- Обдумать что? - раздался голос с другого конца зала.
Они оба повернулись. Это был Гор. Он подошел к Диан и, опустившись на колени, закрыл лицо руками. Затем поднялся, взглянул вопросительно на Гамбу и обратился к Диан:
- Ты позволяешь этому человеку сидеть в твоем присутствии, о Ноада? спросил он.
Гамба заметно напрягся, ожидая ответа Диан.
- Я ничего не имею против, - сказала та торопливо.
- Но это против законов, - сказал Гор.
- А разве не я даю вам законы? - спросила Диан. - Это я правлю народом Лоло-лоло и своими жрецами, разве не так?!
Гор неуютно поежился, Гамба ехидно ухмыльнулся. Диан встала, взглянула на своих собеседников и сказала:
- Вы оба можете идти.
Это прозвучало как приказ. Лже-Ноада спустилась с подиума и направилась к выходу из храма.
- Куда ты идешь? - резко спросил ее Гор, забыв даже традиционное обращение.
- Я хочу пройтись и поговорить с народом Лоло-лоло.
- Но это невозможно, - закричал побледневший Гор, - это против законов храма.
- Ты разве не слышал, что Ноада сказала о законах? - ехидно осведомился у него Гамба.
- Ладно, ладно, - заспешил Гор, - подожди тогда, пока я соберу жрецов и музыкантов.
- Мне не нужны ни жрецы, ни музыканты, - сказала Диан, - я хочу быть одна.
- Я пойду с тобой, - в унисон сказали го-ша и верховный жрец.
- Вы что, не поняли? Я пойду одна, - ответила Диан и вышла на площадь.
- Ну, - спросил ядовито Гамба, - как тебе Ноада?
- Я буду молиться, чтобы Пу наставил ее, - ответил Гор, но было видно, что на этот раз он сомневается в помощи Пу.
- Как бы она не наставила Пу, - ответил на это Гамба, любивший, чтобы последнее слово оставалось за ним.
Когда горожане увидели свою Ноаду, идущую по площади, это наполнило их удивлением и ужасом: они падали на колени и закрывали лица. Диан приказала им встать. Она остановилась рядом с одним мужчиной и спросила его, чем он занимается.
- Я бронзовых дел мастер, - ответил он, - и сделал те браслеты, что ты носишь, о Ноада.
- И много монет ты получаешь за свою работу? - спросила Диан.
- Я получаю много монет, - ответил мастер, - но... -тут он склонил голову и замолчал.
- Продолжай! - приказала ему Диан.
- Нет-нет, - с испугом произнес мужчина, - мне не следовало говорить об этом.
- Я приказываю тебе говорить, - настаивала Диан.
- Жрецы отбирают у меня большую часть, а остальное забирает го-ша. У меня почти ничего не осталось.
- А сколько ты получил за мои браслеты?
- Ничего, о Ноада.
- Почему?
- Жрецы сказали, что я должен сделать это бесплатно, и тогда ты простишь мне мои грехи, и я попаду в Карану.
- А во сколько ты их оцениваешь?
- Они стоят двести монет, - ответил мастер, - это самые лучшие браслеты во всем Лоло-лоло.
- Пойдем со мной, - сказала ему Диан и продолжила свой путь.
На другом конце площади, напротив храма находился дом го-ша. Перед его входом стояло несколько воинов из личной охраны Гамбы.
Они, как и прочие, завидев приближающуюся Ноаду, упали на колени, но Диан не увидела в их лицах привычного благоговения - только страх и злоба были в глазах воинов.
- Вы - воины, защита мирных жителей, - сказала Диан, - хорошо ли с вами обращаются?
- Рабам живется лучше нашего, с горечью ответил один из воинов.
- Нам достаются объедки со стола го-ша и его прихлебателей, а жалованья нам не платят, так что мы не можем ничего купить, - пожаловался другой.
- А почему вам не дают монет? Вы что, охраняете го-ша бесплатно?
- Мы должны получать по пять монет каждый раз, как го-ша ложится спать, но вот уже много снов, как мы ничего не получали.
- Почему?
- Го-ша говорит, что у него нет денег - их все забирают для тебя жрецы, ответил воин, собравшись с духом.
- Пойдемте со мной, - сказала Диан.
- Мы не можем оставить свой пост.
- Я, ваша Ноада, приказываю вам идти со мной, - властно повторила Диан.
- Что ж, если мы сделаем, как велит Ноада, то она сумеет нас защитить, сказал один из воинов и оглянулся на своих товарищей.
- Ну да, Гамба прикажет наказать нас, - с сомнением ответил ему другой.
- Гамба не осмелится наказать вас, если вы будете меня слушаться, вмешалась Диан, - а если и попытается, то ему не поздоровится.
Воины нехотя последовали за Диан. Она шла по узеньким улочкам города и расспрашивала прохожих, каждый из которых, казалось, был недоволен го-ша и жрецами Ноады. Каждому она приказывала следовать за собой и вскоре, когда она вернулась к храму, ее окружала огромная толпа.
Гамба и Гор ждали ее у входа в Дом Богов. Когда она поднялась по ступеням, они последовали за ней внутрь. Не обращая на них внимания, Диан уселась на свой трон и лишь затем посмотрела в сторону верховного жреца и го-ша.
- Гамба и Гор, - медленно и внушительно произнесла она, - вы не преклонили колени, когда я переступала порог храма. Вы можете исправить это упущение сейчас.
Мужчины заколебались. За их действиями, затаив дыхание, следили жители Лоло-лоло. Гор сдался первым, он опустился на колени и закрыл лицо руками. Было видно, как напряжены его плечи, - никто еще не осмеливался унизить верховного жреца перед всеми жителями города. Гамба остался стоять. Он посмотрел прямо в лицо Диан, и на губах у него зазмеилась ироническая улыбка. Но он недооценил Диан. Она перевела взгляд на стоявших впереди всей толпы воинов и сказала:
- Воины! Возьмите этого...
Она не успела договорить. Гамба, которому никак нельзя было отказать в уме, догадался, какие слова вертелись на языке у девушки, и рухнул на колени.
Удовлетворившись достигнутым, Диан позволила своим противникам встать и обратилась к красному от злобы Гору:
- Прикажи принести монет, и побольше, - сказала она.
- Для чего тебе?
- Ноада никому не обязана объяснять, что она собирается делать со своей собственностью.
- Но Ноада, - запротестовал Гор, - монеты принадлежат храму.
- И монеты, и храм принадлежат мне. Храм был построен для меня, и монеты собраны для меня. Отвечай, жрец, это правда?!
- Правда, - выдавил из себя Гор.
- Вот и пошли кого-нибудь за монетами.
- Сколько прикажешь принести, о Ноада? - дрожащим голосом спросил Гор.
- Столько, сколько смогут унести шесть твоих самых сильных жрецов. Если мне понадобится еще, я скажу тебе, - равнодушно бросила Диан.
Гор, дрожа от бессильной ярости, удалился в сопровождении шести жрецов. Но как ни велика была его ярость, он все же отчетливо представлял, что стоит ему совершить одну ошибку, и его мгновенно растерзает толпа сограждан, чье терпение он так долго испытывал, опустошая их кошельки. Поэтому вскоре он вернулся, и жрецы сложили свой драгоценный груз в тронном зале храма.
- Вот тому человеку, - сказала Диан, указывая на бронзовых дел мастера, вы дадите двести монет за браслеты, что он сделал для меня.
- Но Ноада, - не выдержал Гор, - эти браслеты были сделаны в дар тебе.
- Мне не нужны дары, которые идут не от чистого сердца. Заплатите этому человеку. Диан повернулась к Гамбе.
- Сколько раз ты спал с тех пор, как твои воины в последний раз получили причитающиеся им деньги?
Гамба побагровел. Выглядело это довольно непривлекательно при его желтой коже.
- Я не знаю, - ответил он угрюмо.
- Сколько? - спросила она у зашумевших воинов.
- Двадцать один раз, - ответил один из них.
- Уплатите каждому из этих людей по пять монет за каждый сон, - приказала Диан, - и пусть все воины придут и получат свои деньги.
Таким образом Диан уплатила различные суммы тем, кто пришел вслед за ней в храм.
Зрелище исчезающих денег довело Гора до белого каления, но Гамба, который был то ли менее жаден, то ли более сообразителен, от души развлекался. Немалое удовольствие доставляла ему и ярость Гора - противоборство светской и церковной властей существовало уже в те времена. Диан же становилась для него с каждым мгновением все более и более желанной.
- Ну а теперь, -сказала Диан, окончив раздавать деньги, - я скажу вам, как вы будете платить в дальнейшем. Все дары вашей Ноаде должны быть только от чистого сердца. Вы должны давать ей столько, сколько в ваших силах. Например, одну монету из десяти или даже из двадцати. Го-ша вы будете отдавать столько же. Когда я буду сидеть здесь, вы можете приходить сюда, и Гор вернет каждому то, что было взято у него против воли. Те, кто считают, что одна монета из десяти - не слишком высокая плата, могут вернуть эту часть денег Гору. Если у вас есть еще какие-либо обиды, приходите ко мне, и я помогу вам. А сейчас вы можете идти.
