Николас дважды ловил ее взгляды, когда она каталась в Роттен-Роу с лордом Дирингом, ее нареченным, который прилип к ней как репей. Ему удалось услышать, что она намеревается уехать за город раньше, чем обычно, — и лорд Чарльз, разумеется, тоже. «Ну что ж, — подумал Николас, — я буду наведываться к ней в дом и овладевать ею так же, как делал это прежде, — не принимая в расчет никаких возражений и доводов; это самый лучший способ».
Между тем Лондон окутался холодным туманом, и ему вспомнилось ясное небо Калифорнии, теплое солнце, спелый виноград, стада коров и табуны лошадей, запах океана и запах сена; он со вздохом подумал, что же делает он здесь, в Лондоне, обладая этим дурацким титулом, который для него самого ничего не значил, и ведя ту бессмысленную и пустую жизнь, которую всегда презирал.
Уклонившись от всех предложений отправиться на охоту, Николас начал строить собственные планы поездки за город на месяц или на два, прежде чем он отправится в теплые страны. Однако, когда Ньюбери принялся уговаривать его побывать в «суде присяжных», как называли они одну из непристойных забав, он согласился, признав, что будет интересно послушать разбор дел и понаблюдать за «пластическими позами» и едва одетыми или совсем обнаженными молодыми женщинами.
— Я надеюсь, что тебя не ввело в заблуждение название, — заметил маркиз, когда его экипаж остановился перед газовым фонарем вывески винных погребов на Мэйденлейн в Ковент-гардене. — Там сделаны довольно удобные ступени, ведущие вниз, а в этих погребах имеются почти все вина, которые только можно пожелать. Ты сам убедишься, что это довольно интересное местечко, которому есть чем похвастаться. Именно поэтому я и решил доставить тебе удовольствие, приведя сюда, прежде чем ты покинешь Лондон.
Если сам Ньюбери не видел необходимости вдаваться в детали, то его свояки, Роджер и Майлс, были просто счастливы сделать это, особенно когда они узнали, что виконт Эмбри никогда не был в этих погребах прежде.
— Ну, старина, если бы мы только знали, что ты никогда не слышал о «судье» и «суде присяжных», то давно предложили бы тебе прийти сюда. Иногда здесь бывает очень интересно, не так ли, Майлс? Хотя необходимо разбираться кое в чем. Майлс и я можем рассказать тебе об этом, если этого еще не сделал Ньюбери.
— На прошлой неделе они занимались разводом лорда Траскотта. Конечно, они не смогли продемонстрировать на суде, проходившем здесь, все грязное белье и, кроме того, пользовались исключительно приличными выражениями, разумеется.
— Когда они разбирают последний городской скандал, то это, как правило, происходит у хозяина, который называет себя бароном Николсоном, все остальные судьи на самом деле являются таковыми, хотя иногда их заменяют актеры. Ты найдешь здесь и некоторых ведущих адвокатов — они тоже принимают в этом участие.
— Роджер, старина, ты забыл рассказать, как происходит сам отбор. И присяжных, и тех, кто будет играть роль обвиняемых, выбирают наугад, и оказаться среди них — величайшая честь. Главный критерий — быть на виду, причем ты не можешь отказаться, если тебя выберут, хотя, разумеется, никто этого и не делает.
— Мне кажется, что я уже начинаю влюбляться в Венеру. Ты видел, как она красива, Майлс? Какие у нее изумительные каштановые волосы! Готов держать пари, что, когда она их распускает, они покрывают ее ниже талии.
— Принято. Я думаю, что они лишь касаются ее талии. Но Диана — ее волосы похожи на золотые нити, не правда ли, старина? А как она грациозна и элегантна! Думаю, что сегодня ночью я буду проводить богослужение в усыпальнице прекрасной Дианы.
Они уже налюбовались на «пластические позы» и теперь обсуждали танцовщиц, каждая из которых была предметом небольшой вступительной лекции барона Николсона. Николас заскучал уже настолько, что едва сдерживал собственные зевки, в то время как стройные женские фигурки сновали по овальной сцене, которая разделяла этот большой зал на две части. Но Диана-охотница заинтриговала его помимо воли, и хотя он рассердился за это на самого себя, но прекрасно понимал почему. Целомудренная Диана, богиня Луны и женских мистерий, также известная под именем Артемиды, всегда сопровождалась своими жрицами, которые раз в году отдавались любому пожелавшему их мужчине.
— Ах, эта хорошенькая Елена Троянская, которая вертится между своим мужем и любовником!
«Слава Богу, что это последняя из танцовщиц», — подумал про себя Николас. Ему уже не хотелось оставаться на вторую половину вечера, которая, без сомнения, будет еще скучнее первой. Куда это собирается исчезнуть Ньюбери?
— Хочу повидаться с друзьями, — в качестве извинения произнес тот, — я найду тебя позже, Николас, а тем временем тебя развлекут Селби и Ровель.
А те болтали без умолку, смакуя все непристойные подробности, всплывавшие во время прошлых «заседаний».
— Если бы только у них хватило времени, то они имели бы сразу и развод, и изнасилование. Или какой-нибудь из тех скандалов, которые никогда не доходят до суда. Помнишь миссис Парду, жену полковника, такую хорошенькую маленькую штучку с огоньком в глазах. После того как она пошла по рукам, все закончилось каким-то лавочником.
— Она слишком неумело скрывала свою связь с одним из подчиненных своего мужа, который оказался нашим кузеном и был как минимум вдвое моложе ее. Они судили ее заочно благодаря его присутствию — точнее, в присутствии назначенного обвиняемого, который согласился его изображать, — и после этого, как вы сами понимаете, она уже стала законной добычей.
— Да, да, да. Если бы все присутствующие здесь знали, что суд…
«Зал заседаний суда» был устроен прямо на сцене, причем занавес позволял видеть только очертания тел, но не лица. Кроме того, из зрительного зала была видна судейская скамья, рассчитанная на пять человек, а также три импровизированных отделения — для присяжных, свидетелей и обвиняемых. Однако благодаря отделяющим их друг от друга занавесям никто не мог видеть друг друга, что добавляло всей сцене атмосферу загадочности.
— Ты видишь эти пронумерованные карточки, которые они раздали всем присутствующим? Через некоторое время появится слуга и будет обходить каждого из нас, сверяя этот номер с его собственным списком. Если оба номера совпадут, то этот избранный отправится исполнять свою роль в одно из тех отделений.
— Все это выглядит довольно интригующе, — медленно произнес Николас, заметив, что оба близнеца выжидательно посмотрели на него. Черт подери, чего еще они от него ждут? Какие-то игры для взрослых — смесь притворства и шарады, которых все ждут с таким нетерпением, готовясь приветствовать потом шквалом аплодисментов. Наверное, только он один желает, чтобы все это поскорее закончилось.
