Учтя это, римский полководец стал сам затягивать свое построение, сдвигая его все на более позднее время – чуть ли не на середину дня! Карфагеняне привыкли к такому «графику» и, как всегда, не спешили. (По другой версии, это Сципион не спешил выстроить свои войска, выжидая, как поведет себя Гасдрубал, раз за разом выставлявший своих африканских пехотинцев-ветеранов в центре строя.)
…Между прочим, построение большой армии в боевой порядок для сражения в ту пору занимало немало времени и проходило в строго определенном порядке. Обычно развертывание к бою проходило следующим образом. Выйдя из лагеря, войска выстраивались в колонну. В ее начале стоял отряд, которому во фронтальном строю надлежало занять самую крайнюю позицию на правом фланге. За ним располагался отряд, чье место во фронте было чуть левее первого отряда и т. д. Последними в колонне стояли войска, которым полагалось встать на самом краю левого крыла. Построившаяся именно в такой последовательности колонна двигалась на поле боя. Выйдя на него, она под руководством офицеров разворачивалась лицом к врагу, попутно меняя свое походное построение на более плотное фронтальное, причем начиналось это только после того, как первый (головной) отряд достигал своей крайней правой позиции на правом фланге. Главный недостаток колонного выдвижения на поле боя – невозможность приспособиться к меняющимся условиям. Перед построением колонны для выхода к месту сражения полководцу полагалось заранее определить – каков будет боевой порядок, т. е. где и как поставить свои наиболее надежные силы. Как только колонна начинала двигаться вперед, поменять местами разные отряды, не внеся путаницы, было не просто очень сложно, а невозможно. Как покажут дальнейшие события, Сципион не только учел это важнейшее обстоятельство и приготовил своему карфагенскому визави сюрприз, но и дополнил его еще парой «домашних заготовок», решить которые пунийцу окажется не под силу…
Заметив, что враг окончательно расслабился, хитроумный римлянин решил, изменив свое построение – по центру поставить малонадежных иберов, а на флангах расположить свою главную ударную силу, тяжеловооруженную римскую пехоту – начать атаку ранним утром (чуть ли не на рассвете!), пока карфагеняне не успеют занять свои места на поле боя.
Накануне битвы поздно вечером он дал приказ всем своим солдатам плотно поужинать и быть готовым к быстрому и неожиданному наступлению в предрассветной мгле. Кавалерии следовало приготовить лошадей к атаке еще ночью.
С первыми лучами солнца римские велиты и кавалерия Лелия кинулись в атаку на не успевшего до конца построиться, голодного врага. Следом за ними медленно двинулись грозные римские легионы. Мало того, что пунийским наемникам пришлось принять бой сонными и непозавтракавшими, так еще и перестроиться под новую расстановку сил они уже никак не успевали. Немного пройдя вперед, тяжеловооруженные легионеры внезапно остановились и не делали больше попыток к атаке. Этим внезапным маневром римский полководец как бы дал врагу почувствовать все последствия потерянного завтрака. При этом он никак не терял преимущества своего второго сюрприза – перестановки легионов на фланги – построенные по раз заведенному порядку, карфагеняне не рисковали перестроиться перед лицом бдительного и готового к атаке врага. Им оставалось только надеяться, что в лобовом столкновении их более опытные ливийцы смогут разбить хуже подготовленных и вооруженных римских союзников, прежде чем легионеры сомнут слабые фланги пунов.
Но они не ведали, что на этом сюрпризы Сципиона еще не закончились и битва, по сути дела еще не начавшись… уже проиграна!
Римский полководец нарочно тянул время, не отзывая своих застрельщиков боя. Он знал, что делал: вражеские воины из основного строя все больше слабели от голода. Приближался полдень. Жгучие лучи испанского солнца немилосердно жгли противников. Сонных и голодных пунов и их союзников это совсем сморило. Они стояли, уже опустив голову, опершись на щит. Прошло еще немало времени, прежде чем внесший неразбериху в передовое охранение карфагенян конно-легкопехотный авангард Сципиона быстро отошел назад в тыл через расступившийся в центре строй иберов. Здесь, разделившись на две части, застрельщики боя отошли через промежутки в римских манипулах за свои фланги, причем конница встала позади велитов.
После этого маневра римская линия снова энергично пошла вперед, но ее более слабый центр, по задумке Сципиона, понемногу отставал. Затем он и вовсе встал как вкопанный, озадачив врага, поскольку римские фланги продолжали дружно наступать. Правым флангом руководил сам Публий Корнелий, а левым его легаты – энергичные и опытные Луций Марций с Силаном. (По другой версии, все было с точностью до наоборот.)
За несколько сотен метров до столкновения с врагом Сципион совершил два сколь неожиданных, столь и сложных маневра, окончательно дезориентировавших пунов.
Сначала римский полководец резко удлинил свой фронт, вытянув манипулы в линию: правый фланг – вправо, а левый – влево. Началось с того, что три линии его прекрасно подготовленных гастатов, принципов и триариев на глазах у изумленного противника развернулись лицом – вправо (правый фланг) и соответственно (левый фланг) – влево, и тремя узкими колоннами бегом стремительно растянули свой строй. Допустимо максимально растянувшись вправо и влево, легионеры тут же одновременно совершили перестроение из колонн в шеренги, лицом к опешившему от такой прыти римлян врагу. Правый фланг повернул налево, а левый – направо.
Для узких колонн из небольших, подвижных манипул этот маневр не составил большого труда!
Но и на этом «сюрпризы» не закончились! Только-только легионеры завершили свой весьма рискованный маневр на глазах у готового к бою врага, как на их фланги вышли до того скрывавшиеся за ними застрельщики боя – велиты и конница Лелия. После этих неожиданных маневров римские фланги охватили ставшие более короткими вражеские. Мгновенно повернутые к центру, они обрушили всю свою массу на более слабые иберийские крылья карфагенян. Этот чудовищный силы удар с двух сторон сразу поставил Гасдрубала и Магона в невыгодное положение. Оно еще больше ухудшилось, после того как напуганные ливнем метательных снарядов римских велитов и конницы слоны пунов повернули назад и бросились топтать свою пехоту, сгрудившись в середине строя, и больше в бою участия уже не принимали.
Пока Сципион громил фланги карфагенян, их центр тупо бездействовал и никак не помогал своим крыльям из-за угрозы оказаться открытым для атаки стоявшими в центре иберийцами Сципиона. Оставаясь на расстоянии полета стрелы, в бой те не вступали, но все время показывали, что вот-вот нападут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
