщениях о достижениях.
– Наверняка маг был не слабее Эрра, а может их было несколько, – поделился своими соображениями гремлин. – Использовали какое-то мощное заклинание, с которым Эрр не смог совладать. А может тот склеп и не гробница вовсе, а какой-то сложный вид магической клетки? Кстати, отсюда и мое второе предположение. Они не принадлежали твоему ордену.
– Почему ты так думаешь?
– Оружейная осталась нетронутой.
– Может они настолько могущественные, что «кляксы» и «клещи» не стоят их внимания?
– Вряд ли, – с сомнением в голосе сказал Ми. – Ты ведь сам понимаешь – эти эликсиры довольно редкие и эффективные. На самом деле вся проблема в репутации. Вернее, в ее отсутствии. Да и в оружейной были не только «кляксы»…
– Согласен сильный маг-охотник с репутацией меньше пяти сотен – бред, – задумчиво потирая лоб, сказал я. – Нехватка жетонов – тоже бред.
– У Эрра, наверняка, их было предостаточно, – добавил Ми.
– Может орки?
– Вряд ли, – отмахнулся Ми. – Они падальщики. Пользовались порталом, не до конца понимая, с чем имели дело. Я помню, как сбежал Сархаат, когда ты высвободил то заклинание. А он, как я уже говорил, один из сильнейших шаманов в степи. Уверен, Эрр Холодный с легкостью справился бы с таким, как Сархаат. Да, что говорить… Со всей пятеркой Избранных тоже. Нет. Мы говорим о ком-то покруче.
Я вспомнил жуткую гибель мастера Чи, и по моей спине непроизвольно замаршировала толпа мурашей.
Ми, будто угадав, о чем я сейчас подумал, произнес:
– Знаешь, Рик, думаю, тебе не стоит светить своими артефактами там, куда мы идем. Да и о твоей принадлежности к ордену лучше помалкивать. Если вспомнить все, что ты рассказывал мне о призраке из подземелий, и прибавить к этому наши догадки по поводу Эрра, получается, помимо чудовищ из иных миров охотники здесь воевали с кем-то еще. А если учесть тот факт, что об этом конфликте никто ничего не слышал, выходит, твой орден проиграл эту войну и уже очень давно.
Выслушав гремлина, я крепко задумался. Он, несомненно, прав. Лисолюд единственный охотник, которого я знал, да и тот был призраком. Хитр упоминал лишь о зарождающемся конфликте ордена с власть имущими, но это было очень давно. Настолько давно, что в те времена Мертвый океан называли Лиловым, а Темный Континент – Янтарными землями.
Несомненно, форт «Смелый» более поздняя постройка, значит конфликт не погас, но наоборот – постепенно перерос в войну, победители в которой сделали так, чтобы об охотниках никто никогда не узнал.
