буду.
Уже в начале встречи с представителем «Пакс Кристи» (а проходит она в небольшом ресторанчике рядом с институтом) обнаружилась наша общая расположенность к красному вину, и уже через полчаса беседа стала вполне неформальной.
Как мне неоднократно говорили, я могу расположить к себе любого. Главное при этом не стать хроническим алкоголиком, ибо вино есть кратчайший путь к сердцу собеседника. Кстати, надо его ненавязчиво похвалить.
— Ты ловко работаешь. Четкая схема: лекция о религиозных конфликтах в развивающемся мире — беседа со слушателями — обмен визитками — выяснение адресов в учебной части — рассылка брошюр и дальнейшее развитие контактов. Просто здорово. Профессионально.
— Спасибо.
— Не за что. Я — православный, ты — католик, мы представляем разные течения в христианстве. Но я со многим с тобой согласен. Ты хорошо говорил о религиозных сектах, интеграции мировых религий и взаимоотношениях христианства и ислама.
— Ты молодец, у тебя широкие взгляды.
Воспоминание ни к месту всплывает в памяти. Эмоции берут верх, и я неожиданно заявляю:
— Взгляды-то широкие, а вот зачем вы нашего Владыку Никодима отравили?
— Какого Никодима?
— Ротова, митрополита Ленинградского и Новгородского.
Здесь необходимо пояснение. Известная сиена с отравлением папы Иоанна Павла Первого, описанная в «Крестном отце-3», как утверждали наши газетчики, основана на реальных фактах. По восшествии на папский престол, Иоанн Павел сразу велел провести расследование деятельности банка Ватикана, что грозило крупными неприятностями весьма широкому кругу лиц.
Именно потому Иоанн Павел Первый пробыл на престоле рекордно короткий срок. Вскоре он был отравлен. Эта сцена и была изображена в «Крестном отце-3». Не говорится в фильме только о том, что до того была сделана первая попытка. Во время этого первого покушения чашка отравленного кофе якобы была по ошибке дана Владыке Никодиму Ротову, прибывшему в Ватикан для встречи с папой. Митрополит скончался на месте. Очень скоро после этого отравили и папу. Недолго прожил и служка папы, который заподозрил неладное и припрятал остатки тех лекарств, что принимал Иоанн Павел Первый. Повторяю, так излагали дело журналисты.
Мой собеседник из «Пакс Кристи» надувается от обиды и, забыв свои обволакивающие манеры, начинает не говорить, а выпаливать фразы:
— Ты питаешься слухами! Веришь газетчикам! Если хочешь знать, было точно установлено, что ваш митрополит был тяжелым сердечником! И никто его не травил! А ты вон как, а еще говорил, что мы с тобой…
— Все-все. Не травил так не травил. Давай о другом. У меня есть просьба. Ты не поможешь связаться с голландскими организациями, которые работают в России? Мне начальство поручило. Без помощи знающего человека это будет такая головная боль…
Католик снисходительно хмыкает.
— Вот видишь, я тебе понадобился. А ты пытался надо мной издеваться. Закажи еще вина, сейчас я тебе все расскажу.
Память у этого деятеля изумительная. В течение десяти минут он мне перечисляет все мало-мальски значительные организации, занимающиеся Россией, и дает им краткие характеристики.
Записав для вида некоторые из них, я останавливаю этот поток информации.
— Спасибо, хватит. Скажи лучше, есть такие, с которыми не стоит связываться? Мне ведь по голове дадут, если я сведу наше начальство с какими-нибудь гангстерами.
— Могут дать. Если серьезно, то, конечно, лучше о каждой организации навести предварительно справки. Иначе они могут оказаться замешаны черт знает в чем, прости меня Господи, что помянул нечистого.
Мне надоедает ходить кругами.
— В Амстердаме на Мауритскадс есть организации из тех. что могут меня интересовать? В разговоре как-то мелькнул этот адрес, но я не помню названия. Фонд там какой-то, что ли.
Мой собеседник усмехается.
— Понятно. Ты осведомлен лучше, чем хочешь показать. Там есть такой Институт проблем развития. Во главе его стоит некий Ван Айхен. Деталей я не знаю, но по своим каналам наводил справки и, э-э-э, в нашей службе… В общем, мои коллеги рекомендовали с этим Институтом проблем развития не связываться. В чем там дело, толком не знаю.
— Спасибо тебе, пастырь, ты уберег меня от неверного шага.
— Ты опять за свое?!
— Все-все, больше не буду. Сейчас закажем еще вина…
* * *
Итак, цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи. Кажется, так говорил в свое время один из наших руководителей государства. Толи мне повезло, тол и я действительно на редкость умен. И еще Джой помогла. Безусловно, львиную долю проблем для мужчин изобретают именно женщины. Но так ведь и кто, кроме них, поможет?
Осталось решить, как подобраться к этому институту. Ясно одно: прежде всего следует пошарить по их компьютерной сети. Набор маленьких хитростей, которым меня обучили в Москве, должен помочь в этом.
Но копаться в чужих секретах желательно подальше от посторонних глаз, и потому теперь мне особенно остро нужна квартира. Сегодня на семинаре обойдутся без меня: после двух дней поисков удается найти подходящий адрес.
И я направляюсь к выходу мимо стеклянной двери, ведущей в крошечный задний дворик гостиницы. Там стоят пластиковые баки с заправленными в них мешками для мусора и садовый инвентарь. Дворик выстлан бетонными плитами, из него узкий ход между домами ведет на улицу.
Здесь обычно хозяйничает длинный седой старик, которому далеко за семьдесят. Он выносит мешки с мусором, благо что весят они немного, и ухаживает за небольшим садиком, который находится с другой стороны здания и где растет мой приятель клен. Я как-то разговорился со стариком, и он рассказал, что как участник Сопротивления имеет льготы и поэтому может еще работать, не уходя на пенсию.
Однако сегодня во дворе возится невысокий тощий парень в зеленом комбинезоне и кепке, из-под которой торчат большие бледные уши. Он ворочает баки для мусора и что-то мурлычет себе под нос.
Развернувшись, подхожу к Марии. Она немного оправилась после убийства Эрнесто и перестала жаться при виде меня по темным углам. Сейчас Мария складывает постельное белье для прачечной.
— Мария, а куда делся старик, который ухаживал за садом? Хотел с ним поболтать, а вместо него какой-то молодец во дворе возится.
Сестра-хозяйка распрямляется и недовольно машет рукой.
— Да вот начальство так решило. Взяли и вдруг отправили на пенсию. А на его место этого парня прислали. А он, даром что молодой, все делает еле-еле. Полдня мусор убирает, а после обеда еще приходит в саду работать. А у него всего-то дел на два-три часа.
Мария продолжает ворчать, но я уже иду к выходу. Вот новое дело! Еще один персонаж на сцене. Маловероятно, чтобы мои оппоненты могли устроить его сюда так оперативно. Если появление парня неслучайно, то он скорее всего из полиции. После убийства Эрнесто
