и тем не менее, она выразила свою благодарность за то, что я на него решился. В чем-то письмо походило на то, которая я прочел в ее мире, но было гораздо короче. Отрывистыми предложениями, выдающими тревогу, Санрайз поделилась со мной пережитым, усердно предупреждая меня о том, чтобы я избегал «стражей». Впервые она позволила себе извиниться передо мной за доставленные неудобства, хотя я бы конечно назвал это пиз…цом, но она едва ли что-то понимала в нашем законодательстве и не могла верно оценить проблемы, которые мне светили после ее встречи с ментами. Несмотря на это, я конечно не злился на нее, хотя теперь с тревогой ждал звонка в дверь и ребят в форме с некоторыми вопросами ко мне. Из письма я узнал, что привело Санрайз к знакомству с полицией, от чего еще больше загордился своей… знакомой. Два мудака, о которых писала Санрайз явно не знали с кем связались. Я сам был человеком мирным и в драках участвовал раза два (оба по инициативе Пикселя). Теперь, взглянув на свои руки и на себя в зеркале, я почувствовал, как будто дал порулить своим скромным седаном какому-нибудь маститом гонщику, и он выжал из авто максимум…, оставив на нем только небольшую царапину в районе скулы.
– Бл…ть, – Вздохнул я, подобравшись ближе к зеркалу и разглядев назревающий синяк под глазом.
Такая себе травма, учитывая, что Санрайз писала про нож у гопников и в целом сумела сбежать от полицейских. Все обернулось куда лучше, чем я успел навоображать сразу после видения. Главное, что я добрался домой и возможно менты простят эту легкую обиду, нанесенную моим женским Альтер-эго. Они ведь ленивые… Я пытался убедить себя в этом, хотя прекрасно понимал, что даже самый ленивый мент, станет страшно трудолюбивым, когда отхватит своей же дубинкой от какого-нибудь парня. Я устало откинулся на спинку кресла и потер глаза. Появилось острое желание забаррикадироваться в квартире. Прежде я думал об этом, чтобы не дать выйти Санрайз, а теперь ждал гостей снаружи. Решив, что полицейские могут выломать дверь, если вдруг очень захотят попасть ко мне, я подумал, что лучше предложить Санрайз вести себя тихо и на улицу не высовываться. Сам я планировал придерживаться такой же стратегии. У меня есть бесконечная еда и вода, по сути мне нечего делать за пределами квартиры. В общем, стоило подробно написать Санрайз о нашем законодательстве и последствиях нападения на полицию. Судя по ее словам и фразам, она сама была напугана от того, что подставила меня. Я должен успокоить ее и объяснить, что бить полицейских не стоит, даже если очень хочется. Рассказ Санрайз обрывался на ее походе в «трактир», что объяснило мне привкус выпечки во рту. Вообразив, как она покупает еду я невольно улыбнулся, а после задумался, остались ли у меня деньги после этого похода в кафе?
– Черт!
Не отрываясь от письма, я вернулся в прихожую и достал кошелек из кармана. Мне не было жаль денег, но я припомнил с каким трудом разобрался в волюте из мира Санрайз и предвидел, что у нее могли возникнуть такие же проблемы в моем мире. Неуемное воображение охотно подкинуло картину, в которой Санрайз в панике швыряет в продавца купюры, хватает первый попавшийся пирожок и убегает прочь. Хотя…, я, должно быть, судил по себе. Заглянув в кошелек, я убедился, что повода переживать у меня не было. Хорошая новость была в том, что деньги Санрайз потратила не все, а плохая, что они, в отличии от еды, не восстанавливались. Может какое-то время должно пройти? Решив, что буду за этим вопросом следить, я вернулся в комнату. Санрайз была в кафе не одна. В двух словах она написала про какую-то Таню, которая любезно предложила ей «этот пергамент» в обмен на стакан капучино. Обменный курс был явно не в мою пользу…
– Бл…ть, ушлые бабы!
Мне было одновременно тревожно и смешно. Умница Санрайз сумела ловко выкрутиться, написать мне письмо, перекусить в кафе и…, бл…ть! Она раздобыла номер телефона этой ушлой Тани! Листок с ним прилагался к письму, и я никак не мог понять, зачем он мог понадобиться Санрайз. Затем меня будто осенило и я, спешно отыскав прежние послания, сравнил подчерки на трех листках. Новое письмо от Санрайз на вырванном из блокнота листе было написано тем же подчерком, что и старое, а вот номер телефона видимо написала сама Таня. Я не мог понять, почему это важно для меня, пока не сообразил, что передо мной лежит возможность связаться с человеком, который общался с Санрайз в этом мире! Совсем недавно! Я взялся за телефон, но замер, гадая разумная ли это затея? Зачем мне звонить этой Тане? Что я ей скажу? Со вздохом отложив телефон, я снова перечитал письмо Санрайз. Прежде, чем разбираться с появившимся у меня номером из «внешнего мира», я должен написать Санрайз ответ. Отыскав чистый лист, я взялся за ручку и начал последовательно отзываться на ее слова. Прежде всего, я сообщил, что успешно добрался до дома, упомянув, что теперь из него лучше не выходить. Далее объяснил почему. Покончив с инструктажем на случай, если в квартиру начнут ломиться, я перешел к последним вестям из мира Санрайз. Впрочем, о них она возможно уже узнала, но я хотел рассказать о том, что, как и планировалось, мы вошли во дворец эльфов, что я, несмотря на мучительную смерть, не намерен отказываться от попытки активировать портал, если сама Санрайз не успеет этого сделать. Об остальных планах я писал прежде, да и они теперь наверняка ей известны. Какое-то время я еще думал о том, что можно было бы добавить к написанному, но так ничего и не решив, снова взял листок с номером телефона в руки. Возможно, я просто устал от тишины в квартире, поэтому разбудил телефон и набрал номер Пикселя. Возможно, кто-то из моих друзей сейчас тоже оказался в реальности…, если и так, то очевидно не Пиксель. Следом за ним, я набрал номер Андрея с тем же результатом. Дарлис тоже не ответил. Кое-как мне вроде удалось вспомнить еще один номер, который я не желал набирать, даже если бы был уверен, что абонент в зоне доступа сети. Я понятия не имел, что могу сказать Веронике, а поскольку я успел узнать ее как редкостную суку, то в выборе между звонком ей и неведомой Татьяне, победила Таня.
– Ладно, просто спрошу, как дела
